Любовная горячка - Карен Мари Монинг

– Кто здесь работает, мисс Лейн, вы или я?

– А кто тут детектор ОС?

– Есть какая-то особая причина, по которой вы не хотите туда идти?

– Нет. – Я была не в настроении обсуждать с ним парней с мечтательными глазами, свиданий с которыми у меня никогда не будет.

– Так в чем тогда, мисс Лейн, ваша проблема?

– А мне не стоит бояться, что Гроссмейстер поймает меня по дороге туда или назад?

– А вы волновались из-за этого сегодня, когда позволяли Дереку О'Банниону засовывать язык вам в глотку?

Но тут я уперлась.

– Он направлялся в Темную Зону, Бэрронс.

– И что? Одной проблемой стало бы меньше.

Я покачала головой.

– Я не ты, Бэрронс. И во мне еще живут хоть какие-то человеческие чувства.

Его улыбка была холодней арктических льдов.

– Так что же вы сделали? Помчались за ним и предложили себя на серебряном блюдечке, лишь бы заставить его вернуться?

Почти так и было. А потом мне пришлось провести три с половиной часа в одном из клубов. Я танцевала и флиртовала с Дереком, стараясь отцепить от себя его руки, а инспектор Джайн наблюдал за нами, сидя за угловым столиком. Я пыталась заставить О'Банниона провести со мной достаточно времени, чтобы мысли о возвращении в Темную Зону, по крайней мере сегодня, у него не возникло. И параллельно я старалась свести на нет его домогательства, но тут я потерпела неудачу.

Как и его брат, Дерек О'Баннион привык всегда идти намеченным путем, а если это не получалось сразу, то он пер напролом. А я была ослеплена своим стремлением избежать очередного убийства, которое было бы на моей совести. И забыла о том, что имею дело с родственником человека, который зверски расправился с двадцатью семью жертвами всего за одну ночь и сделал это лишь для того, чтобы получить желаемое.

В половине двенадцатого я поняла, что дальше просто не выдержу. С каждым новым опрокинутым стаканом Дерек все больше распускал руки и все отвратнее себя вел. Поскольку вежливые варианты решения проблемы оказались безрезультатными, я сбежала от него в туалет и попыталась ускользнуть через заднюю дверь. Я решила, что позвоню О'Банниону завтра, притворюсь, что мне стало плохо, и, если он снова меня пригласит, буду уворачиваться, тянуть время и лгать. Я действительно не хотела, чтобы еще один О'Баннион в этом городе разозлился на меня. Первого мне хватило с лихвой.

Дерек поймал меня на выходе из туалета, прижал к стене и принялся так грубо целовать, что я практически не могла вздохнуть. Распластавшись между его телом и кирпичной стеной, я чуть не потеряла сознание от недостатка кислорода. И до сих пор мои губы казались мне распухшими и покрытыми синяками. Я увидела выражение его глаз и поняла, что он из породы мужчин, которых заводит женская беспомощность. Я вспомнила ресторан его брата, о том, как тщательно там дрессировали и контролировали женщин, так что официанты не могли принести даме еду или бокал вина, если их не закажет для нее мужчина. О'Баннионов сложно было назвать милыми людьми.

Когда я наконец вырвалась из рук Дерека, я закатила скандал, громко обвиняя его в домогательствах, хотя много раз говорила ему, что меня это не интересует. Если бы я была с кем-нибудь другим, вышибалы тут же выкинули бы его из клуба, но в этом городе никто не смеет вышвыривать О'Банниона. В результате на улицу выбросили меня. А приклеенный к моему крестцу инспектор наблюдал за этим, нахмурившись и сложив руки на груди, и палец о палец не ударил, чтобы помочь мне.

Этой ночью я нажила себе в Дублине нового врага, словно мне и без него их не хватало. И все же я добилась своей цели, хоть это было и непросто.

Конечно, когда я выглянула из окна и увидела, что Дерек О'Баннион направляется на свидание со смертоносными Тенями, я могла просто перевернуть табличку, закрыть дверь и улечься на диван с книжкой, сделав вид, что ничего не происходит и ничего плохого не случится. Вот только у меня появились некие внутренние весы, которых раньше не было (а может, я просто их не замечала), и я не могла избавиться от ощущения, что если я не попытаюсь сохранить их в равновесии, то потеряю нечто, что уже никогда не смогу вернуть.

И я заставила себя выйти из магазина в быстро сгущающиеся сумерки. Я закатила глаза, взглянув на инспектора, и стиснула зубы, чтобы избавиться от ужаса, охватывающего меня всякий раз при появлении жуткого черного призрака, который наблюдал, выжидал… Я вздернула подбородок и заставила себя пройти мимо него с гордо выпрямленной спиной, так, словно призрака не существует, – и, насколько я могла судить, он действительно оказался нереальным, поскольку Джайн его игнорировал, да и О'Баннион на него даже не взглянул, когда мы шли обратно. И все же я одернула блузку, чтобы открывшийся вид на мою грудь не дал Дереку обернуться назад. Я сделала для этого О'Банниона то, чего не смогла сделать для другого, и чаши моих внутренних весов немного уравновесились.

Я надеялась, что Дерек продолжит свои поиски завтра, при дневном свете, и больше не появится в магазине, а пройдет мимо. Но если, несмотря на все мои усилия, он вернется ночью в заброшенный район, что ж, я сделала, что могла, и, честно говоря, я не была уверена в том, насколько важна жизнь очередного О'Банниона. Папа говорит, что в аду есть специальное место для мужчин, которые унижают женщин. А среди монстров встречаются не только Невидимые, люди тоже бывают монстрами.

– Он хорошо целуется, мисс Лейн? – спросил Бэрронс, внимательно наблюдая за мной.

Вспомнив, я вытерла губы тыльной стороной ладони.

– Это было так, словно он собирался присвоить меня.

– Некоторым женщинам это нравится.

– Но не мне.

– Думаю, это зависит от того, какой именно мужчина собирается вас присвоить.

– Сомневаюсь. Я не могла дышать, пока он целовал меня.

– Однажды вы можете поцеловаться с тем, кто заставит вас забыть о необходимости дышать.

– Ага, однажды я встречу своего прекрасного принца.

– Вряд ли он будет принцем, мисс Лейн. Такие мужчины редко встречаются.

– Я принесу тебе конверт, Бэрронс. Что потом? – Какие еще сумасшедшие зигзаги начнет выписывать моя судьба?

– Я взял на себя смелость оставить в вашей комнате новую одежду для вас. Завтра вечером мы уезжаем в Уэльс.

На следующий день оказалось, что Элли Мастерз не было на месте. К моему огромному облегчению, не оказалось там и парня с удивительными глазами.

Вместо них я встретила четверокурсника, который работал под руководством Элли, и он передал мне конверт. Он был высоким, темноволосым, говорил с сильным шотландским акцентом, немного интересовался Бэрронсом, о котором, я думаю, слышал от своей заведующей. У этого парня тоже были удивительные глаза – тигриные, необычного янтарного оттенка, обрамленные длинными ресницами.