Прикосновение любви - Алекс Стрейн

Мальчик взглянул на Мэтта, тот кивнул, и только после этого он направился к Мари.

– Мари, дядя разрешил мне взять книгу, посмотри…

Мари мельком взглянула на яркую обложку – книжка детская, – перевела взгляд на пол, потом посмотрела на Донована. Ник понял значение ее взглядов.

– Дядя сказал, что эта ваза была барахлом и ему ничуть не жаль ее. Но я должен сам убрать осколки. Я принесу щетку и мусорный мешок… – Ник исчез.

– Мистер Донован, прошу прощения… Этого больше не повторится, я глаз не спущу с Ника… – Она заговорила с ним прямо, первый раз за четыре дня, прошедших после того, как он сделал ей предложение.

– Как я уже сказал, для расстройства нет причин, тем более что Ник все уберет.

Мари сжала губы, отказываясь верить в происходящее. А Мэтт встал из-за стола и подошел к Мари.

– Зайди, пожалуйста, мне нужно кое-что обсудить с тобой.

Она была наедине с Донованом, ее нервы вздыбились, и уже привычное напряжение усилилось во много раз.

– Насколько далеко зайдете вы в своей игре, хотелось бы мне знать? – придушенно поинтересовалась она, начиная дрожать.

Он без слов ухватил ее за запястье и потянул на себя, потом закрыл за ней дверь.

– Проходи, присаживайся. Тебе самой ничего не хочется сообщить мне?

Мари упрямо продолжала стоять, сверля его глазами.

– Да. Мне не нравится то, что вы делаете.

– Сначала тебе не нравилось, что я игнорировал мальчика, теперь тебе не нравится, что я обратил на него внимание? Мне трудно тебя понять, Мари.

– Если бы ваши чувства были искренними… Но почему-то мне кажется, что эти ваши действия лишь часть хорошо продуманной стратегии. Вы причините Нику боль, если после этого опять станете для него неприступным холодным незнакомцем…

– Стратегии? – Он холодно поглядел на нее. – Мне кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду. Однако вынужден тебя огорчить: мое отношение к племяннику не имеет к тому предложению ровным счетом никакого отношения.

– Я совсем не это имела в виду, – попыталась она пойти на попятную после того, как он с легкостью отгадал ее мысли.

– А мне кажется, именно это, – спокойно сказал он.

Мари пришла в отчаяние, чувствуя, как щеки заливает предательский румянец. Она резко развернулась, пытаясь поскорее исчезнуть из его кабинета, но Мэтт задержал ее.

– Мари, мы еще не поговорили. – Его голос звучал спокойно, но она различила в нем металлические нотки. – Ты вылила на меня поток обвинений, но так и не выслушала, что я хотел тебе сказать.

– Извините…

– Может быть, присядешь?

Она послушно села. Мэтт взглянул на ее замкнувшееся лицо.

– Тереза выписывается послезавтра.

Лицо Мари просветлело. Это было прекрасной новостью, и она не сдержала вздоха облегчения.

– Но она еще очень слаба и сама нуждается в помощи, – тут же добавил он. – Поэтому тебе еще некоторое время придется пожить в доме.

Не успела она почувствовать себя близкой к долгожданному освобождению, как Мэтт нашел новую причину для того, чтобы она осталась с ним под одной крышей. Она с отчаянием взглянула на него.

– Но если Терезу выписывают, значит, врачи…

– Я только прошу подождать ее приезда, и тогда ты сама увидишь, нуждается ли Тереза в помощи.

Он не приказывал, он просил. И его голос звучал очень мягко, а лицо выражало лишь терпеливое ожидание ее решения, но Мари упрямо решила не поддаваться. Для нее Мэтт стал огромной загадкой, незнакомцем, который при всей своей мягкости оказался намного более опасным противником, чем тот мрачный Донован…

– Я останусь только в том случае, если увижу; что Терезе еще тяжело справляться с делами.

Он чуть склонил голову, соглашаясь. Мари поднялась, справедливо решив, что может наконец уйти.

– Что, так сильно тянет домой, Мари? – неожиданно спросил он, когда Мари уже была у двери.

Держась за ручку двери, она повернулась.

– Любого человека тянет домой, мистер Донован. Там привычные вещи и обстановка. А здесь я чувствую себя в напряжении. Я даже ни разу нормально не выспалась.

– Да, это серьезный аргумент…

Хотя его лицо было совершенно невозмутимым, в глазах промелькнула ирония и понимание того, что с ней происходит. Ему все было известно, он просчитывал каждый ее шаг. Он ставил ловушку заранее и ждал, пока она выдаст себя и свою реакцию. Он ждал. Пока ждал… От этих мыслей она сначала побледнела, потом покраснела, но вызывающе вздернула подбородок.

– Со мной всегда так: плохо сплю на незнакомом месте. Извините… – Выходя, она столкнулась с Ником, идущим убирать последствия своего вторжения в дядину цитадель.

…Когда через день Лео привез Терезу домой, Мари своими глазами убедилась, что Мэтт был прав и никакого подвоха в его словах не было: Тереза была слаба, как младенец. Она сильно похудела и постарела. Тем не менее она улыбалась. Поприветствовала Мари, обняла Ника. Потом ее глаза устремились за их спины, и Мари поняла, что там стоит Мэтт.

– Добро пожаловать домой, Тереза.

Его низкий голос вызвал дрожь во всем теле Мари, и она с трудом удержалась, чтобы не обернуться.

– Спасибо, мистер Донован.

Этот день стал небольшим семейным праздником – все постарались что-то сделать к приезду Терезы из больницы: Мэтт очень рано пришел из офиса, чтобы встретить Терезу дома; Мари и Ник приготовили закуски, а Мари еще и испекла пирог; Лео починил любимое кресло Терезы. Тереза была так взволнована этим вниманием и проявлением искренней заботы и любви, что неожиданно расплакалась. День прошел замечательно. Для Мари он был таким еще и потому, что у нее совершенно не было времени предаваться своим горестным мыслям.

Каково же было ее удивление, когда на следующий день, встав по привычке очень рано, чтобы приготовить завтрак для мужчин и Ника, она уже обнаружила там едва передвигающуюся Терезу.

– Тереза, что вы делаете, я справлюсь со всем сама…

Тереза послушно села, а Мари принялась за готовку. Тереза помогала ей по мере сил. Советами. Но даже это было большим плюсом, и вдвоем они гораздо быстрее справились с делами.

С появлением Терезы Мари почувствовала себя более свободной. Мэтт больше не мог непринужденно присоединяться к их с Терезой компании, как он это делал, когда она была с Ником. Уяснив сию простую истину, Мари стала почти все время проводить с Терезой. К ее огромному удовольствию и, что греха таить, облегчению, это никак не повлияло на отношения Мэтта к Нику – Мари убедилась, что он был искренен в своих чувствах к мальчику. Тереза быстро набирала силы и частенько говорила, что дома и стены помогают. Для нее дом Мэтта был и ее домом, а Мари скучала по своей маленькой квартирке и мечтала о том времени, когда сможет хоть несколько часов в день побыть в одиночестве. Но она не представляла, как скоро осуществится это желание и к каким последствиям оно приведет.