Наваждение - Дэвид Линдсей

— Я завтра приеду в Уэртинг, надо поговорить, — пробормотала Изабелла.

Не меняя выражения лица и даже не взглянув на нее, он наклонился и вставил в замочную скважину ключ.

— Разумеется, мисс Ломент.

— Приеду на поезде, утром. Сможете встретить? Как бы случайно? Знаете расписание?

— Да. Есть поезд из Хова в десять сорок.

— Прекрасно, никому ни слова.

Не дожидаясь ответа, она поспешила к машине. Дамы набросили плащи и устроились на заднем сиденье. Джадж сел за руль, рядом с ним занял место и Роджер. Сдав немного назад, автомобиль остановился, тронулся и плавно зашуршал по аллее.

У домика привратника они ненадолго остановились, чтобы подождать мистера Прайди, за которым по просьбе Джаджа отправилась жена. Главный садовник пил чай и вышел, спешно что-то дожевывая, дабы возможно скорее привести себя в надлежащий порядок.

— Прайди, — не выходя из машины сказал Джадж, — где-то в поместье леди потеряла шарф. Возможно, около ручья у «Мшистого леса». Поищите сегодня. Шарф необходимо найти.

— Какого цвета, сэр?

Джадж взглянул на Изабеллу.

— Vieux rose.[2]Длинный шелковый шарф.

— Розовый, Прайди. Поищите прямо сейчас. До свидания!

Ближе к вечеру Бланш зашла к Изабелле. Переодетая к ужину, Изабелла сидела на софе и листала журнал. Бланш не сменила туалета. Она отказалась присесть и вообще вела себя довольно странно. Пребывая в весьма сенситивном состоянии. Изабелла сразу почувствовала исходящую от нее специфическую женскую наэлектризованность. Она отложила журнал в мрачном предчувствии.

— В чем дело, Бланш?

— Ни в чем — зашла просто так.

— Мне показалось, не просто так… Довольна сегодняшним днем?

— О, вполне. А ты?

— Тоже, только расстроилась из-за шарфа.

Бланш свела вместе мыски своих туфелек и опустила взгляд на ковер.

— Стоит ли расстраиваться из-за пустяка?

— Не люблю терять вещи.

Пауза.

— Я знаю, где шарф… если это тебе интересно, — спокойно сказала Бланш.

— Знаешь?.. Ну и где же?

Подруга медленно подняла взгляд на ее лицо.

— У Джаджа. В нагрудном кармане пиджака.

Изабелла вскочила и снова села.

— Что?!

— По крайней мере, он там был, я видела… краешек.

— Это абсурд! Зачем, черт побери, ему мой шарф!?

— Ты бы лучше спросила, как он оказался у него. Весьма надеюсь, не с твоего ведома?

— Разумеется, нет. У меня нет привычки дарить мужчинам предметы своего туалета.

Бланш поджала губы и, помолчав, сказала:

— Когда мы пошли наверх, шарф, несомненно, был у тебя на плечах. Ты не поднималась, а Джадж не спускался вниз. Однако, когда мы разыскали его после исчезновения, шарф таинственным образом уже перекочевал к нему в карман. Он даже не удосужился как следует припрятать вещицу… Загадка какая-то, ты не находишь?

Изабелла смутилась и покраснела, предчувствуя опасность.

— Ты подозреваешь…

— Нет, дорогая. Коль скоро все обстоит так, как ты говоришь, — не сомневаюсь в твоей правдивости — значит, лжет этот человек. Да, разумеется, он лжет. Женский шарф сам собой не взлетает на три этажа и не попадает прямо в мужской карман.

— А может, у него был вовсе не мой шарф?

— Дорогая моя, что-что, а содержимое твоего гардероба я знаю наперечет. Ты могла бы убедить Роджера, но не меня. У Джаджа был твой шарф.

Изабелла закусила губу и, в свою очередь, уставилась на ковер.

— В таком случае ничего не остается — он зашел слишком далеко. И не имел никакого права так поступать. Ума не приложу, зачем ему мой шарф. Не маньяк ли он?

— Вероятно, только ты все время упускаешь главное — как, в конце концов, этому человеку удалось заполучить твой шарф?

— Вариант возможен один: он оставляет вас в гостиной, черным ходом крадется в зал и снимает с меня, спящей, шарф. Другого объяснения, похоже, нет.

— Естественно, Джадж может быть кем угодно, даже лунатиком, — предельно сухо сказала Бланш.

— Премного благодарна! Прекрасно понимаю, куда ты клонишь.

Бланш замолчала. Так и не дождавшись ответа, Изабелла рассмеялась, но в ее смехе прозвенели жесткие, металлические интонации.

— О, сдаюсь — улики катастрофическим образом изобличают нас обоих. Поэтому можешь говорить откровенно.

— Бога ради, оставь этот тон! Ты, разумеется, понимаешь, насколько компрометирует тебя подобная ситуация. Не выходи из себя, подумай лучше, что предпринять. Если я видела шарф, его мог заметить и кто-нибудь другой.

— Следовательно, ты не собираешься разглашать подробности сего пикантного случая?

— Разве я способна на такую подлость? Думала, ты обо мне лучшего мнения.

Изабелла в волнении начала грызть ногти.

— Я пришла тебе помочь, — продолжала Бланш. — Полагаешь, приятно вмешиваться в чужие дела?

— О, я, безусловно, тебе благодарна. Не всякий решится взять на себя столь неприятную обязанность — это ясно… Возможно, моя благодарность была бы безграничной, отнесись ты ко мне с пониманием и поддержкой, только твои убеждения иного рода. Разумеется, я не имею никакого права ожидать от других такого же донкихотства, какое в подобной ситуации проявила бы сама. Каждая женщина обязана действовать в согласии со своей природой.

— Еще будет время проявить симпатию — когда почувствую безотлагательную необходимость.

— Прошу тебя, никогда не относись ко мне с сочувствием, коли не считаешь, что я того заслуживаю. Мне вовсе не нужна жалость.

Бланш осторожно села на софу и с безотчетной импульсивностью схватила подругу за руку.

— Белла, поклянись, что между вами ничего нет, и я поверю. Ты не можешь солгать, ведь мы всегда верили друг другу.

— Клянусь, не имею ни малейшего представления, каким образом у Джаджа оказался мой шарф. И недоумеваю по этому поводу не меньше, чем ты.

— Правда?

— Сущая правда… — Изабелла улыбнулась и покраснела.

— Прекрасно. Это я и хотела услышать. Пока ты в порядке, его поведение нас может особенно не тревожить. У меня просто камень с сердца свалился… Но тебе просто необходимо вернуть шарф.

— Вечером, в постели, я все обдумаю.

Бланш пристально смотрела на Изабеллу, не отпуская ее руки.