Мой милый доктор - Ребекка Уинтерз

— Линда, идемте! Сфотографируйтесь с нами! — крикнул Чет и потащил ее за собой.

Кит очнулась от своих горьких мыслей. Какой ужас! Она даже не заметила, что мальчик вернулся.

Джаред сделал несколько снимков. Затем Кит подошла к нему и взяла у него из рук фотоаппарат. Старательно избегая его взгляда, она сказала:

— Я хочу сфотографировать вас с вашей семьей.

Бэннинги собрались вместе, и Кит подняла фотоаппарат. Через объектив можно было безнаказанно таращиться на Джареда, на его мужественное лицо, на мощную фигуру. Какая несправедливость! Они четверо выглядят так естественно вместе. Ее сердце разлетелось на тысячи кусков.

Сделав три снимка, Кит сказала:

— Кажется, пленка кончилась.

Чет бросился проверять, и Кит отдала ему аппарат.

— Прошу вас простить меня. Я хочу вернуться в дом.

Не дожидаясь ничьего согласия, она пошла к дому так быстро, как только позволяли пухлые сапоги. Добравшись до благословенного уединения своей спальни, девушка опустилась на кровать и принялась стаскивать сапоги и перчатки. Она чувствовала себя совершенно опустошенной.

— Кит!

Она подняла голову. Джаред вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

— Не снимайте куртку. Мы уезжаем.

— Мы не можем никуда ехать. Дети так ждали вас. Они очень расстроятся, если вы уедете кататься без них, — не раздумывая, ответила Кит.

— Планы изменились. — Его губы затвердели. — Поговорим в машине. Поехали.

Он был так неприступен, что Кит решила не спорить. Бесполезно. Правду сказать, она и не имела права возражать ему. Ведь она добровольно отдала свою судьбу в его руки.

Кит взяла сумочку и поплелась за Джаредом к машине. Слава Богу, с Люси они не столкнулись, но дети заметили их и вместе с собаками бросились к ним.

— Куда вы едете, дядя Джаред?

— Чет, я привез сюда Линду, чтобы она помогла мне разобраться с документами.

— А нам можно с вами?

— В другой раз. Пока нас не будет, можете слепить короля, чтобы королева не скучала.

— Пусть Чет лепит, — проворчала Дженни.

— Не хотите — не надо. У меня есть другое предложение. Пойдите, помогите маме приготовить обед. До встречи, ребята.

Чет что-то ответил, но Кит не расслышала, потому что автомобиль уже тронулся с места, да и думала она совсем о другом. Она надеялась, что, как только ранчо останется позади, Джаред объяснит, в чем дело, но гнетущее молчание только сгущалось.

Через пару минут они уже ехали по главной улице. Вскоре Джаред неожиданно свернул на боковую улицу и под вопросительным взглядом Кит притормозил перед конторой какого-то мотеля.

— Расслабьтесь, Кит. Я не собираюсь соблазнять вас.

— Знаю, — пробормотала она.

— Неужели? — прохрипел он и, выйдя из машины, исчез в конторе.

Вскоре Джаред вернулся и, не говоря ей ни слова, направил автомобиль к самому дальнему номеру мотеля. Кивнув в сторону находящегося неподалеку ресторана, он сказал:

— Я позвоню, чтобы принесли китайскую еду. — Только сейчас Кит вспомнила, что давно ничего не ела. Джаред помог ей выйти из машины и проводил в номер. — Освежитесь, пока я буду звонить. Потом поговорим.

Встревоженная его зловещим тоном, Кит была благодарна за отсрочку в выяснении отношений. Сняв куртку, она прикрыла за собой дверь ванной комнаты и сняла очки и парик. Какое облегчение смотреть в зеркало и узнавать себя!

Кит вымыла лицо, затем подкрасила губы и причесалась. Наконец-то она чувствовала себя самой собой.

Когда она вернулась в комнату, Джаред стоял у огромной кровати, слегка расставив ноги. Он торжественно оглядел Кит. Ее щеки вспыхнули. Слишком уж интимным показался ей этот тесный номер мотеля.

Доктор сразу перешел к сути дела.

— Я представлял, что Люси не понравится присутствие другой женщины в доме, но ее ревность совершенно вышла из-под контроля. Если бы я мог предположить, как тщательно она будет поджаривать вас в мое отсутствие, то ни за что бы не предложил вам вернуться на ранчо.

— Ничего, — прошептала Кит. Его близость ошеломляла ее. Она не знала, как справиться с нахлынувшим чувством. — Надеюсь, я не сказала ничего лишнего.

— Вы отвечали безукоризненно.

Пробежав ладонью по коротким черным кудрям, она сказала:

— Я никак не могла решить, поднимать шум из-за костюма или нет.

Уголки его губ чуть приподнялись.

— Дженни не могла не найти его.

— Я чуть в обморок не упала, когда малышка выбежала с ним из дома.

— Ничего страшного. Но раз уж так получилось, думаю, что до нашего возвращения в Солт-Лейк-Сити вам лучше оставаться здесь.

— Я… я согласна, что так будет лучше, — сказала Кит, проведя ладонями по бедрам и совершенно не представляя, каким провокационным кажется Джареду ее жест. Он, заворожено следил за ней, а она все больше нервничала. — Люси почему-то видит во мне угрозу. Она боится, что я перехвачу ее работу в клинике.

— Она боится, гораздо большего, — хрипло заявил Джаред.

Воздух трещал от напряжения, во рту у Кит пересохло, ноги словно свинцом налились. Когда раздался стук в дверь, она дернулась, чуть не потеряла равновесие и вцепилась в край столика, на котором стоял телевизор.

Еда! Она совсем забыла, что заказана еда! В странном оцепенении Кит смотрела, как Джаред расплачивается с посыльным и складывает пакеты с картонками и стаканчиками на угловом столике. Наверное, сейчас он пригласит ее к столу. Но она услышала совсем не то, что ожидала:

— Поешьте, а я пока съезжу на ранчо за вашими вещами.

Он возвращается на ранчо? Вот уж чего она не хотела сейчас. Люси наверняка найдет способ задержать его. Кит никогда прежде не думала, что разочарование может быть столь сильным и болезненным, и в это мгновение окончательно поняла, что по уши влюбилась в Джареда.

— Я… я думала, что вы хотели со мной поговорить.

После паузы, показавшейся Кит бесконечной, он тихо ответил:

— Я тоже так думал.

Совершенно подавленная, она спросила:

— Почему бы вам хотя бы не поесть, пока еда не остыла? Разве вы не проголодались?

Его ладонь уже лежала на дверной ручке.

— Проголодался. Но я не любитель китайской кухни.

Час спустя Кит, перестав рыдать, сползла с кровати.

«Посмотри правде в глаза, — сказала она себе. — Он вернется, только когда будет вынужден вернуться».

Она босиком добрела до стола и машинально принялась за еду. Она не чувствовала никакого вкуса, только знала, что, если немедленно не проглотит хоть кусочек, ей станет совсем плохо.