Королевство викингов - Анела Нарни

Но вот однажды Рагнар столкнулся с Ингой. С девушкой, о которой к тому времени говорили все. Она была чрезвычайно красива, с белой кожей, длинными рыжими волосами, очаровательными чертами лица. Она была искусной лучницей, а в бою на мечах одна стоила сотни воинов. Она готова была биться с демоном или с богом, на коне или пешей. Она обладала великолепным умением укрощать необъезженных лошадей, невредимая спускалась с крутых горных откосов. Какой бы не была битва, ее всегда посылали вперед как первого капитана, экипированную отличной броней, огромным мечом и мощным луком. И она всегда совершала больше доблестных деяний, чем кто-либо другой из войска. И она была дочерью того обиженного конунга…

Рагнар как обычно возвращался с охоты через лес. Так он всегда сокращал дорогу до ворот замка. Как вдруг прямо перед ним откуда-то с веток раскидистого дуба спрыгнула Инга. Одним метким ударов она выбила ногой из рук Рагнара меч, а затем, перекувырнувшись в воздухе, оказалась за его спиной и с силой ударила его рукояткой своего меча в голову.

Все происходило настолько быстро, что Лодброк даже не успел увернуться, он почувствовал, как перед глазами все кружится, и он падает на землю. Удар был ощутимым, но не достаточным для того чтобы конунг потерял сознание. Секунда и он уже стоял на ногах, развернувшись лицом к своему противнику. Инга, издав пронзительный боевой клич, снова атаковала его. Но на этот раз Рагнар ловко увернулся от летевшего в его лицо кулака в металлической перчатке. Такая на первый взгляд простая вещь как перчатка становилась смертельным оружием, если ее выковал кузнец-умелец ведь на ладони и внешней части она была украшена острыми шипами.

Инга – не зря ее считали великим воином, – мгновенно сориентировавшись, попыталась ударить Рагнара ногой в колени. Но конунг, отпрыгнув, резко схватил ее за эту ногу. Потерявшая равновесие девушка свалилась на землю и, зашипев, словно дикая кошка, стала вырываться. Рагнар набросился на нее, и они схватились, нанося друг другу жестокие удары. Неизвестно, чем бы закончился этот бой, если бы оба не услышали жуткий треск ломающегося бурелома. Как по команде Рагнар и Инга перестали друг друга бить и уставились в ту сторону, откуда шел звук.

Буквально в этот же момент, ломая молодое деревце на дорожку, на которой бились Рагнар и Инга, выскочил медведь. Тот самый, которого купил на свой пир Лодброк, и, решив потом устроить на него охоту, отпустил в лес за замком.

Тогда медведя так и не поймали, да и больше не видели. Но, кажется, сейчас он нашелся, точнее сказать, нашел для себя добычу.

Инга и Рагнар, увидев животное, вскочили и бегом бросились в чащу леса. Медведь бросился за ними. Тощий и злой он явно хотел полакомиться свежим мясом. Девушка и мужчина, казалось, бежали быстрее ветра, но чувство голода заставляло бежать зверя еще быстрее, он с легкостью ломал высокий кустарник, продираясь сквозь него, и не упускал свой «обед» из виду. В какой-то момент Рагнар почувствовал, что его нога за что-то зацепилась, и он стремительно падает на землю. Тут же вскочив, конунг понял, что его нога прочно застряла между сучьями поваленных деревьев. И как он не дергал ею, пытаясь высвободиться, ничего не выходило.

И тут Рагнар почувствовал, как медведь сваливает его обратно на землю. В ужасе конунг взглянул на своего противника, из огромной клыкастой пасти ему на лицо текла слюна, глаза животного, темные и яростные, смотрели прямо в лицо Рагнара. Викинг попытался нащупать свой меч, но вспомнил, что он остался на дорожке рядом с замком…

Рагнар схватил первую попавшуюся под руку палку и со всей возможной силой ударил животное по голове. Медведь взревел и замахнулся огромной когтистой лапой. Рагнар зажмурился, предчувствуя жуткую гибель в мучениях… «Быть разорванным медведем, – пронеслось в голове у юного конунга. – Такой позорной гибели я себе никогда не желал».

Секунду спустя, Рагнар почувствовал, как тяжелая туша падает на него, просто пригвождая его к земле. Конунг лежал и ждал, пока зубы зверя вопьются ему в горло… Прошло несколько страшных минут, и вдруг звонкий девичий голос произнес:

– Ну и долго ты будешь так лежать?

Рагнар открыл глаза, и первое, что он увидел, – был окровавленный меч Инги, который она аккуратно вытирала о шкуру убитого медведя. Он перевел взгляд на животное… Безжизненно лежавшая морда с остекленевшими глазами «смотрела» прямо на него. Эта огромная махина, минуту назад желавшая растерзать его на кусочки, была повержена хрупкой девушкой, стиравший с меча еще теплую кровь. С трудом спихнув с себя тяжеленную тушу, Рагнар сел.

Инга, убрав оружие, присела на корточки и попыталась высвободить ногу викинга.

– Вот же тебя угораздило, – насмешливо сказала она, снова вынимая меч и перерубая сучья и ветки, в которых застряла нога Рагнара.

Наконец, высвободившись из случайного плена, конунг, потирая ушибленную конечность, сказал:

– Спасибо тебе. Если бы не ты… – он запнулся, ведь это была девушка из семьи врагов.

– Если бы ни я то, что…? – голос Инги был серьезным, но глаза выражали истинные чувства, оставаясь насмешливыми.

– Зачем ты спасла меня? Мы же враги!

– А что ты предлагал мне сделать? Оставить тебя на растерзание медведю и лишить себя возможности убить тебя собственноручно?

Рагнар хмыкнул. В голосе девушки он слышал только иронию. Она, похоже, не собиралась прямо сейчас вершить правосудие.

– Знаешь, как бы там ни было, все равно спасибо, – честно сказал Рагнар.

Инга только высокомерно дернула плечом.

– Давай, вставай, надо выбираться отсюда, – с этими словами она повернулась и стала пробираться сквозь лес.

Викинг с трудом поднялся и, прихрамывая, побрел за Ингой.

Эта девушка явно имела своенравный и вздорный характер. Но это всегда заводило молодого конунга. Правда, в ситуации, когда на тебя только что набросился медведь и мог бы сожрать со всеми потрохами, мало на что потом обращаешь внимания.

И Рагнар был, действительно, благодарен Инге за спасение. Какая разница враги они или нет, если она ему помогла? Да и к тому же, ссорились их отцы, а не они сами. Как уже говорилось выше, молодому конунгу хотелось приключений, славы, красивых женщин и богатства, а непонятная кровавая месть, причины которой никто уже и не помнил, скорее, раздражала Рагнара. Точнее, участие в ней. Почему он должен тратить время на то, к чему он даже не имеет отношения? Почему он должен отвечать за чужие ошибки?

Задумавшись обо все этом, Рагнар чуть было не влетел в спину Инги. Девушка обернулась и, одарив Лодброка далеко не ласковым взглядом, продолжила путь.

– Знаешь, – начал, Рагнар, – я не понимаю сути вражды наших семей. И главное – я не понимаю, для чего враждовать нам…

– Мы отвечаем за наши семьи и обязаны мстить за каждого из родичей… – ответила Инга.

Но что-то ненастоящее показалось Рагнару в словах девушки. Как будто бы она повторила просто заученный текст.