Осуждённая попаданка, или Двойные неприятности - Sheron Tihtner

Хоть одна хорошая новость. Значит, я смогу взять все, что предложит отец. А предложил он достаточно. От защиты от ядов и грязи до ментальной защиты.

Тяжелее, оказалось, уговорить Витора. Он не хотел таскать камни на шее, скидывая их. В итоге отец оставил мне все артефакты, которых набралось 26, и, пожелав мне удачи, ушел спать.

–Ну и чем тебе не нравятся камешки? – спросила я фамильяра, забираясь в кровать. Он только фыркнул. А вдруг захотелось потискать его. Может быть, он почувствовал мое желание, может быть, и сам хотел того же, но забрался на кровать и положил голову мне на колени.

Его грива была мягкой и длинной. Я запустила в нее пальцы и неосознанно начала плести косичку. Мы разговаривали. Он фыркал, а иногда рокотал недовольно. А потом меня осенило.

– Витор, так не нужно надевать их на шею. Я могу вплести их тебе в гриву, – воскликнула я, приподнимая очередную сплетённую косу.

Сколько осуждения было в его взгляде, надо было видеть. Он тут же спрыгнул с кровати и затряс гривой, расплетая косы.

– И ничего ты не понимаешь. Мужчины тоже носят косы. Видел Эзнока. У него коса. Красивая, длинная. И она ничуть не делает его похожим на девчонку.

Мои аргументы его заставили остановиться, а чтобы закрепить результат, я пообещала в любое свободное время тренироваться с ним и больше гулять.

Утром, на примерку платья к миссис Лазер пришли трое: я, Эзнок (куда без него) и Витор с 25 мелкими косичками, в каждой из которых было по артефакту. Мне пришлось почти до утра их плести, распределяя по всему телу конира, чтобы они сильно в глаза не бросались. Получилось просто отлично.

И кстати, на завтраке, который чуть не проспала, мы с ним заслужили похвалу сразу и от отца и от Эзнока. Было очень приятно. И кажется, это одобрение еще немного примирило его с косами.

После удачно прошедшей примерки, миссис Лазер направила нас к знакомому обувщику. Так у меня появились туфельки.

А вот потом пришлось отдаться в руки служанок, которые приводили меня в порядок. Можно подумать, что с предыдущего раза я сильно подурнела. Но я смиренно сносила все притирки и масла.

На бал мы явились всем семейством. Эзнок следовал за мной невидимкой. Маман была при параде. У меня от количества драгоценностей в глазах аж рябило. Отец был в расшитом костюме.

На мне было облегающее фигуру платье-чехол, которое от бедра к полу расширялось. Состояло оно из двух платьев по факту. Нижнее – черное с открытой спиной и воротником стойкой. Никакого декольте. Глухой фасад. Второе из ослепительно белого кружева в виде ромбов с цветами. Мне оно напомнило клетку и очень подходило моей ситуации. Застегивалось все это великолепие на множество мелких жемчужных пуговиц на спине.

Из украшений на мне был один из отцовских артефактов, который оказался слишком крупным для Витора, но очень подходящим к наряду.

Артефакт защищал меня от жидкости, например, случайно пролитого вина. А выглядел как плоская капля молочного цвета с черными прожилками.

Одного беглого взгляда хватило, чтобы понять насколько я отличаюсь от остальных. Все женщины и девушки просто сияли, в буквальном смысле слова. Драгоценные камни всех цветов и размеров бликовали всюду. Ну и ладно. Мне мой образ нравится.

Церемониймейстер или как там его, поочередно нас представлял. Конечно, я оказалась последней. Первой представляли юную герцогиню Дронер, которой стукнуло всего 15 лет. Следующей была герцогиня Можер, которую я встретила в первом салоне-ателье. Остальные тоже были не менее именитыми маркизами и графинями. Всего нас набралось десять девушек.

Бал, как я поняла, был достаточно закрытым, потому что других семей и не было. Это настораживало. И наводило на определенные мысли.

– Приветствую вас, уважаемые подданные, – начал свою речь король, – сегодня очень не обычный бал. Все приглашенные юные леди на два месяца будут участницами отбора невест. Данный отбор был организован из политических мирных соображений. И будущие семейные союзы будут гарантиями мира и сотрудничества между государствами. Через месяц состоится первый большой бал с участием всех невест и женихов. От каждого государства приедут по десять невест. И всего три жениха на тридцать невест.

Последняя фраза вызвала бурю эмоций у девушек и их матерей. Еще бы, такая конкуренция. Моя маман наоборот притихла.

– Тише. Тише. Это всего лишь шанс. Вместе с девушками приедут и сопровождающие, среди которых будет много неженатых мужчин. В отборе официально они не участвуют, но личным отношениям это не мешает.

Где-то послышались вздохи облегчения, а где-то фырканья.

– Выбор будут делать женихи по своим собственным взглядам и убеждениям. Для этого будут балы и конкурсы. Никого отсеивать не будут, это не гонки. Это сделано лишь для знакомства женихов с девушками. Имена женихов вы узнаете через месяц на открытии. И еще, есть условие. Жених от нашей страны не будет рассматривать в качестве жены девушку из нашей же страны. Союзы будут исключительно межгосударственные. Так что ваши два жениха, девушки, прибудут через три недели. Это время вам дано, чтобы подготовиться.

На этом чудесная речь окончилась, и начались обсуждения и собственно бал.

Некоторые девушки стояли в стороне, некоторые вовсю кокетничали. Но объединяло их отношение ко мне. Презрительно поджатые губы, будто им находиться со мной рядом противно.

Зато на меня нахлынула такая апатия. Я просто стояла в сторонке и наблюдала.

В один прекрасный момент, я забылась и хотела облокотиться спиной о колонну, но наткнулась на что-то теплое. Инстинктивно отскочила, обернулась и ничего не увидела.

– Не пугайся, Лауретта. Это всего лишь я, – проговорила пустота. А я и забыла, что Эзнок невидимый с нами.

Опять повернулась лицом к залу, заметив несколько прищуренных взглядом мамаш.

– Ты не особо веселишься.

– Настроения нет, – буркнула я, – скукота.

– И даже танцевать не хочешь? Вон, даже твоя матушка пошла танцевать. Она точно получает удовольствие.

– Пусть. Она к этому стремилась всю жизнь. А мне балы не по душе. Хотя с тобой бы я станцевала.

И откуда смелость взялась произнести это? Я аж замерла в ожидании реакции. Он стоял за спиной и молчал. Подбирает слова для отказа? Я уже собралась превратить все в шутку, но вдруг он ответил.

– Мне нельзя. Я впервые во дворце. Таким как я сюда нельзя. Так что потанцевать нам не удастся.

И даже не знаю, что было больше в его голосе, обиды или сожаления. Мне так захотелось его пожалеть, сказать… а что собственно сказать?

Ситуацию спас Витор, появившийся возле Эзнока, и начавший тереться о его ноги. Выглядело это забавно.

– Фамильяр, – раздались отовсюду восклицания. Ну, вот и началось. Я даже глаза закатила.