Эй, смотри не влюбись! - Катя Саммер

- Какие деньги? – спрашиваю, а понимание быстро приходит само.

И когда она рассказывает, что помогла ублюдку достать часть денег для семьи, которая влезла в долги по самую голову, картина складывается. Меня калит. Все пределы к черту.

Пытаюсь достучаться до Дианы, но она просто уходит. Не считает нужным продолжать разговор, хоть и видит мое состояние. Раньше было иначе, мы держались друг друга. Но сейчас оба выбрали третью сторону. Ту, которой мы на хрен не сдались. Идиоты.

Пялюсь во все глаза прямо перед собой, на размытые темнотой объятия этих двух – аж тошнит. Матерюсь под нос и захожу обратно в дом. Я же не врал себе, вообще привык быть честным. И как допустил, чтобы зашло так далеко? Чтобы Гайка успела зацепить так крепко? Все же контролировал вроде бы, сука!

Ярослава закрывает за собой дверь очень робко. Ее не было целую вечность. Избегает смотреть в глаза, смотрит в пол. Зато я, сидя на кровати, настырно в упор гляжу. И когда наконец улыбается мне, понимаю все без слов.

И на хрена, говорится, я давал себе надежду? Зачем позволил вернуть к гребаной жизни гребаными дефибрилляторами, если подписал отказ от реанимации? Смирился же, что я конченый человек. Ну какого, а? Мат в голове стоит трехэтажный.

Ярослава что-то говорит. Благодарит меня? Ха-ха. Рассказывает, что кучерявый ей сознался в гребаных чувствах. А вот я в этот момент совершенно точно чувствую, как на мое окровавленное сердце не просто сыплют соль, а серную кислоту льют. 

Натягиваю майку, подхватываю рюкзак. Девчонка пятится от меня. Представляю, как выгляжу со стороны.

- Если ты выйдешь с таким лицом, - произносит дрожащим голосом, который пытается контролировать, - это будет очень правдоподобный разрыв.

Должно звучать, как подколка, но звучит похоронным маршем. Перед глазами за одно мгновение проносится все. И вылетает в трубу. Только одно повторяется в голове – они нас просто использовали. Они использовали нас с Ди и выбросили за борт, когда мы стали не нужны.

- Скажи только, деньги были для него? – обрываю поток бессмысленных выцветших фраз.

Говорю очень злобно, даже зубы стучат. Дергаюсь – вот, смотри, какой я настоящий! Смотри и бойся меня! Мне больше нечего скрывать.

- Да, но… - заикается, пытается подобрать слова, но уже бесполезно стараться. – Льву угрожали, я просто хотела помочь.

А я жизнью рисковал из-за этого импотента, который за столько лет даже присунуть ей не смог.

- Ты вообще хоть что-то ради себя делаешь? – спрашиваю брезгливо.

Сказать, что я разочарован… да ничего не сказать.

- Я… 

Глаза бегают, трясется – жалкая она. Только я еще хуже, раз залип на нее.

- Да пошла ты, - произношу тихо, монотонно, но дверью хлопаю со всей силы и чуть не срываю с хлипких петель.

Подлетаю с рюкзаком к машине и вижу плачущую Диану на дырявой скамейке рядом. 

- Он мне… он очень нравился… - аж завывает, - я же от всей души…

- Садись, – командую ей.

Кажется, мы оба забыли, что надежды для нас нет. Забыли свое место, на которое нам снова четко указали. Такие, как я, никогда не будут достойны чувств таких, как Ярослава. 

Ну и хер с ней!

- Прости, что рассказала Льву про твоего доктора, - между всхлипами шепчет Ди, - мы просто болтали, так много болтали, и я решила, что в этот раз все будет иначе. Прости, я не знаю, зачем все это выдала ему.

Я взбешен, но лишь крепче сжимаю руль. Моя агрессия сейчас ничего не изменит. Пора валить отсюда. 

- Надеюсь, хотя бы это заставит тебя снять розовые очки, - рычу я, заводя мотор, и сдаю назад.

Ди икает громко, но тут же опускает зеркало и поправляет макияж. Выдыхает, а затем оборачивается ко мне с выпученными глазами.

- И перестать верить? Никогда. За счастье нужно бороться.

Вот только не мне. Я эту борьбу заочно проиграл.

Яся

Спустя три недели

Мои мышцы напряжены до предела, пальцы впиваются в скользкие выступы. Ладони потеют, поэтому держаться все сложнее. Но я настырно делаю новый рывок, упираюсь носком скальника, пытаюсь сохранить равновесие. Дышу в стену – часто, прерывисто. Та отражает мои горячие выдохи, рвет цепочки мыслей. А я втягиваю воздух и продолжаю лезть выше. Сквозь тернии к звездам, блин.

Через несколько стопов мой взгляд случайно падает вниз, и голова начинает кружиться сильнее. Пальцы белеют, зубы почти скрипят. Я намеренно испытываю себя. Потому что привыкла смотреть страху в глаза. Только раз я отвела взгляд. Всего один раз.

Сглатываю, потому что в голове снова бескрайний космос. Черные дыры манят. Их притяжение настолько велико, что не отпускает и по сей день. 

Черт.

Делаю резкое необдуманное движение вверх. Не удерживаюсь и срываюсь. Лечу вниз, страх пронзает иголками все тело вплоть до кончиков пальцев. Не дышу до тех пор, пока меня не подхватывает страховка. Медленно опускаюсь на обе ноги, что дрожат. Смеюсь. Или это истерика. Дышу. Глубоко и часто дышу.

Кто-то дергает за руку.

- Ясь, ты дурная? Пульс сто двадцать, что ты творишь? – Лев возмущается и трясет мое запястье с умными часами.

А я все еще в состоянии эйфории от бушующего в крови адреналина. Обвиваю его шею руками и целую крепко в щеку. Дышу, я дышу.

- Ну зачем это все? Ты же боишься высоты! Почему тебе не сидится на месте?

Лев снова недоволен, но я не слушаю его. Просто улыбаюсь, пока кончики пальцев покалывает – последствия острых ощущений.

Увожу Мочалина из спортивного клуба. Хочу перекусить в «Старбаксе», но Лев снова про цены неоправданно высокие поет. А я ведь знаю, что вчера он оплатил ипотеку и все кредиты. Соглашаюсь прогуляться пешком по парку и отужинать в придорожном кафе.

У нас все хорошо. Да правда, мы весело болтаем. Ну спорим много, но с кем не бывает? Поправляю ему челку цвета темной соломы, убираю соус из уголка губ, смахиваю ресничку со щеки – мне нравится его касаться, хоть он и хмурится.

Если честно, мало что изменилось в нашем общении. Мы бесимся, как раньше, смотрим кино про будущее, тусим с друзьями. Просто еще целуемся иногда. Я пока не привыкла ко всему. Знаю, что мечтала, только по щелчку это не происходит – тяжело перевоплотиться из друзей в настоящую пару. Наверное, мы притираемся. Уверена, все изменится. У нас целая жизнь впереди.

Ведь так, да?

Когда мы заходим в квартиру, родители должны быть уже дома, но на мой клич никто не отзывается. Странно, где это они задержались? Начинаю нервничать, потому что чувствую дыхание Льва в области шеи. Он подходит ближе и обнимает со спины. И следовало бы расслабиться – рядом любимый человек, который явно желает большего. Который желает того же, что и ты. Желаешь. Или желала?