Могильный Алхимик - Даяна Морган

Нейран отрешенно скользнул взглядом по разрезу и пожал плечами.

– Все нормально.

Она обиженно наморщила нос и поинтересовалась:

– Это из-за запрета твоей матери участвовать в Ратных? Мы же, вроде, обсудили, что она права.

Нейран скрежетнул зубами. Возмущение до сих пор накатывало на него, словно штормовые волны на пирс. Он вскинул голову, уткнулся взглядом в потолок и, почувствовав, как дернулся кадык, сглотнул неприятные слова, чтобы не сболтнуть лишнего. Анелия удовлетворенно кивнула, приняв молчание за согласие, и, отряхнув с его камзола невидимые пылинки, сказала:

– Вообще, я искала тебя не просто так. Королева потребовала, чтобы все срочно явились в зал. Она собирается сделать какое-то объявление.

Нейран безучастно мотнул головой:

– Я не пойду.

– Не пойдешь? – в недоумении переспросила Анелия, уставившись на него, как на сельского дурачка.

– Я что, заикаюсь? – грубо бросил Нейран, не выдержав. – Какое мне дело до этих объявлений?

От возмущения Анелия на секунду поджала нижнюю губу.

– Она – королева! И это ее приказ. Хочешь, чтобы тебя обнаружили здесь, вывели насильно в зал и привлекли к тебе побольше внимания? Идем.

Нейран ощутил тепло ее ладони, когда она, хмурясь, схватила его за руку и потянула в сторону парадного зала, второй рукой придерживая полы длинного платья. Нейран с большой неохотой сдвинулся с места.

В зале воцарялась тишина: шамадорцы, гости и королевская делегация обменивались встревоженными или воодушевленными взглядами, ожидая речи королевы. Анелия и Нейран примкнули к последнему ряду, затерявшись в пестрых красках чужих одеяний. Королева, величественная и холодная, стояла под софитами чужих глаз с бокалом в руках. Нейран заметил неестественный блеск кожи на ее правой ладони.

– Почтенные рэвы и рэвии, – произнесла она негромко, задушив последние перешептывания. – В первую очередь, я бы хотела поблагодарить уважаемую рэву Опирум за оказанное гостеприимство и этот прелестный праздник. – Нарина склонила голову, оценив похвалу королевы. – Кроме того, для меня честь встретить здесь многих влиятельных политических деятелей и предпринимателей, на которых во многом держится экономика наших измерений. Будем надеяться, вы не оставите выпускников этой привилегированной школы без работы.

По залу пролетела волна смешков, отчего у Нейрана самопроизвольно закатились глаза. Он чувствовал фальшь, пронизывающую каждое слово королевы и реакцию придворных, и держался изо всех сил, чтобы не сбежать от этого цирка.

– Сегодня мы собрались на Королевский смотр Ратных Столкновений, дабы оценить умения будущих выпускников. Полагаю, в этот раз бои будут еще более зрелищными и виртуозными. – Слова Ивессы вызвали мимолетные улыбки на лицах гостей. – Однако, кроме профессиональных и увеселительных мероприятий, есть еще одно запланированное объявление.

Нейран цепко отметил, как девушка, вытянувшаяся тетивой позади королевы, нервно сглотнула и сжала правую руку в кулак. Он с любопытством разглядывал ее, пытаясь понять, почему она так взволнована и рассержена.

– Я с большой радостью и благословением Со-Здателя объявляю о помолвке кронпринцессы Телла́рии Рэа́ты Иде́лис Арста́н из династии Белых Львов и рэва И́рвина То́рна – потомка древнего о’дюссановского рода!

В зале воцарилась тишина, будто в склепе. Взгляд Нейрана метнулся от недовольного лица Телларии к Ирвину, который потрясенно застыл, словно горгулья, вытаращившись во все глаза на королеву и раскрыв рот.

Первыми в неловкой тишине зааплодировали два стража: рыжеволосый лысеющий мужчина и беловласая женщина – похоже, родители новоиспеченного жениха. Спустя глухое мгновение к ним присоединились аплодисменты других гостей. Ирвин лишь захлопнул рот, а Нейран думал только о том, что никогда не хотел бы попасть в такую ловушку: узнать о собственной помолвке последним, стоя в толпе и не имея права даже выразить шок или несогласие. Ничего более унизительного и придумать было нельзя. Но он прекрасно осознавал, что порядки на Сунтлеоне нескоро изменятся: даже в обычных семьях до сих пор приняты браки по расчету ради родовых нитей.

Нейран, наконец, заставил себя отвернуться от Ирвина и случайно наткнулся на до боли знакомый силуэт. Проклятие подкралось, словно морозное дыхание ледяного дракона, затерялось в волосах и ринулось от сердца по венам. Нейран сжал челюсти, ощутив, как напрягаются мышцы шеи. Он впился взглядом в ее спину, обрисовал изгибы тела, будто пытаясь запечатлеть их в памяти, как вдруг заметил чью-то ладонь, сползающую ей на талию. Этот жест вызвал у него острое раздражение. В висок вновь кувалдой влетело обвинение: «Трус».

– Нейран, – Анелия, видимо, не в первый раз позвала его. – Слышишь? Теперь пойдем, нужно поскорее занять самые дальние места на трибунах. Нейран?

«Трус».

Нейран чувствовал, как от ярости у него раздуваются ноздри, а частое дыхание обжигает легкие. «Тру…», – подоспевший удар хлыста ее голоса Нейран перехватил мыслью: «Я покажу тебе, кто я!»

* * *

«Кажется, я заключил сделку с самим Вер-Шителем», – посетовал Лунас, оценивая ситуацию.

Он стоял в потоке ослепляющего света, не в силах разобрать ничего вокруг. Воспользовавшись заминкой, он прикинул, что потребует Деми́д Семпе́р [17] за предоставленную информацию о Клагорате и телепортационном кольце. Лунас знал, что дядя Деми́д всегда искусно оборачивал в свою пользу оказанные услуги, и теперь его должником стал он сам. Лунас тряхнул головой, отгоняя дурные и неуместные мысли. На все жертвы он шел осознанно и сделал бы это снова, ведь на кону стояла жизнь сестры.

Наконец, кобальтовое сияние рунического круга, заполняющее весь квадратный зал, ослабло. Лунас попытался осмотреться, однако жуткая темнота, разрежаемая лишь блеклым свечением алхимического глифа под ногами и одиноким факелом, обступила его. Он подумал, что его дар сейчас был бы очень кстати, но приходилось довольствоваться тем, что имелось. Помещение выглядело пустым и безжизненным. Воздух стал плотнее, чем в катакомбах, пахло старым заброшенным чердаком. Лунас расстегнул дублет, желая хоть как-то ослабить ощущение удушья.

– Эй, ты как? – Он чуть не подпрыгнул, когда в оглушительной тишине раздался звонкий голос Эль. Лунас и забыл, что его сирита включена. – Ты на месте?

Механический скорпион на миг замер и снова задергал хвостом:

– Семпер, ты в порядке? Что с тобой? Если ты сейчас же не отзовешься…

– Да в порядке я, – Лунас обрубил тревожную тираду. – В хранилище. Но тут ничего нет.

– Ну слава богу, – Эль звучно выдохнула в сириту и вдруг опомнилась: – Погоди, как нет?

– Тут только пьедестал в центре зала, дюжина колонн вокруг, – Лунас развернулся, – и тонны песка. Под ногами краской нарисована руна… Никаких признаков асараба.