О возвращении забыть - Сергей Коротков

- Самовар уничтожь щас и по-тихому! - отдал распоряжение сапёру Топорков, показывая на 82-миллиметровый миномёт "Поднос". - Остальное, что осталось, переписать номера и ликвидировать.

- Есть.

- Так. Чё за хрень? - Никита заметил ненагруженного чечена, скованного наручниками за спиной. - Почему ишак пустой? Рядовой! Живо ему на холку РПГ-7 и выстрелы все до единого! Выполнять.

- Есть.

Никита обошёл остатки лагеря, осмотрел убитых со стороны, сфоткал несколько раз. Затем сделал общий снимок всех бывших заложников.

- На память! - он убрал фотик, хлебнул воды.

Но не успел отдать команду на выдвижение.

- Я Холод. У меня тепло и горячо по фронту!

Никита дёрнулся, повернулся на 180, всмотрелся в сторону лёжки Дена.

- Докладывай.

- Наблюдаю группу бородатых. Около взвода. Цепочкой от колка к колку. Метров 500 в нашем направлении. Возвращаются, мля!

- Понял тебя, Холод! - Никита обернулся на истошный крик сзади. - Ёп! Заткни его...

Оказалось, Анна, подобрав кухонный тесак, которым разделывали недавно мясо, подошла к пленному чечену и ударила его по мужскому достоинству.

Крик боевика прекратил капитан, тюкнув его немаленьким кулаком в грудь. Чеченец застонал, кровь отемнила его штаны. Кришнаитку убрали подальше, но никто слова ей не сказал. Ежу понятно, крыша съехала от месяцев насилия.

- Капитан, строй их, и выходим на север, веди мимо ловушек своих, - бросил Никита, направляясь к Дену, - и чеха держи при себе. Тралом пойдёт впереди. Баб в середину под присмотр рядового. Я щас...

- Есть, командир!

Минуты не прошло, как Никита плюхнулся рядом с Деном глянуть на боевиков, но вдруг пискнул и мигнул приёмник "ЭДДК-М".

- Мля-я! У нас и с севера гости!..

* * *

- Что значит "они не вернутся"?! Да вы что... ты, что себе позволяешь, полковник?! - генерал свирепел на глазах, правая щека его пошла тиком, глаза покраснели. - Какого хрена ты мне здесь чешешь?

Полковник Егоров прикусил губу, но старался, ох-х как старался держать себя бравым и гордым офицером! Не офицером - маршалом всех войск и времён!

Он только что сообщил генералу и его штабу ту страшную и диковинную новость, о которой не только знал давно - судя по всему, принимал участие в ее подготовке.

- Я что-то не совсем понимаю вас, полковник! - залепетал не менее поражённый услышанным начштаба Селезнёв, ища, где присесть. - Повторите, что вы имели в виду под фразой "группу больше можно не ждать, они не вернутся"?

- Прошу вас успокоиться, товарищи офицеры! - Егоров малость всё-таки засуетился, теряя чёткость движений и не находя себе места в палатке штаба. - Ни раньше, ни позже я не имел права сообщить вам об истинной цели операции и, возможно, жёстком её исходе. Бойцы узнают об этом и о дальнейших своих действиях из конвертов и особенно из сургучного пакета Рогожина. Я верю, что командир ГОНа Рогожин выполнит с честью и достоинством...

- Какой, на хер, честью?! - генерал рассвирепел не на шутку, брызжа слюной. - Ты куда, сволочь, отправил моих лучших ребят, моих офицеров? Ты что, сукин сын, творишь? Кто и какие полномочия дал тебе, ядрён батон, заведомо послать отделение спецназа ГРУ России, твою мать, на смерть, с билетом в один конец?! Да я тебя...

- Успокойтесь!.. Угомоните его!.. - полковник-москаль дёрнулся и отступил на шаг. - Держите себя в руках, генерал! Кто вам давал право...

- Да я тебя, сучий потрох, москаль грёбаный...

Тут же ругань перешла в мат и без одной секунды в драку. Но вовремя подоспевшие штабисты разрушили спарринг.

Пока начштаба сдерживал натиск боевого генерала-разведчика и шептал ему в лицо что-то успокоительное, капитан Мохов и радист оттесняли полковника к ширме.

- Я всё вам сейчас спокойно объясню, господа!

Все обернулись. В палатку въехал на своей неразлучной коляске старик-олигарх в сопровождении двух военных в форме ФСБ. Майоры. Крепкие, глаза внимательные, умные. Скулы и подбородки волевые, шеи спортивные, осанки ровные, кисти рук раскрыты. Очередные волкодавы Генштаба? Силовики из Кремля?

- Кто пустил на территорию войсковой части ГРУ и в расположение штаба посторонних? - генерал начал возвращаться в генеральский образ, поправляя форму и портупею. - Я вас спрашиваю?

- Я всё объясню, генерал! - повторил инвалид и направил свою технику в центр штаба, к столу.

* * *

- Кэп, у них снова движение, рокировка! И, похоже, в нашу сторону! - доложил снайпер в чёрной униформе по рации. - Наши действия, Кэп?

- Я понял тебя, Червь! Группе немедленная передислокация! Все приняли влево, умерли, слились с землёй. Варан, пулей замёл следы и окопался. Здесь пойдут, стопудово!

- И опять не валим их? Кэп?

- Не опять, а снова! Успеешь пострелять, Тукан! А щас молчим все, нету нас и не было!

Чёрные фигуры, как мальки на мелководье, рассыпались в стороны, по кустам. Один рванул по пригорку, снова попав под невидимый луч устройства слежения. Вмиг место опустело, словно здесь и не было семи вооружённых людей. И не было никогда!

Только не для "ЭДДК-М"...

* * *

- Мля! Мы не одни здесь! Повторяю, мы не одни. Горячо! Холод?

- Да, командир! Понял тебя. Валим отсюда?

- Валим. И очень живо! "Эдик" опять пискнул. Там зарядки на пару часов всего, полтора уже прошло.

- Может, глючит?

- Не уверен. Окружены мы! Всё, Холод, выводи партизан на юг, вдоль ручья. Мы с Тротилом прикрываем. Вон их с востока шурует сколько! Значит, и с севера подобрались, бляха муха!

- Я с тобой, Никит! - попытался перечить Ден. - Пусть Тротил выводит.

- Отставить пререкания! Живо в дозор! Я на стрёме! Уводи по следу нашей группы. Тротил, замыкаешь!

- Есть.

- Осторожно, растяжки! Но быстро, бегом...

Шеренга, возглавляемая Деном, подвижно, хотя и под тяжестью трофейной снаряги, потекла змеёй мимо зиндана, шалаша с антенной в сторону гор, на юг.

Узел спутниковой связи с ноутбуком заранее водрузили на Ашота - компактно и надёжно. Ему же набили рюкзак дискетами, видеокассетами, фото, картами и прочими документами деяний банды.

- Там игрушки, командир, не забудь про них! - раздался голос Тротила в эфире.

- Принято! Уходим, уходим...

Через минуту лагерь опустел. Трупы боевиков вразброс валялись по периметру и придавали месту жутковатый вид. Не чирикали птички, не фонил журчанием ручей, обтекая лагерь с западной части, казалось, даже ветерок не шумел в кронах буков.