Милая чаровница - Барбара Картленд

– Soyez le bein venu! (*Рада видеть тебя! (фр.)) Наконец-то вы приеха­ли! – прокричала она в ответ. Был прилив, и вода в заливе стояла высоко, так что им удалось причалить к самому концу пирса. На судно поднялся таможенник и за ним по пятам мадам Бертин.

– Позвольте представить вам этого джентльмена, – сказала она, бросив на офи­цера выразительный взгляд, от которого кон­чики его усов взметнулись вверх. – Он был так любезен со мной. Вы не поверите, его по­мощник хотел перетряхивать все мои велико­лепные туалеты! Я, разумеется, сказала ему: «Невежда! Если вы запустите в них свои гряз­ные лапы, что от них останется? Ничего! А в этих коробках сейчас тысячи, нет, миллионы франков!» Но он ничего не хотел понимать. Кретин! А вот этот мосье – совсем другое дело. Он по на­туре художник. Он любит хорошеньких жен­щин – и в прекрасных туалетах, и без них.

Ее речь перебил взрыв смеха. Эди Морган по­жал руку офицеру и представил его мистеру Вирдону. Потом они втроем скрылись в столо­вой, из которой раздался призывающий стюар­да голос Эди Моргана и звон бокалов.

– Как поживаешь, Лулу? – спросила Кейт, любовно прислонившись щекой к щеке мадам Бертин.

– Ты все хорошеешь, Кейт, – ответила та. – Правда, ты слишком осветлила волосы. Тебе больше пойдет чуть более темный оттенок.

– Джентльмены предпочитают блондинок, – ответила Кейт.

– Неужели среди твоих знакомых есть и та­кие? – спросила мадам Бертин с наигранным изумлением, но тут же, похлопав Кейт по пле­чу, добавила: – Давай не будем пока скрещи­вать шпаги. Стоит нам с тобой встретиться, сразу во все стороны летят искры. Ты хоро­шенькая девушка и сможешь представить мои туалеты в самом выгодном свете.

Повернувшись, она окинула взглядом Чака и Зарию, которые молча стояли чуть в стороне от остальных:

– А это кто?

– Это мисс Браун, – ответила Кейт, – и ее жених, мистер Танер. Они высаживаются в Ал­жире. Кстати, а где Ахмет?

– Я тоже хотел спросить об этом, – вступил в разговор Виктор Джакобетти. Он не пошел в столовую, чтобы распорядиться погрузкой ог­ромного багажа мадам Бертин.

– Ах да, Ахмет! Его со мной нет, – ответила мадам Бертин.

– Нет? – воскликнул Виктор Джакобетти. – Но я понял, что он должен был вести вторую машину.

– Произошла катастрофа… – Казалось, ма­дам Бертин тщательно подбирает слова. – У него были не в порядке документы. На испан­ской границе его… отправили обратно.

– Ясно! – Виктор Джакобетти не отрывал взгляда от ее глаз, будто пытаясь прочитать в них больше, чем можно было почерпнуть из ее слов. – Все остальное в порядке? – спросил он.

– Более или менее, – ответила мадам Бер­тин. – Но лучше здесь не задерживаться.

– Конечно, конечно.

Виктор прошел по палубе и заглянул в дверь столовой.

– Можно начинать погрузку? – спросил он.

Ответ, очевидно, был утвердительным, пото­му что он крикнул матросам:

– Эй, поторапливайтесь с багажом! Только поосторожнее! Загружайте все в трюм!

– Нет, нет, не все! – воскликнула мадам Бер­тин. – Три или четыре коробки нужны мне в каюте, на них стоит надпись «В каюту». Не смешивайте их с остальными.

Виктор Джакобетти хотел было повторить ее слова матросам, но она вдруг взяла его под руку.

– Я подумала, – тихо сказала она, – пусть все принесут в каюту. Так безопаснее. Трюмы всегда обыскивают первыми.

– Да, конечно, – согласился он. – Выберите то, что хотите оставить у себя, а остальное мож­но перенести к Кейт.

Мадам Бертин поспешила по сходням и нача­ла отдавать распоряжения: по-английски – матросам и по-испански – их помощникам из числа местных жителей. Стало так шумно, словно все разом заговорили, но все звуки перекрывал голос мадам Бертин.

Когда багаж начали поднимать на борт, дверь в столовую распахнулась, и из нее вышел тамо­женник, вытирая рот тыльной стороной ладо­ни, в которой была зажата внушительная пачка долларов. Он сунул их в карман, изящно салютнул и спустился по трапу на причал, чтобы рас­порядиться погрузкой.

Зария решила пойти к себе. Ей не хотелось, чтобы испанцы перепутали ее каюту с каютой Кейт. Правда, багажа было столько, что можно было заполнить сундуками и чемоданами все помещения яхты.

Отделившись от группы наблюдающих, За­рия пошла к трапу. В этот момент Виктор Джа-кобетти поймал Эди Моргана за рукав и притя­нул к себе.

– Одну минуту, Эди! – Он говорил очень ти­хо, но подходящая к ним Зария отчетливо слы­шала каждое слово. – Ты в курсе? Этого про­клятого дурака Ахмета сцапала полиция!

Миновав Эди Моргана и Виктора Джакобетти, Зария быстро скользнула вниз по трапу в пустой и темный коридор. Остановившись внизу, чтобы перевести дух, она услышала, как Эди Морган сказал:

– Идиот несчастный! Я с самого начала убеждал вас, что глупо впутывать его в это дело.

Он говорил очень тихо, почти шепотом, но до Зарии доносилось каждое слово. Инстинктив­но, не сознавая того, что подслушивает, Зария задержалась, чтобы услышать ответ Виктора Джакобетти:

– Все в порядке, иначе она не добралась бы сюда. Она сказала, что он всего лишь наемный шофер.

– Какой риск! – взорвался Эди. Он говорил по-прежнему тихо, отчего его слова прозвучали еще более выразительно и зловеще.

– Да, но, по всей видимости, ей поверили.

– Нужно поскорее смываться отсюда.

– Ладно!

Зария уже собиралась уходить; когда услыша­ла, как Эди добавил, словно внезапно вспом­нив:

– Что же мы будем делать без Ахмета в Алжи­ре?

– Да, я и забыл, – ответил Виктор. – Ну, у нас есть эта девчонка.

– Мы рискуем, – резко заметил Эди.

– Она в порядке. Вот парень меня беспокоит.

– Значит, нужно заняться им, вот и все, – сказал Эди. – А ты поторопи капитана, чтобы побыстрее выходил в открытое море.

Они ушли. Зария, ухватившаяся за перила лестницы, почувствовала, что дрожит. Какое-то время она была не в состоянии пошевель­нуться, потом, словно внезапно обретя силы, бросилась к себе в каюту, захлопнула за собой дверь и привалилась к ней своим худеньким телом, будто боясь, что кто-то попытается войти к ней. Что значил этот странный разго­вор шепотом? Она сжала руками виски, пыта­ясь докопаться до его смысла и одновременно не желая поверить в то, о чем говорил ей рас­судок.

Эти люди были преступниками! Она была в этом уверена. Но на чем основывалась ее уве­ренность? На нескольких подслушанных ею словах, которые она могла неверно истолко­вать. И, однако, стоило только посмотреть на Эди Моргана, услышать его речь, чтобы ре­шить, что тут что-то нечисто. Но как же мистер Вирдон? Знает ли он? Участвует ли сам в этом деле? И если да, то почему?