История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней - Мунго Мелвин

13 июля (ст. ст.) Потемкин (еще не получив письма императрицы) демонстрировал, что прекрасно осознает, насколько опасна свирепствовавшая на юге болезнь:

К сожалению, оптимистичное предположение Потемкина, что чуму удалось укротить, оказалось ошибочным, о чем свидетельствуют рапорты Клокачева и его смерть осенью того же года. Несмотря на практические меры, предпринимаемые для минимизации распространения болезни, медицинская наука тогда еще не знала причины смертельно опасного заболевания и не умела бороться с ним[161]. До появления эффективных антибиотиков оставалось еще больше ста лет. В XVIII и XIX вв. вспышки чумы регулярно происходили в Стамбуле. Любая торговля с этим городом — или размещение там войск — несла с собой опасность заражения, в чем убедилась английская армия во время Крымской войны, когда многие ее солдаты умерли в госпитале знаменитой Флоренс Найтингейл в Скутари (ныне Ускюдар, район Стамбула).

Тем временем активные работы в Ахтиаре продолжались все лето, что отражено в восторженных рассказах Сенявина и Сэмпла Лайла. В рапорте Адмиралтейств-коллегии от 20 ноября 1783 г. (ст. ст.) Маккензи докладывал об успехах в Ахтиаре: «Строение для житья штаб и обер-офицерам светлиц, а нижним чинам казарм и к поклаже материалов, припасов и провиантов магазины некоторые приходят к окончанию»[162]. Он считал своим долгом умерить необоснованные ожидания, что за такой короткий срок можно было бы достичь большего, указывая на «крайний недостаток» материалов. Более того, объяснял Маккензи, с наступлением зимы транспортные суда не рисковали выходить в море, а послать в Херсон гребное судно он тоже не решался. Поэтому ему пришлось отправить фрегат, чтобы поддерживать связь со своим непосредственным начальством.

С самого основания города Екатерина II внимательно следила, как продвигается строительство новой военно-морской базы. В письме от 13 июня 1783 г. (ст. ст.), когда не прошло еще шести недель после прибытия в Ахтиар адмиралов Клокачева и Маккензи с их скромным флотом, Потемкин делился с Екатериной впечатлениями от бухты. Он почти не скрывал своего восхищения:

История удивительным образом совершила круг, когда 18 марта 2014 г. президент В. В. Путин присвоил Севастополю статус города федерального значения и субъекта Российской Федерации; два других ее города с таким же статусом — Москва и Санкт-Петербург[164].

Возможно, красочное описание Потемкина побудило Екатерину в апреле 1784 г. переименовать Ахтиар в Херсон, связав его с древними руинами Херсонеса рядом с новым городом. Однако некоторые историки утверждают, что она уже решила дать имя Севастополь другому городу — тому, который строился вблизи устья Днепра, где несколькими годами раньше Потемкин разместил русский гарнизон, военно-морскую базу и верфь. Но конверты с указами Екатерины случайно перепутали. Поэтому город, который императрица хотела назвать Севастополем, стал Херсоном, а предполагаемый Херсон — Севастополем[165].

В конечном счете Потемкин и Екатерина остались довольны новым названием крымского города, и оно осталось в истории. Название происходит от греческих слов «севастос», что означает «священный», и «полис», то есть «город». Таким образом, Севастополь — «высокочтимый или святой город»[166]. После смерти императрицы ее преемник Павел I 12 декабря 1796 г. (ст. ст.) приказал вернуть городу название Ахтиар, поскольку хотел избавиться от любых следов деятельности Потемкина, которого он ненавидел. Но Екатерина все же победила, потому что в 1801 г. ее внук Александр I снова переименовал Ахтиар в Севастополь. Тем не менее в официальной переписке какое-то время сохранялось старое название. Только по указу императора Николая I, изданному в марте 1826 г., русским было предписано город «не именовать впредь Ахтиаром, но всегда Севастополем», и название, данное Екатериной и Потемкиным, осталось для потомков[167].

Официальное решение построить крепость в Севастополе последовало за началом работ по возведению поселка для моряков и портовой инфраструктуры. Название «Севастополь» впервые появилось в императорском указе от 10 февраля 1784 г. (ст. ст.), в котором Екатерина приказала основать «крепость большую Севастополь, где ныне Ахтияр, и где должно быть адмиралтейство, верфь для первого ранга кораблей»[168]. В честь основания Черноморского флота была выпущена медаль с надписью «Слава России» — слова, которые стали пророческими[169]. В дальнейшем выпустили другую медаль «В память торжественного путешествия императрицы Екатерины II в Крым» в 1787 г., с надписью на оборотной стороне «Путь на пользу». Желая получить профессиональный совет, Потемкин обратился к инженер-полковнику Николаю Ивановичу Корсакову. Он был подающим надежды офицером, который в 1776–1777 гг. посетил Великобританию, чтобы завершить образование и изучить искусство прокладки каналов[170]. В письме Екатерине в июле 1783 г. Потемкин лестно отзывался о нем: «Корсаков, матушка, такой инженер, что у нас не бывало. Как он Кинбурн отделал, истинно дорого смотреть. Сего человека нужно беречь»[171]. Вскоре Потемкин поручил ему усовершенствование доков и береговых укреплений в Херсоне. Но талантливый инженер не ограничился этими обязанностями — он обследовал Севастополь и разработал долговременную программу его развития.