Невеста с Бесовского места - Лана Синявская

– Как ты? – нейтрально спросила я. Карина пожала плечами, но я и так видела, что все у нее прекрасно. Вот что значит молодость, – подумала я с невольной завистью, – хоть дустом трави – все нипочем! Некоторая бледность была ей даже к лицу: оно выглядело одухотвореннее, а глаза казались просто огромными.

Возможно, все это повлияло на то, что, задавая свой вопрос, я не стала церемониться:

– Ты в курсе, что тебя подозревают в убийстве мужа? – спросила я напрямик.

– Кто это меня подозревает, интересно знать? – прищурилась Карина. – Следователь ничего такого не говорил.

– Тебя уже допрашивали? – искренне удивилась я.

– А то как же, – усмехнулась девушка. – Я только глаза открыла, а он уже на стульчике сидит, ручку наготове держит. – Она на секунду задумалась, потом широко, демонстративно улыбнулась: – А! Знаю! Это старая карга тебе в уши напела. Угадала? Никак не может простить, что ее перезрелую доченьку бортанули. Только зря старается: я чиста, как белый снег, у меня и алиби, и отсутствие мотива.

– Хочешь сказать, что любила мужа? – не удержалась я от иронии.

– Да ни капельки! Только лохушки вроде тебя этой любовью бредят, книжек начитамшись, а потом сопли на кулак мотают да детей в одиночку растят, – сказала она с неожиданной злостью. – Мне такого счастья даром не надо. – Глаза Карины во время этой тирады оставались холодными как лед, а вот голос утратил привычную бархатистость и скреб слух как наждачная бумага. Заметив мой взгляд, она вдруг осеклась и резко отвернулась.

– Тебе повезло, – признала я очевидное, чтобы расположить к себе собеседницу, – ты отхватила солидный куш. Сопли на кулак мотать точно не придется. Дом просто огромный.

Карина оживилась:

– Ой, я даже еще не везде была. Говорят, там даже где-то есть библиотека!

Я покивала с притворным сочувствием:

– Ясно, ясно. Ну, ты-то предпочла начать осмотр со спальни, верно?

Зря я это сказала. Карина мгновенно окрысилась:

– Я с ним не спала, если хочешь знать. И вообще: чего ты ко мне примоталась, повариха? Чего тебе надо? Нотации мне читать про «облико-морале»? Даже не начинай. Не прокатит. И убийство ты мне не пришьешь, потому что я его не убивала! Он мне нужен был живым.

– Этот старый урод? – не поверила я.

– Подумаешь! Старый, зато богатый. Правда, денежки-то не его были. Сечешь? Так что богатой вдовы из меня не получится. Следователь как об этом узнал, так чуть не прослезился – такая красивая версия лопнула.

– Погоди, а чьи же тогда деньги? Дом?

– Папашкины, – усмехнулась Карина. – Все до копеечки на него записано. А там, я слышала, миллионы и миллиарды. Прикидываешь, какой кадр? Игоряша только ежемесячное содержание получал. Тоже, конечно, деньги нехилые, да только теперь, когда его нет, мне ничего не светит.

– И давно ты об этом знала?

– С самого начала. Мы люди не гордые, не до жиру. Слушай, отвяжись, а? – попросила она почти человеческим голосом. – Голова болит от этой отравы.

– Извини, только я еще хотела спросить: вы, когда пили, неужели ничего не заметили?

– Ты когда-нибудь наркотики пробовала? – ответила она вопросом на вопрос.

– Бог миловал. А что?

– А то, что эта дрянь действует быстро и незаметно. Мы нричего не подозревали, пока не стали хохотать, как сумасшедшие. Ты себе смеющуюся Розалию Львовну можешь представить? Вот то-то. Она так смеялась, что не могла говорить. Потом мне стало жарко. Конечно, я понимала, что со мной и с остальными что-то не то творится, но к тому времени было уже поздно, я потеряла сознание.

– А кто, по-твоему, мог вас отравить?

– Понятия не имею. За столом никто ничего не подливал, за это я ручаюсь, а в остальное время…

– Ты знакома с Крыловым?

– Это еще кто?

– Захар Ефимович, друг Сальникова, большой такой, толстый, лысый.

Карина фыркнула:

– Фу! Я бы на такого внимания не обратила.

– Говорят, он олигарх.

В глазах девушки мелькнул интерес и она слегка сменила тон:

– Нет, не встречала. Я бы запомнила.

«Еще бы, – подумала я злорадно, – у тебя, небось, специальная книжечка есть, где все олигархи записаны, учтены и пронумерованы».

– А почему ты спрашиваешь? – Карина, глядя на мое лицо, заподозрила неладное.

– Да так… Последний вопрос: ты знаешь, где живет Соня?

– Какая Соня? Тоже лысая и толстая?

– Скорее наоборот: кудрявая и худая. Она у вас до меня работала.

– Повариха, что ли?

– Да.

Карина скривила губы:

– С какого перепугу я должна знать, где живет прислуга? Зачем она мне? Пока работала – на чердаке обреталась, как и все вы. Потом, вроде, уволилась. А ее паспортом я не интересовалась. Розалию спроси. Это по ее части.

– А почему она уволилась, помнишь?

Что-то такое промелькнуло на лице девушки. В нем появилось нечто неуловимое, как будто она приготовилась уклоняться от ударов, но потом передумала и перешла в нападение:

– Все! – рявкнула она. – Ты меня достала. Пусть этим менты занимаются, а ты вали отсюда к своим кастрюлям!

Карина была настроена решительно, и мне пришлось уйти, но я не расстроилась: оставалась еще экс-супруга Сальникова – Татьяна и слабая надежда на то, что она окажется более разговорчивой.

* * *

– Как жаль, что это не я его убила! – огорошила меня Татьяна.

За все время, что я работала у Сальниковых, мы с ней не сказали друг другу и двух слов, я даже сомневалась, что дамочка помнит мое лицо, но Татьяна не только меня признала, но вроде как даже обрадовалась. Дежурную порцию витаминов она не отправила на тумбочку, а плюхнула поверх одеяла, запустила руку в пакет, нашарила там яблоко и с видимым удовольствием откусила.

Не в пример своей молодой сопернице, краше она после пережитого не стала и выглядела изможденной, вот только глаза, раньше похожие на глаза мороженой скумбрии, теперь горели азартом и жаждой жизни.

Все это я заметила до того, как Татьяна выступила со своим программным заявлением, после него у меня на некоторое время пропал дар речи.

– Может, я попозже зайду? – предложила я неуверенно.

– Ну уж нет! Давайте поговорим, а то тут с тоски умереть можно.

– С тоски оно конечно было бы обидно, – промямлила я, с неохотой присаживаясь на краешек стула. – А вы уже думали насчет того, кто мог бы сотворить такое с Игорем Владимировичем?

– Да какая разница? – легкомысленно отозвалась та. Несмотря на ввалившиеся щеки и синяки под глазами, Татьяна будто бы помолодела лет на десять.