Волонтер: Нарушая приказы - Александр Владимирович Шувалов

-Не предполагал, – проговорил он, обращаясь к капитану Шредеру, что ехал сейчас с ним рядом, – что отец прибудет на помощь Нарве. На него это не похоже. Не велик городок и к тому же теперь не имеет такого стратегического значения, какое было у него семь лет назад.

-Он поручик, прибыл сюда с войсками скорее из-за вас.

Приехали. Царевич соскочил с лошади и подбежал к Петру.

-Отец, – проговорил он.

-Отец? – переспросил Самохвалов, находившийся в это время рядом со Шредером. Он узнал государя, и сейчас просто находился в шоке от той мысли, что несколько дней охранял отпрыска монарха.

-Да, Петр его отец. А поручик ни кто иной, как царевич Алексей.

-И не подумаешь, – прошептал Фрол, – а характеры у обоих разные. Теперь я не удивляюсь, что за ту работу, что выполнял наш отряд, мы получим от монарха прошение, за старые прегрешения.

-Я бы так не считал, – проговорил капитан. Он покачал головой, – Когда предлагал службу, думал, что так и будет, а вот теперь не уверен…

Между тем взяв сына за плечи, Петр увел того в шатер. Минут пять с ним беседовал. Затем вдвоем вышли и направились в сторону капитана Шредера. За ними еле-еле поспевал писарь, таща в руках несколько свитков.

-Это и есть те люди, что сопровождали тебя, сын? – Спросил Петр, останавливаясь перед отрядом.

-Они, – проговорил царевич, и незаметно дал сигнал, чтобы попутчики его спешились.

Шредер, Шипицын, Фрол и Юрий соскочили с коней. Царь оглядел их и проговорил:

-Хороши, ох хороши!

Подошел к Шредеру.

-Майор, – произнес Петр.

-Капитан, ваше величество.

-Нет, нет. С этой минуты вы майор, – проговорил государь, и писарь протянул тому патент на звание.– Нет, желание перейти в Семеновский полк?

-Государь, я бы хотел, служит в Белозерском.

-Жаль, конечно. Хотелось бы видеть такого у себя в гвардии, но и в авиаполке вы тоже будете необходимы.

Петр осмотрел Шипицына. Писарь тут же вручил тому бумагу на очередное звание. Поблагодарил государя, за доверие. Между тем царь подошел к разбойничкам, минут пять их разглядывал, словно решая, что с ними делать. Затем повернулся к писарю и произнес:

-Подай им бумаги.

Атаман и его товарищ удивленно посмотрели на царя.

-Я прощаю все ваши предыдущие прегрешения, – молвил он. – Хочу сдержать слово, данное вам майором Шредером. Может пожелание, какое есть?

-Ваше величество, – проговорил Фрол, понимая, что дерзит. Получив награду, и что-то требовать еще большая наглость. – Я бы хотел попросить…

-Что? – Недовольно поинтересовался царь. Он не ожидал, что после получения прошения, те что-то еще потребуют.

-Разреши Семену, брату моему на службу к тебе поступить!

-К Христофору Шредеру в полк пойдет?

-Пойдет государь.

-Ну, так тому и быть. Эй, Иван, пиши приказ о назначении Семена, – государь посмотрел на Фрола, – как вас по батюшке?

-Лукич.

-Пиши приказ о зачислении Семена Лукича…

-Самохвалова, – подсказал атаман.

-Самохвалова, в Белозерский полк. – Петр на секунду задумался, – надеюсь он высоты не боится.

На берегу речки Шексна, возле мужского Воскресенского монастыря, построенного еще в четырнадцатом веке монахами (учениками Сергия Радонежского), раскинулась небольшая деревенька. Вокруг нее леса да болота, но ежели с возвышенности спуститься в пойму реки, то можно попасть на заливные луга. И все бы ничего, да вот только до ближайшего города полдня пути, а поэтому главный в этой местности – отец настоятель. Всякий, кто в этот край приезжает (по делам или на постоянное место жительства) с монахом дело имеет.

Но в середине августа тысяче семьсот седьмого года, в этих местах появился иноземец.

Случилось это в тот момент, когда две кареты, груженные под завязку, остановились у избы местного старосты. Человек в фиолетовом кафтане и высоких сапогах ботфортах, явно иноземного покроя выбрался из одной из них. Вошел в переулок и остановился у двери. Несколько настойчивых ударов и ему открыли. Хозяйка поинтересовалась, что путнику надо? Тот объяснил, что желал бы видеть местного старосту. Женщина впустила его в дом.

Снимать треуголку не стал. Миновал сени. Распахнул дверь и вошел в просторную гостиную. Перекрестился на икону, что висела в красном углу и огляделся. Справа от дверей русская печь. На ней несколько чугунков, в которых варилась похлебка. Запах был восхитительный, гость невольно облизнулся. Староста явно не бедствовал. Вверху на печи торчали голые пятки ребятишек. За столом, у самого окна, сидел сам хозяин – мужик лет сорока. Борода у него черная, ладно стриженная и к тому же аккуратно причесанная. Сам же староста одет в белую рубаху, полосатые штаны и лапти.

-Кто таков? – Поинтересовался мужик, оглядывая с головы до ног гостя и ставя кружку с квасом на стол.

-Граф Андрей Золотарев, – представился вошедший. Минуту думал, стоит ли так уж прогибаться перед мужиком, пусть даже и главным в этой деревне. Решил, что стоит, – Прибыл в вашу деревеньку по приказанию государя.

-Ну, так это, не ко мне, господин граф.

-А, к кому?

-К местному отцу настоятелю. Ведь здешними землями и деревнями монахи владеют.

-Ладно, к настоятелю, так к настоятелю. А, где бы я мог со своими разместиться, пока все не наладится? Я, ведь сюда не один прибыл. Со мной супруга и дети.

Староста задумался. Почесал затылок.

-Так это того. Пока у меня поживете, пока избу себе не отстроишь. Слава богу, дом у меня большой. Места всем хватит.

Гость ушел, вернулся уже не один. Мужичок оглядел семью графа. Жена у того симпатичная, явно в деревне раньше не жившая. Ну, и детишки: мальчик и девочка. Совсем еще маленькие. И чего это государь сего графа в «Тмутаракань» сослал? Может, что натворил? Староста отхлебнул из кружки кваса и произнес:

-Располагайтесь гости дорогие. Федька, олух иди сюда! – прокричал он.

Через минуту в гостиную вбежал мальчишка лет десяти. Рубашка в одном месте порвалась, брюки перепачканы в грязи. А на руки и ноги, смотреть страшно, черные, как у черта.

-Сын, – пояснил староста, Затем погладил, подошедшего к нему, ребятенку по голове. Протянул леденец и молвил, – Федька, отведи барина к отцу настоятелю.

Федор взглянул на странно одетого господина и сказал:

– Пойдемте дяденька.

Для того, чтобы попасть в монастырь, нужно было пройти по деревенской улице и пересечь огромную поляну. У самых стен обители граф остановился. Огляделся. Архитектура собора ни сколечко не походила на ту, что ему приходилось видеть. Из-за деревянного забора, окружавшего обитель, было видно основное здание и колокольню. У ворот привязь.