Быть балериной. Частная жизнь танцовщиц Императорского театра - Юлия Андреева

9 января 1905 года Гапон повел рабочих к царю. В городе было неспокойно, по улицам ходили патрули. Было понятно, что прежний мир уже не вернется.

Впрочем, работа есть работа, и вот уже простуженная Кшесинская с высокой температурой едет в Москву на бенефис Гримальди, забыв про настоятельные рекомендации полиции лишний раз не выходить на улицу. Она понимает, что подменить ее некем, а значит к черту революции, к черту собственное недомогание – она должна танцевать, и она будет танцевать как обещала или сдохнет.

Следующая гастрольная поездка в Варшаву оказалась последней поездкой с отцом. Они танцевали балет «Эсмеральда». Феликс Иванович играл, по обыкновению, роль синдика, Клода Фролло, а все остальные артисты были из местной балетной труппы. Летом 3 июля 1905 года, в возрасте 83 года, он скончался в своем имении Красницы.

Его тело, вместе с останками его матери, Кшесинская перевезла и похоронила в Варшаве согласно последней воле покойного.

Потеря отца была страшным ударом для обожавшей его Матильды, поэтому закончив с похоронами, которые Польша устроила своему великому сыну, Кшесинская забрала Вову и поселилась в Каннах в гостинице «Дю Парк», за городом, где ее уже ждал Андрей.

Стояла глубокая осень, туристический сезон закончился, все опустело, это полностью соответствовало глубокому трауру, в котором прибывала Кшесинская, но одновременно с тем это и давило непроходящей печалью.

Гостиница пустовала, ночью слуги уходили на свою половину, трехлетнего Вову нужно было рано укладывать спать, а Андрей как назло уехал по своим делам, так что ночью Матильда слушала завывания ветра, похожие на стенания привидений, находясь в полном одиночестве.

Не выдержав, она выписала из России сына артистки балета Александровой и князя Долгорукова Мишу, с которым можно было хотя бы в карты поиграть. Когда же приехал Андрей, посоветовавшись, они выписали из Санкт-Петербурга почти всю прислугу Кшесинской, и пока те не приехали, даже пытались готовить сами.

Мирная семейная жизнь продолжались до весны 1906, когда Андрей был неожиданно вызван в Петербург. Поняв, что теперь ей предстоит жить без него, Кшесинская собрала вещи и отправилась за любимым. Несмотря на революционные настроения, ничто не предвещало глобальной катастрофы, и Матильда решила, что хочет не просто обустроить старый дом, а построить новый. К слову, Вова занимал одну комнатку, у самой Матильды были гостиная и спальня, остальные помещения занимала прислуга, а это означало, что если в доме появится еще один младенец, или если сын вырастет и захочет привести в дом невесту, их будет попросту некуда поселить. Кроме того, старый дом требовал капитального ремонта, на который ушла бы уйма денег.

Для постройки нового дома Кшесинская выбирает угол Кронверкского проспекта и Большой Дворянской улицы. Местечко было зеленым и приятным, по соседству только деревянные домики с садами. Кроме того, рядом не было никаких фабрик или заводов, следовательно, чистый воздух.

Постройку дома она поручила архитектору Александру Ивановичу фон Гогену[167]. При этом Кшесинская сразу же расписала архитектору, какие комнаты и для какого назначения ей нужны, мало этого, она сама наметила, как будет выглядеть внутренняя отделка комнат. «Зал должен был быть выдержан в стиле русского ампира, маленький угловой салон – в стиле Людовика XVI, а остальные комнаты я предоставила вкусу архитектора и выбрала то, что мне более всего понравилось. Спальню и уборную я заказала в английском стиле, с белой мебелью и кретоном на стенах. Некоторые комнаты, как столовая и соседний с нею салон, были в стиле модерн».

Мебель обещал сделать Мельцер[168], а обстановку для комнат прислуги и хозяйственных помещений она поручила крупной фирме Платонова. Все бронзовые предметы для зала ампир и салона Людовика XVI, как то: люстры, бра, канделябры, дверные и оконные ручки, запоры и шпингалеты, а также все ковры и материал для обивки мебели были заказаны в Париже. Стены салона обтянули желтым шелком.

Дом был построен очень быстро, так что к Рождеству 1907 года Матильда уже справляла новоселье.

В том же году Кшесинская участвует в балете Фокина «Евника», влияние на который оказала Айседора Дункан.

Новым партнером Кшесинской на Фокинских балетах сезона 1907–1908 годов стал юный Вацлав Нижинский. Матильда Феликсовна приметила Нижинского еще на выпускном спектакле и сразу же поняла, что именно о таком партнере мечтала.

Но на ближайшие гастроли в Парижской опере он не смог поехать с Кшесинской, так как был болен. Матильда же участвовала в балете «Коппелия» и специально разучивала балет «Корриган». По окончании гастролей французское правительство наградило ее серебряными Академическими пальмами.

Меж тем, Кшесинская задумала совершенно великолепное зрелище – пригласить всех балерин и лучших солисток принять участие в гран-па в балете «Пахита». «Обыкновенно это па танцевали балерина и лучшие солистки, но, чтобы придать ему особый блеск, я пригласила А. Павлову, Т. Карсавину, О. Преображенскую, В. Трефилову[169] и других лучших танцовщиц.

Это было совершенно исключительное представление, выход каждой артистки сопровождался громом аплодисментов. В обыкновенных представлениях вариацию танцует только балерина, но для этого раза я просила каждую станцевать вариацию по своему выбору. Конечно, это придало еще больше блеску, так как у каждой артистки была своя выигрышная вариация, в которой она могла пленить».

После спектакля, который оказался совершенно триумфальным, Кшесинская пригласила дам на ужин у Кюба. Чтобы никто не был выделен, она заранее заказала круглый стол, кроме того, весь ужин до подачи кофе мужчинам запрещалось подсаживаться или даже подходить к их дамскому столу. И только когда подали кофе и шампанское, такое право им было предоставлено. Во время ужина один из гостей взял тарелку работы Фаберже и начал ходить с нею по залу, собирая серебряную и медную мелочь, у кого сколько нашлось. В конце ужина эту тарелку с припаянными к ней монетами подарили Кшесинской как памятный подарок.

Первый сезон Дягилева в Париже был оперный, второй балетный. Предполагалось, что спонсором сезона мог бы выступить великий князь Владимир Александрович, но он скончался 4 (17) февраля. По словам Андрея, который видел отца за два дня до смерти, тот был бодр и весел, ничто, как говориться, не предвещало беды. Поняв, что Кшесинская при таком раскладе не поможет с финансированием, Дягилев решил сделать акцент сезона на новом балете, ярким представителем которого была Павлова. Таким образом, на первый план выдвинулась «Жизель», Кшесинской он мог предложить только незначительную роль в балете «Павильон Армиды», так что она не согласилась на поставленные условия и пропустила этот сезон. О спонсорах тоже не заботилась, раз сама не участвовала. Дягилев обиделся, как курсистка. Кшесинская приняла это со спокойствием делового человека.