Играя в любовь - Тереза Ромейн

– Сомневаюсь, что в мире осталось хоть что-то способное потрясти мою мать.

«Особенно если Тернер не соврал». В отправленном утром письме управляющему Браунингу содержались разные юридические вопросы. Вероятно, после прочтения письма сообразительный молодой человек мог бы сделать заключения вполне определенного рода, но Эдмунд очень надеялся на его порядочность.

– Лучше принять меры предосторожности, нежели доставить неприятности твоим сестрам, – подмигнула ему Джейн, и улыбка ее снова стала озорной, от чего показались ямочки на щеках.

Эдмунд тяжело сглотнул и севшим от волнения голосом спросил:

– Куда тебе угодно отправиться после? Можешь назвать любое место.

Ему вдруг даже захотелось, чтобы она назвала что-нибудь экзотическое, вроде Франции или Сицилии. По собственному желанию он ни за что не покинул бы Лондон, но ее желанию подчинился бы с превеликим удовольствием, даже зная, что Тернер наверняка идет за ними по пятам. В Англии Эдмунда держало чувство долга перед семьей… ну а теперь еще и Тернер с его жаждой мщения. Поскольку Джейн тоже стала частью его семьи, ради нее он был готов на многое.

Джейн так долго хранила молчание, что Эдмунд начал теряться в догадках о предметах, так занимавших ее мысли. Неужели это все еще карты?

– Давай просто прогуляемся – может, что-нибудь и найдем, – предложила она наконец.

Рождество в этом году наступило для нее раньше обычного. Судя по календарю, ждать оставалось еще месяц. Витрины магазинов пока не радовали прохожих разноцветными гирляндами, а упрямое хмурое небо не засыпало крыши домов белым пушистым снегом.

И все-таки Рождество, самый счастливый для Джейн день в году, уже наступило. Ей удалось провести целый день в обществе Эдмунда, ни разу не затронув тему любви. Она сумела поделиться с ним своими мыслями и чувствами, рассказать о жажде путешествий, об отношениях с матерью, о своей скучной пустой жизни. Ей даже удалось заставить его рассмеяться, словно компания супруги действительно доставляла ему удовольствие.

Завершив поход за покупками по магазину Хетчардса, они отправились в соседний магазин, торгующий мебелью и товарами для интерьера. Джейн обнаружила там вазу, якобы привезенную из Китая, но вероятнее всего сделанную на фабрике Веджвуда неделю назад. Однако вещица была изящно расписана и хранила на себе отпечаток иностранной роскоши. Два фута высотой, прямоугольной формы, позолоченные ручки в виде извивающихся драконов. На каждой из четырех сторон, украшенных эмалевыми узорами, были изображены сценки из городской жизни. Здания, люди, животные, деревья, облака и небо были расписаны всевозможными красками куда более насыщенных тонов, чем можно встретить в природе.

Джейн была целиком поглощена рассматриванием вазы, когда услышала у себя за спиной слова Эдмунда:

– Вижу, тебе нравится.

– На эту вазу можно смотреть часами и все равно каждое мгновение обнаруживать что-нибудь новое. По ней можно судить о Китае, ну или о том, что находят красивым китайцы.

– Думаю, никто не стал бы оспаривать ее красоту.

– Полагаешь, она настоящая?

– Из Китая ли она? – Он пробежался пальцами по ручке в форме головы дракона. – Скорее всего да. У нас я никогда ничего подобного не видел.

– Все, решено: у меня как раз достанет денег.

– Чепуха. Я сам заплачу.

Эдмунд властным жестом остановил служащего, распорядился выписать счет и упаковать вазу, а когда вернулся, Джейн поинтересовалась:

– Для чего давать деньги на булавки, если ты не даешь мне возможности ими воспользоваться?

Эдмунд приподнял брови.

– Ну… это на тот случай, когда тебе захочется купить что-нибудь этакое, какую-нибудь фривольную безделушку, тратить деньги на которую мне не позволит… вкус.

– Например?

– Например, шляпку с искусственной птичкой! – Глаза Эдмунда лукаво блеснули.

Оценив его шутку по достоинству, Джейн смягчилась и даже поблагодарила за любезность, хотя где-то глубоко внутри снова почувствовала себя ущемленной.

Кузен Хавьер однажды заметил, что ей нельзя доверять деньги. Разумеется, он имел в виду, что Джейн непременно стала бы совершать неразумные траты. Теперь у нее были свои деньги, однако ей по-прежнему не позволяли ими пользоваться.

Настроение ее переменилось в лучшую сторону, пока они бесцельно блуждали по магазину, рассматривая витрины с фигурками-скарабеями из драгоценных камней, любуясь прекрасными картинами кисти голландских живописцев и поражаясь неудобству миниатюрных французских кресел, издававших ужасно недовольный скрип при всякой попытке на них сесть.

Следующим пунктом назначения стал тесный шляпный салон, буквально набитый яркими тканями, перьями, лентами и, конечно же, готовыми шляпками, красующимися на полках. Эдмунд выбрал три самые дорогие: шелковый тюрбан с перьями и две шляпы с высокими тульями, бархатными рюшами и кружевом – в подарок матери и сестрам. Джейн нашла на полке рулон кружева, которое прекрасно подошло бы в качестве подарка ее матери, миссис Тиндалл. В шляпке с таким роскошным украшением она наверняка перещеголяла бы всех модниц в деревне.

– Ты позаботилась о подарках для других, – заметил Эдмунд, – но ведь надо же присмотреть что-нибудь и для себя.

Джейн рассмеялась.

– У меня и так всего довольно. Но раз уж мы ведем учет покупок, то должна заметить, что и ты ничего себе не выбрал.

Выражение лица Эдмунда ничуть не изменилось, и она добавила:

– Возможно, тебя порадует новая шляпа? Она бы тебе не помешала. Уверена: светскому джентльмену не обойтись без касторовой шляпы. Или, пожалуй, новой табакерки?

Эдмунд скривился.

– Фу, как примитивно! Шляп мне и без того хватает, а табакерка мне и вовсе ни к чему.

– В таком случае лорнет?

– Джейн, прекрати. Мои глаза в полном порядке – зачем мне лорнет? Лучше давай посмотрим дамские шляпки.

– Похоже, нам обоим действительно ничего не нужно. Я не испытываю решительно никакой необходимости в новой шляпке.

Эдмунд повернул голову, предоставив ее взгляду свой безупречный профиль, строгие линии которого были словно выточены гениальным скульптором.

– Мы приехали сюда не для того, чтобы покупать подарки моим родственникам, поэтому прошу тебя, выбери что-нибудь себе.

– Но мне ничего больше не нужно. До Рождества еще несколько недель, а я уже получила атлас и вазу.

– Но это же мелочи.

– Достаточно для меня.

– Не говори так!

Губы Джейн сжались в тонкую линию. Оказывается, муж не только на нее не смотрел, но и не слушал.

– Тебе угодно, чтобы я выбрала что-нибудь? Чудесно. Надеюсь, шляпка тебе доставит радость? Замечательно. Красная будет как раз к лицу.