Невольница любви - Бертрис Смолл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это дворец вашего дея? — поинтересовалась Индия.
— Нет. Главная мечеть Эль-Синута.
— Что такое мечеть?
— Святое место, вроде вашей церкви, где мы молимся Аллаху, — пояснил янычар. — Видишь четыре башни, окружающие купол? Они называются минаретами. Пять раз в день имамы, по-вашему — священники, восходят на минареты и призывают людей на молитву.
— Вы молитесь пять раз в день? — ахнула Индия.
— Мы благочестивые люди, — пожал плечами янычар.
— И что же теперь будет, Арудж-ага? — не выдержала девушка, когда корабль бросил якорь.
— Мы отправимся во дворец дея. Вон туда, — показал он. Приглядевшись, Индия заметила большое скопление зданий на невысоком холме, как раз пониже главной мечети. Обычные, какие-то безликие, как все остальные здешние жилища.
— Тебе подадут носилки, — предупредил следующий вопрос ага.
— А остальные? Мой кузен? Виконт Туайфорд? Они тоже поедут?
— Пойдут пешком. Прости, мне нужно отдать распоряжения. Оставляю тебя в обществе кузена, — бросил ага и отошел. Очевидно, мыслями он был уже далеко.
— Я боюсь, — прошептала Индия, робко глядя на Тома.
— Ты не должна выказывать страха, — предупредил он. — Особенно гаремным невольницам. Пойми, все эти женщины непрестанно сражаются за милость и благоволение одного человека и поэтому ненавидят друг друга. Они сделают все на свете, чтобы уничтожить соперницу.
— Думаю, мне стоит держаться как можно незаметнее, — усмехнулась девушка, пытаясь успокоиться.
— Умоляю только, не смей говорить, что бежала с виконтом. Если возникнет хотя бы малейшее подозрение, что ты не девственна, тебя продадут на невольничьем рынке и окажешься в борделе для матросов. Во дворце дея тебе ничего не грозит.
— Но что, если он отдаст меня кому-то другому? — тревожилась Индия.
— Так или иначе ты попадешь в гарем богатого человека, а не в публичный дом, кузина, и мне будет легче тебя найти.
— Но что будет с бедным Адрианом? Он посчитает, что я предала его, и это разобьет ему сердце! Я не могу притворяться, Том!
— Адриан, несомненно, поймет, что самое главное — твое благополучие, кузина, — строго перебил Томас. — Если, конечно, действительно любит тебя. Пожалуйста, Индия, пообещай, что ты последуешь моим наставлениям. Клянусь, что рано или поздно вытащу тебя хоть из самого ада, но ты должна мне верить и делать как сказано.
В этот момент к ним снова подошел Арудж-ага.
— Прощайтесь с кузиной, капитан. Надеюсь, вы понимаете, что больше вы не увидитесь. Спешите! Нам пора во дворец. Том обнял девушку и настойчиво прошептал:
— Клянись!
— Постараюсь, — обронила она.
— Пойдем, — велел Арудж-ага и, взяв Индию за руку, повел по сходням. Как только ноги девушки коснулись земли, она слегка пошатнулась и упала бы, не поддержи ее янычар. Он помог ей сесть в паланкин и строго предупредил:
— Не снимай вуали, красавица, и не пытайся раздвинуть занавески.
— Мне трудно дышать, — пожаловалась она. Куда он тащит ее? И что будет с остальными? А виконт? Она не видела его несколько дней. Здоров ли он?
— Ложись на подушки, — уже добродушнее посоветовал он, поняв, что девушке действительно нехорошо, хотя она делала отважные, но слабые попытки скрыть испуг. — У бортика носилок найдешь маленький вышитый мешочек, а в нем — склянка с водой, чтобы утолить жажду, если понадобится. Занавески почти прозрачные, и ты сможешь видеть все, что творится вокруг, хотя никто не посмеет приблизиться к носилкам и потревожить тебя. Город очень красив, и время пройдет незаметно, да и дворец не так уж далеко, красавица моя.
Он едва заметно улыбнулся и задернул занавески.
Индия быстро обнаружила, что ага не солгал — она действительно прекрасно все видела. Сегодня утром Арудж-ага надел парадный костюм — красные шелковые шальвары, рубашку в зеленую и золотую полоску с таким же кушаком и зеленый шелковый плащ с красной подкладкой. Красные сафьяновые сапоги с загнутыми носами облегали ноги, на голове был небольшой тюрбан с жемчужным аграфом. Ему подвели породистого гнедого жеребца, и ага, легко вскочив в седло, продолжал командовать разгрузкой захваченного судна.
Товары уложили в арбы, запряженные мулами, и Арудж-ага повел караван, в хвосте которого поставили паланкин с Индией. Но прежде чем они пустились в путь, она вдруг увидела английских матросов, спускавшихся по сходням. На их ногах бряцали тяжелые кандалы, шею каждого сжимал железный ошейник с прикрепленной к нему цепью. Только Томаса Саутвуда оставили свободным, поскольку тот дал слово чести не пытаться сбежать по пути во дворец. Индия с тревогой вглядывалась в мрачную процессию, надеясь и боясь отыскать Адриана Ли, и едва не потеряла сознание, увидев жениха. Он ковылял первым, побледневший, осунувшийся: очевидно, турки вовсе не собирались делать для него исключение. Как они смеют!
Не успела она позвать Аруджа-агу, как четверо янычар подхватили паланкин и понесли по узким извилистым улочкам.
Сообразив, что от нее ничего не зависит, Индия последовала совету аги и легла на яркие шелковые подушки. Вскоре она заметила, что в стенах домов, выходивших на улицу, почти нет окон, а те, что есть, забраны решетками. Зато иногда удавалось увидеть верхушки цветущих деревьев — очевидно, во дворах много зелени. Улицы на удивление чисты, и никакой толкотни и суматохи. Зато женщин, закутанных в покрывала, встречается совсем немного.
Они пересекли большую рыночную площадь, с лотками, где продавались неведомые фрукты, мясо, рыба и дичь, хозяйственная утварь, ткани, кожаные изделия, певчие птицы в деревянных клетках и животные. В дальнем конце находилось квадратное возвышение, с которого продавали рабов, и Индия невольно вздрогнула. Люди с любопытством глазели на пленников, но никто не пытался оскорбить их или ударить.
Улица, находившаяся по другую сторону рынка, оказалась довольно крутой, и поэтому прямо на земле были уложены широкие деревянные ступени. Судя по более высоким зданиям, здесь, очевидно, обитали люди более зажиточные. Впереди заблестел купол главной мечети, и Индия поняла, что их путешествие близится к концу. Процессия выступила на другую площадь, на этот раз совсем безлюдную, окруженную стеной и вымощенную плитами кремового и красного мрамора. Вот и дворец!
Они прошли под широкой аркой и оказались в большом дворе. Повсюду стояла стража. Еще одна арка, на этот раз с массивными деревянными дверями, вела в другой, внутренний двор, утопающий в цветах, с тихо журчащим фонтаном в центре. Паланкин поставили на землю, и Арудж-ага, протянув руку, помог Индии выбраться. Мельком оглядев девушку, он удовлетворенно кивнул.
— Иди за мной, красавица. И не открывай рта, пока дей не разрешит тебе говорить. Если он задаст вопрос, можешь ответить. Ну а теперь — вперед. Время, отведенное на аудиенции, заканчивается.