Помаши мне на прощанье - Руби Джексон

– Вы закончили?

Видно было, что леди Элис рассердилась, но тон ее был сдержанным.

– Придется научиться доверять нам. Мы лучше вас понимаем, что лучше для поместья. Гарри нужен уход. Мы это устроим. Человек, который его ударил, несомненно, пойдет в тюрьму за драку. Но многим это не понравится. Видите ли, это означает, что женщина с детьми останется без кормильца бог знает на сколько времени. Придется искать для нее работу, возможно, здесь. Вследствие весьма неприятных угроз всяких подонков в адрес Джека, боюсь, Грейс, придется вас перевести.

– Нет, пожалуйста, вы должны поверить, что мы ничего дурного не сделали. И нас не за что отсылать. Это неправильно! Знаю, мне многому нужно учиться, но я делаю это быстро и честно тружусь. Обещаю, что буду работать еще лучше. И я поверить не могу, что вы отошлете Джека. Он вдвойне наказан из-за своих принципов.

Леди Элис встала. Она побелела от гнева, но, очевидно, была намерена держать в узде свои эмоции. Несколько секунд она оставалась молчаливой и неподвижной, но потом сказала:

– Неужели никто не дрался за вас, пока вы росли, Грейс? Именно поэтому берете на себя роль защитника всех остальных? Предлагаю позволить мне заботиться о людях этого поместья, как меня учили с детства. Идите в свою комнату, и мы поговорим, когда научитесь придерживать язык.

Грейс попыталась гордо выйти из комнаты. В душе боролись стыд и гнев. Что произошло с ней с тех пор, как она решила покинуть Дартфорд? Словно оставила позади тихую, покорную Грейс. На учебной ферме ссорилась с мисс Райленд. Здесь, в красивейшей части Англии, которую успела полюбить, сначала восстановила против себя миссис Лав, а теперь приобрела врага в лице леди Элис.

Она пыталась успокоить себя, твердя, что хочет остаться тут. Пахать, сажать растения и наблюдать, как они растут.

Она наклонила голову и прошептала: «Я хочу остаться с Джеком».

– Не ребячься, Грейс. Нужно поесть.

Миссис Лав принесла ужин в спальню на подносе, но теперь заметила, что даже чай не выпит.

Грейс взглянула на еду.

– Не могу.

– Не можешь… Не желаешь или неспособна есть?

– Ваш отец тоже учитель английского, как у Джека?

Перед тем как ответить, миссис Лав шумно и глубоко вдохнула.

– Ее светлость хочет, чтобы ты смогла завтра встать в пять утра и подоить коров. А теперь съешь ужин, прими горячую ванну и слушайся старших и тех, кто стоит выше тебя.

– Старших? Может быть. Тех, кто выше? Объясните. Я не сделала ничего дурного, а меня отсылают.

– Для твоего же блага, глупая девчонка. В деревне поговаривают, что ты поощряла Арчера.

Увидев, что Грейс снова готова взорваться, она продолжила:

– Да-да, все думают, что это вздор, но лучше, чтобы ты уехала, пока мы не увидим, как себя чувствует Гарри, и не услышим, что скажет полиция. А теперь ешь суп.

Грейс спокойно взглянула на миссис Лав. Кажется, она чем-то похожа на дорогую миссис Петри?

– Он в горле застревает.

– У томатного супа нет такой неприятной особенности. Давай, все остальные уже поужинали. Спустимся в кухню, и я подогрею его для тебя.

Миссис Лав ждала, и Грейс наконец встала.

– Мне очень жаль.

– Мне тоже, в основном из-за абсурдной ситуации; должно быть, что-то важное привело его светлость из Лондона.

– Джек что-то сказал? – взбодрилась Грейс.

– Не мне. Но есть вероятность, что скажет что-нибудь утром. А пока речь шла только о делах.

Они спустились на кухню и удивились при виде сидевшего перед камином Джека.

Грейс на мгновение пожалела, что не успела причесаться, но потом стоически решила, что это значения не имеет.

– Привет, Джек, – сказала она. Он стал расспрашивать о посещении Гарри.

– Садитесь, я сделаю какао. «Борнвил» или «Раунтри»?

– «Борнвил», пожалуйста, – попросила Грейс в тот момент, когда Джек произнес: «Раунтри».

– Договорились, – кивнула миссис Лав и взяла жестянку с «Оувалтином».

Каким-то образом глупая шутка смягчила атмосферу, и парень подошел к столу и выдвинул стул для Грейс.

– Видела его?

– Посидела у кровати в надежде, что он очнется.

Она нагнула голову, чтобы скрыть слезы.

– Повреждение черепа?

– Сестра сказала, что кости проломлены, но зарастут…

Джек ничего не ответил. По его лицу было невозможно что-то прочитать.

– Как он выглядит?

– Очень похудел.

– Похудел? – вмешалась миссис Лав. – Он тощий, как палка!

Джек подался вперед и накрыл руку Грейс своей.

– Я понимаю, о чем ты. Не волнуйся: похоже, его держат на успокоительных и снотворном. Дай его черепу возможность зажить.

Миссис Лав поставила перед ними чашки.

– Уж не знаю, почему балую вас, но в одной «Борнвил», а в другой – «Раунтри».

Джек улыбнулся и поменял чашки местами.

Миссис Лав принялась разогревать суп Грейс. И, не оборачиваясь, спросила, как долго Гарри может пробыть в больнице.

– Это серьезное увечье. Возможно, несколько недель, – ответил Джек.

– Но как он сумеет вернуться к работе? – встрепенулась Грейс. – Он же не сможет копать канавы.

– Ради бога, девочка, ты не в состоянии отвечать за всех. Пей какао.

Миссис Лав повернулась к Джеку:

– Что будет делать ее светлость без работников? Земля сама себя не вспашет. Когда ты уезжаешь?

Джек встал, взял у кухарки миску с супом и поднес ее к столу.

– Захватите с собой ваш «Оувалтин», миссис Лав, и я расскажу все, что смогу.

Он подождал, пока все сядут.

– Лорд Уайтфилдз позволяет мне остаться здесь и работать, пока он не найдет приемлемого решения. Это вы уже знаете, миссис Лав. Леди Элис беспокоится за Грейс, и его светлость считает, что она должна находиться в обществе женщин своего возраста. Он вернулся в Лондон, чтобы поговорить с различными чиновниками о том, чтобы дать приют беженцам, нанять трудармеек и сделать меня кем-то вроде фельдшера. Когда придет время, нас обо всем уведомят. А пока, Грейс, мы будем продолжать работать с Хейзелом, прилагая все силы, чтобы в поместье жилось как раньше.

– Мне ни к чему находиться в обществе женщин моего возраста.

Но собеседники проигнорировали ее.

– Здесь слишком много работы для меня и нескольких стариков. Я не могу в одиночку стричь кусты и чистить канавы. Кто знает, может, нам пришлют еще…

Он поколебался. Словно не хотел произносить «отказников», но все-таки нашел другой вариант.