Дым и тени - Таня Хафф

— Что-то он разшевелился! — что было довольно интересно, учитывая, сколько алкоголя в него влили. — Как думаешь, обратно все пойдет?

— Обратно?

— Его стошнит?

— Надеюсь, что нет.

Тони едва хватало силы удерживать актера на месте. По подбородку потек ручеек сверкающей жидкости, в темной щетине заиграли крохотные огоньки. Тони на момент задумался, что они будут делать секунд через тридцать, когда зелье закончится. Наверно, Генри надо будет найти щиток, а потом… Локоть, обтянутый кожаным рукавом, пихнул его в бок.

— Возможно, нам лучше передислоцироваться.

— Хорошая идея, — выдохнул Тони. — Вот пусть парень с вампирской супер-силой оттащит… Генри? — он обернулся, проследив за взглядом прищуреных глаз своего напарника, и увидел как луч света пробежался по площадке. За светом последовал знакомый глубокий голос:

— Что здесь происходит?

Честер Бэйн.

Ну просто офигеть как здорово. Уболтать охранника еще было бы несложно. Ну, или воспользоваться вампирским гипно… Сильные пальцы ухватили его за руку, поставили на ноги и подтолкнули к единственному месту, где можно было спрятаться, — к узкому пространству между диваном и дальней стеной.

— Но Ли… — запротестовал он на ухо Генри, когда вампир присел рядом.

— Мы сделали для него все, что могли.

— А если зелье не сработало?

— Больше у нас все равно ничего нет.

— Но ЧБ…

— Ли Николас ему нужен. Ты — нет.

Неприятная, но все же истина. Место помощника режиссера получить было элементарно, куча народу ради этого обивали двери студий. А у Ли уже образовался быстрорастущий круг поклонников. Как Тони ни хотелось остаться с актером, желание сохранить работу оказалось сильнее.

Просунув голову и плечо под диван, он протянул руку и на сантиметр приподнял покрывало как раз в тот момент, когда кружок света снова осветил фигуру, лежащую на полу.

* * *

Он сам не знал, что ожидал найти, но уж явно не распростертого на спине Ли Николаса. Когда во всем здании отрубился свет, ЧБ несколько долгих минут искал фонарик, а потом проследовал в звуковой павильон под душераздирающие вопли сценаристки, чей порыв вдохновения заставил забыть о прозаических вещах вроде сохранения файла.

Охрана присоединилась к нему в районе женского туалета и снова оставила одного, когда чьи-то голоса отвлекли его от поиска электрощитка.

— Мистер Николас.

Актер застонал и согнул одну ногу в колене.

Он подошел поближе и посмотрел на него сверху вниз. Определенно пьяный. Желательно только пьяный. Все заготовленные слова растворились с лучах света от вспыхнувшей 6000-ваттной дуговой лампы. Но новые мгновенно появились, когда площадка почти сразу же погрузилась обратно во тьму.

— Идите к световому щиту, мистер Коури! Поверните самый большой регулятор света направо до упора, потом снова включите главный автомат-прерыватель!

Отдаленный голос охранника раздался откуда-то из темноты:

— Есть, сэр!

Когда перед глазами прекратили прыгать цветные пятна, ЧБ обнаружил, что Ли Николас уже сел и начал тереть глаза.

— Ох, моя голова… — он посмотрел по направлению света фонарика, — ЧБ, это вы?

— Я.

— А что вы здесь делаете? — он неуверенно повернул голову. — Ладно, неважно. Что я здесь делаю?

— Хотел спросить у вас тоже самое.

— Я просто… Я не… — он нахмурил брови. — Понятия не имею.

Молодой человек неуверенно поднялся на ноги. ЧБ прищурился:

— Вы все еще в костюме.

— Я в чем? — судя по паническому выражению лица, он не ожидал обнаружить на себе консервативную одежду Джеймса Тейлора Гранта, помощника вампира. За смущением последовало облегчение. — Иввини… Ижвините… Извините, ЧБ.

— Хорошо, — такая редакция вызвала бы интерес продюсера, но только не в данный момент. — Переодевайтесь, потом приходите в мой кабинет. Там и поговорим.

— Да. Конечно. Поговорим.

Он обвел фонарем всю площадку, потом догнал актера, целиком и полностью осознавая, как пугающе смотрелись его габариты.

— Должно быть, неплохая оказалась вечеринка.

— Я не помню никаких вечеринок, — Ли пошатнулся, чуть не рухнул на ЧБ, но сразу же был резко поставлен на ноги.

— Полагаю, из завтрашних газет мы все и узнаем.

— О господи…

— Да, помолиться никогда не помешает.

В ручейке жидкости, стекающем по подбородку Ли Николаса, мерцали искорки, которые по одной угасали и пропадали. У ЧБ было стойкое ощущение, что в бульварных газетах на этот раз окажется еще меньше правды, чем обычно.

Тони дождался, пока транслинковский автобус отъедет, и, прищуриваясь от утреннего солнышка, направился через перекресток к студии. Она выглядела совсем как и в сотню предыдущих утр. Вернее, как в тридцать из этой сотни, когда не шел дождь. Не было никаких таинственных сообщений о том, что он поджарил тень, обломал Повелителя теней и остановил вторжение. Никаких объявлений о добровольной сдаче. Никаких предложений мирного договора. Даже никакого «я сдаюсь, ты победил»!

Он взглянул на часы. 7:20. У него оставалось еще примерно четыре часа до нового открытия врат. Четыре часа до того, как он узнает, откроются ли они снова.

А если откроются?

Что тогда?

Он снова посмотрел в сторону студии. Ничто не говорило о том, что может произойти через четыре коротких часа.

А жаль. Потому что если бы хоть что-то выглядело иначе, если бы видны были доказательства существования врат или Повелителя теней, он бы смог сообщить обо всем соответствующим органам. В конце концов, двадцать первый век на дворе — наверняка кто-то уже подготовил план на случай вторжения из другого мира. Ну, кто-то кроме админов сайтов вроде ониидут. ком или пощупайменя. ком, у которых явно было слишком много свободного времени. Он сделал мысленную пометку потереть с компьютера куки со второго сайта — иначе ему до конца жизни будет приходить порно-спам.

К сожалению, единственными доказательствам грядущего вторжения были невидимые врата, от которых у него ныли зубы, волшебница, которая от всего отнекивается, и актер, который не помнил, что в него кто-то вселился. Правда на семнадцатой странице одной из газет напечатали размытую фотографию, на которой он выходил из библиотеки. Возможно, одно это уже могло послужить веским доказательством. А может и нет. На такое дело не повелся бы даже Фокс Малдер.

На светофоре сменился свет, и Тони перешел улицу, рассеянно потирая большим пальцем почти зажившую ранку на левом запястье. Две ночи подряд в квартире Генри — не самая удачная из его идей. В этом-то и была проблема. Все его идеи, касающиеся Генри, не были удачными. Он оставался слишком… зависимым. Да, конечно, логично бежать к Генри, когда все становилось совсем странно, — они друзья и все такое. Но позволить этому заходить дальше, поддерживать эту вампирскую идею — «все, к чему я прикоснулся, мое»… Его запястье заныло. И чем он только думал? Хотя на этот вопрос у него был один ответ. Тони предпочел его проигнорировать.