Eve. Век эмпирей - Тони Гонзалес

— У этого человека есть храбрость, — возразил глава Парламента Малету Шакор. — Он высказал то, что все мы чувствуем или, по крайней мере, должны.

— Выбирать храбрость, когда должен торжествовать здравый смысл, — идиотизм, — парировала Мидулар. — Это — политический кошмар, абсолютная катастрофа.

— О, вы и ваша политика, — усмехнулся Малету, отходя к сиденью на другой стороне комнаты. — Ассамблея всегда была для нас цирком, и будь у вас здравый смысл, вы бы порвали с ней много лет назад.

— Этот «цирк» — единственный работающий инструмент, с помощью которого мы можем освободить больше наших людей из Империи, — рыкнула Карин. — Я должна показать народным массам хоть какие-то хорошие новости, что-нибудь, чтобы получить поддержку моих личных инициатив!

— Все еще считаете, что они ваши, — усмехнулся Малету. — Я думал, что я — единственный слепец в этой комнате.

Фигура Кейтана обрисовалась в дверном проеме.

— Я вас прерываю?

— Ах, — старый брутор улыбнулся, повернувшись на звук голоса.

— Добро пожаловать, новичок!

— Тихо, вы! — бросила Карин. — Кейтан, садитесь.

— Я просто пошутил. — Малету усмехнулся. — По правде сказать, вы единственный человек, который на этом форуме говорил за Республику за многие годы.

Карин уставилась на худого человека из племени себиестор.

— Что вы можете сказать в свое оправдание?

Неспособный выдержать ее горящий взгляд, Кейтан тщетно пытался подыскать слова, сердце его колотилось от страха, заставляя заикаться.

— Я думал… думал, что смогу усилить позиции для вашего соглашения, предоставив им возможность для выражения доброй воли, премьер-ми…

— Оскорбляя их? — спросила Карин, наклоняясь вперед. — Вы что, совсем спятили?

Кейтан чувствовал, что земля уходит у него из-под ног.

— Это… могло бы вызвать на них международное давление и вынудить… согласиться, но даже минматары…

Карин уронила голову на руки.

— …они все просто… просто сидели, — сказал Кейтан, его костлявые плечи поникли от стыда. — Я… Я не рассчитывал, что они промолчат.

— Не волнуйтесь, Карин, — проворчал Малету. — Амарры с удовольствием освободят для нас старых и искалеченных рабов. Это очистит место на их грузовых кораблях от хлама.

В дверях появился помощник.

— Премьер-министр, здесь экономические советники галленте.

Бросив яростный взгляд на Малету, Карин поднялась из-за стола.

— Я сейчас буду, — она жестом отослала помощника. — Кейтан, как вы полагаете, что я должна сделать с вами? Амарры вправе потребовать вашей отставки, и мне будет трудно обосновать свое несогласие.

Посол кивнул, повесив голову.

— Вы хотите моей отставки?

Глубоко вздохнув, она сделала паузу, мгновение изучая его.

— Вовсе не хочу. Но давайте перед тем, как принять окончательное решение, посмотрим, как отреагирует Карсот.

Когда она покинула кабинет, Малету встал и направился к двери, тростью ощупывая дорогу перед собой.

— Вам следует понять, что вы потерпели бы провал, независимо от того, что бы там сказали.

Кейтан взглянул на слепца.

— Что вы имеете в виду?

— Половина аудитории контролируется Империей. Тех, кого они не могут купить, они запугивают. В наши дни большинство минматаров уязвимы и для того, и для другого. Саал был прав: Республика действительно терпит крах.

— Никогда не думал, что услышу это от вас, — с внезапной резкостью сказал Кейтан. — Вы были столпом силы в Парламенте, вы вели людей к цели…

— К какой? Независимости? Духу борьбы? Забудем на мгновение, что треть нашего народа — в рабстве. Остальные оставят Республику, как только смогут! Каждый минматар мечтает о лучшей жизни где-нибудь, но не здесь. Те, которые остаются, вместо честного труда идут в картели и банды. Мы походим на стаю собак — грыземся друг с другом, только чтобы выжить. Когда-то мы представляли собой семь великих племен. Теперь вы и я, брутор и себиестор, можем оказаться представителями двух различных рас. В этом новом мире у нас нет общей истории. И КОНКОРД, — сказал он с презрением, подходя к двери. — Они сами могут быть амаррами.

— Послушайте! — Кейтан запнулся. — Вы — капсулир! Вы были символом минматарского патриотизма и отваги в течение многих лет! Не лишайте минматаров надежды, люди нуждаются в вас больше, чем…

— Политика Карин Мидулар не может установить это, так же как и дипломатия. — Малету остановился, чтобы положить руку на тощее плечо посла. — Верите вы этому или нет, Кейтан, но у вас есть храбрость. Это ценится мной и не забудется.

Пещерный главный зал нижнего уровня станции кишел людьми. Главным образом это были команды кораблей флота Республики и технический персонал, вернувшиеся после длительного пребывания в космосе. Многие бурно спорили с представителями капсулиров за новые назначения судов, другие явились в увольнительную, тратя время на сделки с торговцами галленте и поиски реальных или виртуальных развлечений. На другой стороне высилась гороподобная секция главного ангара, тянувшаяся больше чем на километр верх и вниз, там виднелось множество доков для звездолетов. Потрясенный событиями дня, Кейтан бесцельно брел через толпу, ему хотелось быть невидимым. Как бы он хотел остаться преподавателем истории в Университете Республики, вместо того чтобы по-дурацки ввязаться во все это!

Остановившись, чтобы полюбоваться прибытием линейного корабля класса «Буря», Кейтан задался вопросом, стоило ли вообще тратить силы на заботу об общественном признании. «Кого из этих людей вообще волнует, что происходит на Ассамблее, — думал он, — не говоря уж о моей пафосной попытке вдохновить их…»

— Так часто добрая воля служила маской для безразличия…

Женский голос, раздавшийся едва ли в метре от того места, где стоял Кейтан, заставил его подпрыгнуть. Обернувшись, он оказался лицом к лицу с потрясающе привлекательной женщиной; цвет кожи и черты лица, присущие минматарам, в ней экзотически сочетались с чувственными губами и обезоруживающими глазами галленте.

— Привет, посол Юн, — сказала она, глядя на него в упор карими глазами. — Сегодня я восхищалась вашей речью на Ассамблее.

Кейтан осознал, что женщина по меньшей мере на десять сантиметров его выше и, судя по фигуре, обтянутой белым форменным костюмом, физически сильнее. Полностью подавленный ее присутствием и напуганный до немоты, себиестор все же попытался заговорить.

— С-с-спасибо… спасибо вам, — он запнулся, про себя проклиная свое заикание. — Но… это уже действительно не… не…

— «…как выжили мы в Новом Эдеме, когда определение человечности остается настолько неуловимым, настолько прозрачным для столь многих?», — промурлыкала она другую фразу из его вступительной речи, и это прозвучало как музыка для измученных ушей Кейтана. Она протянула ему руку. — Я часто задавала себе тот же вопрос. Мое имя — Амелина, и для меня большая радость — встретить вас.