Двойной эффект  - Таль М. Кляйн

На противоположном берегу он увидел свет. Джоэль2 почувствовал сильное желание добраться до него. Он шагнул в пенную быструю воду и понял, что это не совсем вода. Комнатной температуры и обтекает его, как дым или пена. В ней было что-то расслабляющее. Успокаивающее. Он пошел к свету, словно его осторожно подталкивала невидимая рука.

Но тут позади послышалась мелодия. Знакомая мелодия песни «новой волны» 1980-х годов, одна из его любимых. Джоэль2 остановился посреди реки и повернулся на звуки барабанного синтезатора. Серая пена плескалась вокруг, мягкая и тихая, как шепот.

А произошло вот что: пока Сильвия и Пема разговаривали о проблемах жизни и смерти, свеженапечатанный мозг Джоэля2 соединился с моими коммами. И, едва это произошло, он запустил мой – теперь его – плейлист 1980-х годов. Особенно «Карму хамелеон» «Culture Club». Песня возобновилась с того места, где прервалась, когда отсоединились коммы. Мелодия проникла в сон Джоэля2, и звуки электрической гармоники отдавались мягким эхом над темной стремительной пеной, в которой он стоял. Он хорошо знал эти строки.

“Джоэль2 закивал головой в такт. Что-то заставляло его петь. И он запел.

Напевая, он пошел прочь от далекого манящего света. Пробежал через серую пену, торопясь вернуться на берег, откуда пришел. Ветер ерошил его волосы; он запел громче.

Джоэль2 подошел к каменистому берегу и выпрыгнул на него из темной пенной реки, уверенно приземлившись на ноги и раскинув руки. Наслаждаясь моментом, он пел вместе с хором.

– Карма, карма, карма, карма, карма хамелеон! – то ли пропел, то ли прокричал он на больничной койке, заставив Сильвию и Пему вздрогнуть. Джоэль2 с раскинутыми руками сел и замер, увидев, что рядом с его кроватью стоят потрясенная жена и проекция незнакомой женщины.

Он отключил музыку и спросил:

– Где я? Что случилось?

Слезы навернулись на глаза Сильвии. Это были слезы счастья, но она не знала, что сказать.

– Покидаю вас, – тихо сказала Пема Сильвии, бросив беглый взгляд на Джоэля2. – Помни: действовать нужно как можно быстрей. И никаких коммов, – предупредила она. Тут же ее проекция исчезла.

– Кто это был? Это Коста-Рика?

Джоэль2 попытался встать с кровати, но тело не слушалось его.

Сильвия бросилась к нему.

– Да, но успокойся. Тебя все еще чинят, малыш.

– Что-то сломалось? – спросил Джоэль2, осматривая себя.

– Да и нет. – Сильвия села рядом с копией мужа и сняла несуществующую нитку с его простыни. – Ты… гм… в ТЦ Сан-Хосе произошел несчастный случай. Нападение.

Коммы Джоэля2 – бывшие мои коммы – заполнил лихорадочный поток новостей и предостережений.

– Фигасе! Я был там?

Сильвия помотала головой, потом кивнула, потом остановилось на промежуточном движении головы.

– Важно другое: ты сейчас здесь, и с тобой все будет в порядке. Ты помнишь, что случилось?

Джоэль2 моргнул. Он вспомнил, как сидел в помещении Панчева эскроу в ТЦ «Гринвич». Вспомнил кондуктора, рыжеволосого, с родимым пятном в форме Мичигана на лице, вспомнил, как подтвердил согласие с положениями закона и в фойе погас свет. Но ослепительно яркой вспышки не было, а в следующее мгновение он уже стоял на каменистом берегу темной пенной реки. Там тоже был свет; он чувствовал, как его тянет к нему, необоримо – но, очевидно, это был сон. Он добрался до Коста-Рики, он с женой и чувствует себя… просто ужасно.

– Нет, – сказал он, снова утомленно падая на кровать.

Сильвия взяла его за руку, по ее щекам текли слезы.

– Знаешь, я сегодня думала, что потеряла тебя, – сказала она, и уголки ее рта дернулись. – Я не могу снова пройти через это.

– Я тоже. Что бы это ни было.

Тогда она улыбнулась по-настоящему. Он притянул ее к себе и поцеловал в губы. Сильвия застыла, но вскоре жадно откликнулась, ее ладони заскользили вверх и вниз по его рукам. Думаю, она не обманывала, потому что фактически еще не знала, что я в Нью-Йорке еще жив. Но все равно, что-то казалось неправильным. Когда страсти начали разгораться, она отстранилась, вытирая слезы.

– Хочешь выбраться отсюда?

Джоэль2 смерил взглядом свою жену – мою жену.

– Если это означает больше такого лечения, конечно.

– Позову сестру, пусть зачистит тебя… то есть пусть выпишет. Сиди спокойно.

– Ты же знаешь, любовь моя, сидеть спокойно и отдыхать – два дела, в которых я особенно компетентен.

Сильвия потрепала Джоэля2 по плечу и вышла; стеклянная стена расступилась, когда она проходила через нее. Пока она разговаривала с молодой костариканкой, возможно, врачом или сестрой, Джоэль2 рассматривал свое отражение. Нано проделали поразительную работу. Он выглядел совершенно свежим – ни царапины, ни шрама, кроме тех, что были у него раньше. Он впервые оказался в настоящей больнице. Несколько раз он обращался в клинику из-за небольших ран или переломов. Но те клиники больше походили на номер в гостинице: успокаивающие картины на стенах, вежливый штат, удобная постель. Комната, где он находится сейчас, скорее походила на донорский пункт. Белые стены, сверкающие голубые полоски энергосистемы, жесткая практичная постель. На одной стене красовалось голографическое изображение его внутренностей, но единственным указанием на то, что с ним работали, была редкая металлическая щекотка на голой коже.

Снаружи Сильвия закончила разговаривать с молодой женщиной. Она кивнула, протянув руку к своим коммам. Нажала пальцами несколько видных только ей кнопок, давая новые указания нано Джоэля2. Крошечные роботы немедленно его усыпили. Он погрузился в теплую, исцеляющую тьму.

ВСЕ МОЛЧАЛИ.

Когда я закончил пересказывать Моти и его компании цепочку событий, комнату заполнил белый шум. Все описанные события разыгрались лишь несколько часов назад, но рассказ превращал их в древнюю историю. Вновь переживая все это, я почувствовал себя разбитым, но не утаил никаких подробностей. Ссора с Сильвией из-за годовщины, мои неудачи в браке, утрата коммов, Пема, Таравал, Корина Шейфер и отвратительная правда о телепортации. Теперь начиналась часть, когда эти парни (надеялся я) помогут мне выбраться из этого переплета.

Моти нарушил молчание.

– МТ связался с нами.