Блистательный Париж. История. Легенды. Предания - Елена Чекулаева

1431 год — Жанна спасается. Но открыто появляется перед народом только в 1435—1436 годах. Где же она провела целых четыре года? Вот на этот счет не сохранилось никаких документов, только косвенные данные — упоминания в некоторых мемуарах, устные предания о том, что ее заточили в один из замков под Парижем.

Для Жанны был организован побег. Как только она оказалась в безопасности, сразу же сменила женскую одежду на так любимую ею мужскую и вооружилась.

Девственница вернулась на жительство в ту же местность — в места своего детства, туда, где она легче всего могла быть узнанной, а самозванка — разоблаченной, и это случилось всего лишь через четыре года после ее официально провозглашенной смерти.

Несколько лиц из Меца, навестивших Жанну, доподлинно признали, что она, несомненно, Жанна Девственница Французская.

Возможно, речь здесь идет о кое-каких особых приметах. Ведь у Орлеанской Девственницы было родимое пятно красного цвета за правым ухом и шрамы от трех ранений. Если пятно и можно было подделать, то как быть со шрамами в точно определенных местах?

Город Орлеан оказал Жанне восторженный прием. Жанна к тому моменту уже была обвенчана с Робером дез Армуазом, то есть стала замужней женщиной и, следовательно, в глазах подавляющего большинства собственно девственницей считаться уже не могла, ведь о ее физиологической особенности знал очень ограниченный круг лиц.

То, что Карл VII недвусмысленно опознал Жанну в Даме дез Армуаз, подтверждается и дальнейшим поведением короля. Никогда никаких обвинений в самозванстве, никогда никаких претензий не предъявлялось ни к ней, ни к ее близким, ни к ее спутникам. Дама дез Армуаз для всех была вне подозрений. Для современников. Но не для исследователей, живших в более поздние времена, и уж тем более не для историков наших дней.

В «Мецкой летописи» описывается, как Девственница не только стала носить так любимую ею мужскую одежду, но и постепенно обзавелась доспехами. Жанна вновь устремилась в военные походы против англичан. Автор статьи позволит себе заметить, что вряд ли самозванка могла быть столь уверена в своих силах и воинских талантах.

Итак, Жанна вышла замуж за господина дез Армуаза в ноябре 1436 года и уехала с ним в Men. И почти сразу же рассталась с мужем. Супружеские отношения их были невозможны, а человеческие, дружеские — видимо, не сложились. Жена отправилась в поход, а муж ушел в монастырь.

Весной 1437 года Дама дез Армуаз отбыла из Тиффожа в сопровождении многочисленного войска, оплаченного Жилем де Рэ.

Жанна отправилась в поход, чтобы продолжить дело своей жизни, завершить освобождение Франции от англичан.

После Ла-Рошели она направилась в ту часть Гюйени, которая была еще занята английскими войсками, в Блэ. О взятии Блэ свидетельствует великий судья Богемии Леон де Розмитал, находившийся там в это же время.

Далее Жанна осадила занятый англичанами Бордо. Они капитулировали через 6 недель. Затем предприняла осаду Байоны, откуда английским войскам пришлось бежать. Об этих походах рассказано в «Истории Карла VII» Валле де Виривилля, который сообщает, что в 1439 году Дама дез Армуаз отличилась в Пуату, где вспыхнула гражданская война. Она находилась там в обществе маршала Франции Жиля де Рэ. В том же 1439 году во время похода в Пуату распространился слух, что Жанна погибла от смертельного ранения. В Орлеане тотчас же было приказано отслужить восемь заупокойных месс (июнь 1439 года). К счастью, Дама дез Армуаз, в самом деле получившая тяжелое ранение, выжила и начала поправляться. Но ей пришлось покинуть место боевых действий. А через два месяца город Орлеан вместо заупокойной мессы устроил по случаю ее возвращения многочисленные празднества.

