Вкус зверя - Екатерина Федорова

Алло, я по поводу массажа, простите что так поздно.

В ответ на мои оправдания засмеялись и пригласили приехать, раз уж раньше времени не было. При виде собирающейся меня, все вздохнули с облегчением. Что-то я сегодня не в духе, замучила людей. Оксана сказала, что останется присмотреть за ними, и я со спокойной душой, уехала на процедуры.

Когда я открыла дверь в кабинет, массажист наливал себе кофе. Судя по запаху потрясающий напиток. Заметив меня, он протянул кружку мне:

— Хотите кофе?

— Нет. — Покачала я головой. Этот напиток не для меня.

— Много теряете. Я вот абсолютно не представляю свою жизнь без кофе. Ой, простите, не представился, Алексей. Раздевайтесь и ложитесь. Если помощь нужна будет — он посмотрел на мои ноги, — зовите.

Мужчина отвернулся, и я быстро разделась, а вот забраться на массажный столик не смогла. Пришлось просить помощи. Алексей легко подхватил меня на руки и положил на стол. А потом пришло осознание того, что такое настоящий массаж. Казалось, каждая клеточка моего тела разглаживалась, обновлялась и снова сминалась, чтобы стать еще лучше. Там, где кожа соприкасалась с его руками меня одновременно опаляло огнем и обжигало холодом. По спине бродили мурашки, мышцы приятно ныли и расслаблялись от каждого движения массажиста. Когда же он добрался до ног, меня посетило ощущение нереальности происходящего, я чувствовала не только боль, но и обычно неподвижные мышцы. Потом он включил какой-то аппарат и начал воздействовать на меня уже им. Мою кожу словно пронзили тысячи иголочек, вызывая крик наслаждения. А потом резко отпустило, затем это повторялось снова и снова. Поэтому, когда он закончил, я не могла даже двигаться. Медленно и как-то неуместно плыли мысли о том, что нужно одеться, но так не хотелось шевелиться.

— О, Василиса, ты наконец-то посетила мою клинику. — Произнес над головой до боли знакомый голос Анатолия Семеновича. — Вставать то думаешь или решила завлечь меня своим голым телом.

— Ой. — Я села и резко притянула к груди покрывало.

Мужчина расхохотался. Оказывается, он стоял совсем не так близко, как показалось вначале и видеть меня точно не мог. Массажиста вообще уже не было в кабинете.

— Давай, одевайся. Мы еще не закончили. — Сказал врач и вышел.

Натянуть кофту и штаны мне удалось буквально минуты за две, но вот с посадкой на коляску возникла проблема, она стояла слишком далеко. Над решением этой проблемы я и думала, когда вернулся врач. Он несколько секунд внимательно смотрел на меня, а потом просто подал руку.

— Пойдем. Пора.

Не знаю, что повлияло на мое решение: его уверенность или надежда, но я спустила ноги на пол и сделала шаг. Первый, второй, третий… На четвертом я начала падать и это вызвало панику в душе. Было страшно свалиться сейчас ему под ноги, но врач подхватил меня и аккуратно посадил в коляску.

— Ну что испугалась? Молодец. Все получается, скоро будешь бегать у меня. А пока на процедуры, я уже все подготовил.

— Процедуры???

— Конечно. Думала одним массажем отделаться? Нет, надо пользоваться моментом, пока ты приехала.

Он взял управление в свои руки и повез меня по коридору. Время от времени заглядывая в палаты и давая медсестрам указания. Помещение, где мы остановились напоминало спортзал. Вокруг лежали мячи, штанги, стояли тренажеры. К ним то Анатолий Семенович меня и повел.

— Так, смотри, — он достал из шкафчика странную конструкцию, — это одеваешь на ноги. Я помогу закрепить, встаешь и шагаешь вдоль брусьев. Когда станет тяжело, скажешь.

Хорошо, что меня никто не видит. Каждый шаг вызывал желание разреветься. Нет, не потому что это было невыносимо больно, нет. Просто мышцы слушались плохо и казалось, что вместо ног чугунные болванки. Я даже пару раз ощупывала их, чтобы убедиться в обратном. Без массажа и этой конструкции эффекта вообще никакого не было б. А так мне удавалось сделать три шага в одну сторону, три шага в другую. По лбу текли липкие струйки пота, губы дрожали, руки, на которые я опиралась все сильнее, болели, когда врач вернулся.

— Что же не позвала?

— Хотелось почувствовать землю под ногами.

— Эх, Васька, Васька. На чувствуешься еще, а пока нужно отдыхать. Минут пять хотя бы.

Он помог мне избавиться от конструкций и ушел пить кофе в другой кабинет. А я откинулась на стену и прикрыла глаза, думать ни о чем не хотелось. Но это было еще не все. Через пять минут Анатолий Семенович вернулся и отправил меня на другой тренажер. Теперь мне нужно было лежа на спине максимально высоко поднять ноги над головой. Оторвать их от поверхности удалось только с третьей попытки, четвертая позволила поднять их почти на нужную высоту, а вот пятая и шестая не удались. Я устала.

— Ладно, все, заканчивай. Отвезу тебя домой, ночь на дворе.

Всю дорогу обратно я думала о том, как обрадуется Оксана моим успехам. Так хотелось поделиться с ней своей радостью. Она переполняла меня, отгоняя прочь сонливость и усталость. Я буду ходить!!! Я знала, подруга сможет искренне порадоваться за меня, она всегда это умела. Найти нужные слова, поддержать, помочь, улыбнуться вместе со мной.

На эмоциях, я не сразу заметила оживление возле моего дома. Только, когда врач остановился заметила, что там стоит скорая, пожарная и полиция. Сердце пропустило удар, хотелось броситься вперед, но приходилось ждать, пока Анатолий Семенович посадит меня на кресло.

— Василиса, ты только не переживай сильно. Тебе сейчас нервы беречь нужно. — Сказал он, опуская меня на землю, но я уже не слушала.

Ловко лавируя между любопытными, я подъехала к скорой помощи. Рядом с ней стоял серый Никита.

— Василиса, слава Богу, с тобой все в порядке. — Обрадовался мне мужчина, а потом отвел глаза.

— Что случилось?

— Кто-то ворвался в дом, пытались Оксану изнасиловать.

— Что???

Я кинулась было к врачам, но оборотень удержал меня, покачав головой. А спустя несколько минут она оказалась в поле моего зрения…

Она сидела на стуле и не шевелилась, ее взгляд застыл и ни на что не реагировал. Опросив соседей и нас, полиция уехала, а от госпитализации мы отказались. Руки и шея Оксаны были покрыты черными синяками, она постоянно вздрагивала и пугалась каждого звука. Видеть подругу такой было больно. Никита же в отчаянье сжимал кулаки и пил водку. Дед попросил его покинуть помещение, чтобы не затоптать следы.

— Да гори она огнем, эта книга! — Не выдержав, вскликнула я. — Может стоит отдать ее?

— Нет. — Голос Оксаны был безжизненным, но твердым. — Ты думаешь, что потом все прекратится? Не думаю, нам стоит найти их и уничтожить.

— Она права. — Сказал вошедший на кухню дед. — Пойми, Вась, люди, способные на избиение детей и изнасилование могут еще не то придумать. Только никаких мы. Вас нужно спрятать.