Корабль-призрак - Фредерик Марриет

Это был маленького роста господин, тощий, с крошечным сморщенным лицом, в трехугольной шляпе с плюмажем, обшитой широким золотым галуном, и в пышном, чрезвычайно густом парике, развевающиеся кудри которого спускались низко на плечи. Камзол на нем был из пунцового бархата, с широкими и пышными фалдами, а под ним виднелся белый атласный жилет, затканный пестрыми цветами и доходящий ему почти до колен. Брючки на нем были черные атласные, а на ногах кидались в глаза белые шелковые чулки, туго натянутые подвязками, которые под коленом были украшены золотыми пряжками. Такие же пряжки украшали и его башмаки на высоких каблуках. Тонкие кружевные брыжи у кистей рук и высокая трость с большим серебряным набалдашником дополняли наряд мингера Якоба Янца Ван-Строома, суперкарга высоко чтимой Ост-Индской компании, назначенного ею на судно «Тер-Шиллинг».

Когда он остановился и огляделся вокруг на стоявших на почтительном от него расстоянии капитана, его помощников и матросов с обнаженными головами, то сильно напоминал изображенную на рисунке «обезьяну видавшую свет», окруженную своими скромными сородичами. Тем не менее никто из моряков не чувствовал ни малейшего желания рассмеяться даже над его намеренно пышным париком. В те годы платье внушало людям громадное уважение; к тому же все здесь на судне знали, что этот господин – суперкарг могущественной компании и весьма важное лица. Мингер Ван-Строом, однако, не выказывал особенного желания оставаться на палубе Он потребовал, чтобы ему указали его каюту, и последовал за капитаном на корму, осторожно пробираясь между свернутыми канатами, преграждавшими ему дорогу. Дверь каюты раскрылась, затем снова закрылась, и суперкарг исчез.

Судно снялось с якоря, паруса были подняты, и теперь убирали якорь на палубе, как вдруг звонок из кормовой каюты, занятой суперкаргом, зазвенел с неистовой силой.

– Что это может быть? – спросил Клутс, находившийся на носовой части судна. – Мингер Вандердеккен, потрудитесь посмотреть, что там такое!

Филипп отправился на корму; между тем звонок продолжал звенеть, не смолкая. Отворив дверь каюты суперкарга, он увидел его, взобравшегося на стол и беспрерывно дергающего шнурок звонка с выражением несомненного ужаса на лице. Парика на нем не было, и его голый череп придавал ему необыкновенно забавный вид и большое сходство с обезьяной.

– Что случилось, сэр? – спросил Филипп, остановившись на пороге.

– Что случилось? – пролепетал Ван-Строом. – Позовите сюда скорее солдат с ружьями… скорее, сэр! Или меня хотят убить, растерзать на части и сожрать?! Ради Бога, сэр, не стойте так, а сделайте что-нибудь… смотрите, он подходит к столу! Ах, Господи Боже мой! Боже мой! – продолжал выкрикивать суперкарг, по-видимому перепуганный не на шутку.

Филипп, смотревший все время на мингера Ван-Строома, теперь обратил свой взгляд в указанном направлении и, к немалому своему удивлению, увидел на полу маленького медвежонка, игравшего предобродушно с париком суперкарга, держа его между лапами, теребя его во все стороны и по временам пряча свою морду в пышных кудрях парика. В первый момент при виде животного Филипп был крайне удивлен, но тотчас же понял, что животное это вполне безобидное; его не оставляли бы иначе на свободе на судне.

Тем не менее он не хотел подойти к животному, не будучи знаком с его привычками и настроениями, но в этот момент в дверях появился Клутс и положил конец всеобщему недоумению.

– Что случилось, мингер? – спросил он в свою очередь. – А – а, вижу, это мой Иоханнес напугал вас! – продолжал он, подходя к медвежонку, которому дал пинок ногой в бок и отнял у него парик суперкарга. – Вон отсюда, Иоханнес! Уходите, милостивый государь! – крикнул он, обращаясь к животному и сопровождая свои слова пинками в заднюю часть медвежонка до тех пор, пока тот наконец не убрался.

– Очень сожалею, мингер Ван-Строом, что это случилось. Вот ваш парик! Заприте дверь, мингер Вандердеккен, а не то это животное, пожалуй, опять вернется сюда, потому что я здесь и он меня очень любит! – добавил капитан.

Когда дверь была заперта и мингер Ван-Строом почувствовал себя вне опасности, то поспешил слезть со стола в глубокое кресло с высокой спинкой, стоявшее у стола, стряхнул свой помятый парик, водрузил его себе на голову и, поправив кружевные манжеты у своего камзола, принял весьма важный, повелительный вид и, ударив тростью о пол, плавно и строго сказал:

– Мингер Клутс, что должно означать это неуважение к особе суперкарга могущественной Ост-Индской компании?

– Боже правый, – воскликнул капитан, – да какое же тут неуважение, мингер! Этот медвежонок, как вы видите, ручной и совершенно безобидный не только для своих, но и для чужих, как вы могли убедиться. Он принадлежит мне; он у меня находится с тех пор, как был еще трехмесячным крошкой. Вышло простое недоразумение. Мой старший помощник, Хиллебрант, запер его в этой каюте, чтобы он не совался под ноги во время работы на палубе, когда мы снимались с якоря и ставили паруса, потом забыл о нем. Я весьма сожалею, что это так случилось, мингер Ван-Строом, но обещаю, что животное больше не явится сюда, кроме разве того, если вы пожелаете позабавиться с ним.

– Позабавиться с ним! Я? Суперкарг компании! Чтобы я стал забавляться с медведем! Мингер Клутс, я требую, чтобы это животное было тотчас же выброшено за борт!

– Ну, нет, этого я не сделаю: я не могу выбросить за борт животное, которым очень дорожу, к которому привык, но обещаю, что он не будет больше вас беспокоить!

– Если так, капитан Клутс, то вам придется иметь дело с компанией, до сведения которой я доведу это дело. Ваш патент будет уничтожен, а ваши фрахтовые деньги конфискованы!

Но Клутс, как большинство голландцев, был упрям, и этот повелительный тон со стороны суперкарга раздражал его.

– В моем патенте ничего не сказано о том, что мне воспрещается иметь животных на судне! – сказал он.

– Согласно уставу компании, – возразил Ван-Строом, с важностью откидываясь в своем кресле и перекидывая ногу на ногу, – вам предоставляется принимать на судно редких и любопытных зверей и животных, отправляемых в Европу губернаторами или факторами в дар Высочайшим Особам, например львов, тигров, слонов, и иные продукты Востока; но ни в коем случае не разрешается как командиру судна держать на борту, за свой собственный счет, животных и зверей какого бы то ни было вида и рода, так как это считалось бы частной торговлей, строго воспрещаемой на всех судах компании капитанам судов.

– Мой медведь не продажный, мингер Ван-Строом, следовательно, он не подходит под эту рубрику.

– Все равно, я вам говорю, что он должен быть немедленно отослан с судна! Я приказываю это, мингер Клутс, под угрозою строжайшей ответственности с вашей стороны, если вы осмелитесь ослушаться меня!

– Если так, то мы сейчас спустим якорь, мингер Ван-Строом, и отправим кого-нибудь на берег в Главное управление компании: пусть там решат наш спор. Если компания потребует, чтобы я свез медведя на берег, я это исполню, но помните, мингер Ван-Строом, что мы благодаря этому лишимся защиты остальных судов нашей флотилии, и нам придется совершить все плавание совершенно одним. Прикажите спустить якорь?