Начиная с 4 сентября 1440 года в распоряжении исследователей нет более ни одного документа из официальных источников, который свидетельствовал бы о ее жизни.

В жалованных грамотах, подписанных Карлом VII и Карлом Орлеанским, и определяющих различные дары, которых были удостоены «братья» нашей героини, тоже появляется слово «покойная», в то время как этого слова не было в грамотах, исходивших от тех же лиц до 1449 года. Эта подробность показывает нам, что для Карла VII и Карла Орлеанского Дама дез Армуаз была именно Жанной Девственницей, а дата смерти Девственницы не совпадала с сожжением в Руане, зато совпадала с датой смерти Дамы дез Армуаз.

Через год после смерти Дамы дез Армуаз Карл VII отдал приказ о подготовке и проведении процесса по реабилитации Девственницы. Почему не при жизни Жанны? Тому были серьезные причины. Над Девственницей по-прежнему висело обвинение в ереси, колдовстве и прочих грехах. Было подано прошение в Ватикан.

Там знали или предполагали, что это прошение исходило от Карла VII, прикрывавшегося Д’Арками. Рескрипт о реабилитации был подписан в 1456 году. Именно в этом документе Жанна Девственница была впервые названа Жанной Д’Арк. Таким образом, папа Каликст III (папа Николай V умер в 1455 году) сделал определенного рода реверанс Карлу VII, подчеркнув незаметно свое желание сохранять с королем Франции хорошие отношения.

7 ноября 1455 года в соборе Парижской Богоматери открылось торжественное заседание, а Изабелла де Бутон, подавшая прошение папе о санкционировании реабилитации, на нем не присутствовала. Она вообще не выступала свидетелем, хотя могла бы сообщить множество достоверных сведений о той, которую вырастила. Может быть, ее не заслушивали оттого, что, будучи в уже очень преклонном возрасте, Изабелла де Бутон могла впасть в противоречия, а то и сболтнуть лишнее.

Жанна дез Армуаз Девственница Франции умерла в 1449 году. С тех пор прошло более пяти веков. Но закончилась ли история Девственницы с ее физической смертью? Похоже, что нет. Ее история все еще продолжается...

История Вандомской площади насчитывает столетия. Она названа именем герцога Вандома, сына короля Генриха IV от Габриэль д’Эстрэ, чей дворец находился на том месте, где простирается площадь.

Нигде на площади нет даже кратких указаний, что когда-то архитектурный ансамбль Вандомской площади завершал особняк, построенный архитектором Франсуа д’Орбэ, в котором в конце VII века размещался монастырь капуцинов. В нем рядом со своей дочерью Александриной была похоронена в 1764 году маркиза де Помпадур. Теперь ее останки покоятся под асфальтом улицы де ла Пэ, проходящей по территории бывшего монастыря и появившейся на карте Парижа только в начале XIX века.

Мнения о том, кому должен быть благодарен Париж за появление этого шедевра архитектуры, резко расходятся. Одни убеждены, что без Людовика XIV и его желания соперничать с дедом Генрихом IV в украшении Парижа не было бы и Вандомской площади. Другие утверждают, что только гений архитектора Франсуа Мансара мог создать такой совершенный ансамбль. Существует еще и третье, совсем неожиданное предположение: без изобретения бумажных денег Джоном Лоу весь проект лопнул бы из-за отсутствия средств на строительство.

На самом деле даже без одного из этих лиц Вандомская площадь не могла бы появиться. Лавры Генриха IV как короля-урбаниста не давали Людовику Великому покоя. Король-Солнце не жалел ни сил, ни денег на то, чтобы сделать свою столицу еще красивей. Она должна была соответствовать величию самого монарха. Он строил, строил, строил, и в его Великий век были созданы ансамбль Дома и собора Инвалидов, восточный фасад Лувра, больше известный как колоннада Перро, королевский мост, Большие бульвары, почти все памятники, которые и создают современную славу французской столицы.