Кобра - Деон Мейер

Он не мог пойти к врачу и попросить рецепт на виагру. Его сексуальная жизнь никого не касается, ему не хватало храбрости, и потом, такие таблетки все равно нельзя принимать каждый день. Ему не хотелось впадать в очередную зависимость и целыми днями пребывать в полной боевой готовности.

Оставалось одно: ночевать на работе. Чтобы пробудить в себе хоть какое-то желание.

Вот почему по утрам он так плохо выглядел и вот почему лгал всем и каждому. Глядя на него, командир и коллеги думали, что он снова запил.

Гриссел знал, что больше так продолжаться не может.

Но что делать?

Он облажался. Облажался по-крупному.

Она встретила его в дверях, поцеловала, прижалась к нему всем телом, повела на кухню «поесть лазаньи, правда, она вышла не совсем такой, как я хотела, Бенни, но ты, наверное, ужасно голодный». Она сидела за столом напротив. Бенни заставлял себя есть ее стряпню и лгал, что лазанья вышла вкусной. Алекса спросила, как у него прошел день. Он рассказал ей обо всем, кроме Эдера. Она слушала его внимательно и участливо. Потом она сказала:

— Ты великий сыщик. Ты их поймаешь!

Он тоже спросил, как у нее прошел день. Она рассказала о переговорах, записях, о том, как трудно пробить рекламу и эфирное время для ее музыкантов.

— Рынок сейчас переполнен…

После ужина они пошли в спальню.

Гриссел почистил зубы, надел новую пижаму. Алекса снимала макияж перед зеркалом и разговаривала. Предупредила его, что набила холодильник, чтобы он не голодал на то время, что ее не будет — завтра она улетает в Йоханнесбург. Она сказала, что будет скучать по нему. Он должен беречь себя. И пусть звонит, когда сможет, у нее куча деловых встреч и одно выступление в казино «Карнавал-Сити», но в четверг она вернется.

Гриссел мысленно произвел подсчеты. Две ночи на восстановление… на перезарядку, так сказать.

Она разделась, нанесла ночной крем… Надела ночную рубашку, выключила свет. Легла рядом с ним, прижалась к нему, прильнула губами к его шее:

— Я люблю тебя, Бенни.

— И я тебя люблю.

Ее рука скользнула ниже, под резинку трусов.

— Где этот мошенник? — игриво спросила она.

Его разбудил звонок мобильника. Он увидел на экране служебный номер УРОВП. Посмотрел на часы — 02:12. Чтобы не будить Алексу, он вышел в коридор. Без пижамы было холодно, но пижама осталась где-то под одеялом.

— Гриссел, — сказал он.

— Бенни, это Филип. Извини, что разбудил…

— Ничего страшного. — Он постарался ответить не очень сонным голосом.

— Я подумал, что тебе нужно знать: нам только что позвонил старший суперинтендент Жан-Люк Бонфис из Интерпола в Лионе. Насчет змеи на гильзах…

Гриссел пошел в гостиную. Когда он выходил туда в прошлый раз, там работал обогреватель.

— Им что-нибудь известно?

— Вот именно — что-нибудь, лучше, пожалуй, не скажешь. Он получил наш запрос и в течение часа пришлет все, что у них есть, а пока сообщил следующее: убийство во Франсхуке — уже шестнадцатое, в котором фигурируют гильзы со змеей…

— Jissis… — прошептал Гриссел. Обогреватель был выключен, но гостиная еще не успела промерзнуть, как коридор. Он снова включил обогрев на максимум и встал над обогревателем, широко расставив ноги.

— Я кое-что записал с его слов, — продолжал ван Вейк. — За точность не ручаюсь, но суть в следующем. Первое убийство, на месте которого нашли такие гильзы с гравировкой, совершено семь лет назад в Португалии. Позже я к нему еще вернусь. Почти все последующие убийства совершались в Европе — в Германии, во Франции, в Испании, Голландии, Польше, Бельгии и Италии. Одно в Великобритании, одно в Нью-Йорке и одно в Исландии, в Рейкьявике. По его словам, одно или два убийства, возможно, совершены в России, но оттуда ничего официально в Интерпол не передавали. Убийство во Франсхуке — первое в Южном полушарии.

— И каждый раз на гильзах была змея?

— Вот именно.

— Кто жертвы?

— Вот что странно. Бонфис говорит, они не сомневаются в том, что во всех случаях орудовал наемный убийца, но специфического почерка они не видят, если, конечно, не считать гравировки на гильзах. В Польше, Испании и Франции жертвы определенно были представителями криминальных кругов. В Нью-Йорке убили восьмидесятидвухлетнюю мультимиллионершу, которая коллекционировала картины. В Германии жертвой стал молодой предприниматель, основатель интернет-компании, вторая жертва там же — очень красивая тридцатилетняя учительница. Они никак не были связаны между собой, и убийства разделяет промежуток в год и два месяца. Я мог бы продолжать. Бонфис сказал, что, по их версии, киллер работает на любого, кто готов платить. И очевидно, много просит за свои услуги. По меньшей мере сто тысяч евро за заказ.

— Им известно, кто он?

— У них есть несколько любопытных версий, основанных на сведениях из одного источника, который также не знает всего. По словам Бонфиса, змея на гильзах — скорее всего, мозамбикская ошейниковая кобра, которую еще называют плюющейся коброй. Буквы N. М., возможно, значат Naja mossambica, латинское название змеи. Очевидно, она очень ядовита, а ее, так сказать, выстрелы смертельно точны…

Гриссел безуспешно пытался найти связь между европейцем-киллером и африканской змеей.

— Мозамбикская? Но… не странно ли?

— Странно. Именно здесь начинается самое любопытное. Они прозвали киллера Коброй. Сотрудники Интерпола считают, что он родом из Мозамбика. Бонфис говорит, что все подробности изложены в отчете. Все начинается с первого убийства, которое произошло в Португалии.

— Он уже выслал материалы?

— Обещал.

— Я еду… Фил, а тебе не мешает поспать.

— Посплю, как только прочту материалы.

Гриссел отключился, сжал мобильник в руке.

Уроженец Мозамбика… Профессор из Великобритании. На винодельческой ферме неподалеку от Кейптауна, которая принадлежит немцу.

Где те дни, когда Южная Африка считалась задворками мира и на его родину никто не приезжал? В те дни он хотя бы знал, что подозреваемый — какой-нибудь местный ублюдок…

Неожиданно он почувствовал, что вместе с теплом от обогревателя поднимается мускусный запах семени. Он опустил голову и посмотрел на свой пенис, значительно усохший, уменьшившийся в объеме.

«Мошенник»…

В большой темной комнате он насмешливо усмехнулся над самим собой.

В три часа ночи, в идеальной тишине, в тесном кабинете рядом с общим залом ЦУИ ван Вейк протянул Грисселу распечатку и сказал:

— Сначала прочти вот это…

Он взял страницу и прочел: