Да, я счастливчик, и что с того?! Том 1 - Илья Романов

оказалось настолько неожиданным, а отъезд — спонтанным, что это всё еще не укладывалось в голове графа.

«Неужто и в самом деле решил взяться за ум? — размышлял он, наблюдая за тем, как тает крема на поверхности кофе. — Без сомнения, это хороший знак. Вопрос лишь в том, что заставило его так резко передумать? Или же… кто?»

Никогда бы Павел Платонович не поверил, что это дело рук Виктории. Как бы он ни хотел примирить двух своих единственных детей, все его попытки были тщетны. Вместо того, чтобы поддерживать друг друга, как принято в нормальных семьях, эти двое с самого детства конкурировали за место под солнцем. Особенно выделялась дочь, с малых лет не упуская возможности поиздеваться над младшим братом.

Это порядком раздражало, но граф был убежден, что если бы его возлюбленная супруга Елена не отправилась в лучший мир, то отыскала бы к наследникам верный подход. У мужчины, к сожалению, не было на это ни времени, ни терпения.

В дверь кабинета постучали.

«Минута в минуту, — сверился глава с наручными часами. — Как всегда, пунктуален донельзя».

— Входи, Константин.

— Доброго вам дня, господин, — коротко поклонился тот, переступая порог.

— Присаживайся, — указал глазами Павел Платонович на один из двух обитых расписанной тканью стульев перед письменным столом. — И рассказывай, как там дела у Димитрия.

Граф нисколько не сомневался в том, что любое его поручение один из лучших гвардейцев рода исполнит точно, в сроки и до мелочей. Кроме того, у него не было ни толики сомнений в его преданности. Впрочем, не без достойных на то оснований. Константин был обязан ему жизнью.

— Вчера юный господин отбыл в МАБМ на вечерней электричке. По прибытию заселился в общежитие. Не так давно от него поступил звонок, в котором сообщалось, что он доволен всеми условиями, — отчитался мужчина. Легким движением руки поправил очки-половинки, скользнувшие к кончику носа. — Не могу не выразить свою радость по поводу того, что обучение юного господина начнется со дня на день. Примите мои искренние поздравления, господин.

Павел Платонович знал, что ни о каких искренних поздравлениях не может идти и речи. Алекситимия — так называлось заболевание этого гвардейца, при котором ни выражать, ни распознавать чужие эмоции человек не способен. Тем не менее, эмоции Константина были ему без надобности, а вот конкретные действия и четкое исполнение воли своего главы — вполне.

— Его способности всё еще не пробудились? — откинулся граф в кресле с чашечкой крепкого кофе в руках.

— Пока еще нет, господин, — не поведя бровью, ответил мужчина. — Скорее всего, до выявления оных, юного господина зачислят на факультет теории магии.

— Да, это я и так знаю, — вздохнул граф. — Но не пробудить способности к двадцать одному году жизни… Не стать бы ему в стенах академии белой вороной.

— У юного господина достаточно харизмы, чтобы этого не произошло.

— Тоже верно, — уголками губ улыбнулся глава. — Я всегда возлагал на Димитрия слишком много надежд, но его характер и магический потенциал оставляют желать лучшего. Ты знаешь его даже лучше, чем я. В чем же я не прав?.. — Этот вопрос он задал, скорее, себе, и сделал один глубокий глоток из чашки.

— Уверен, что однажды он оправдает ваши ожидания, — заверил его Константин. — И о его успехах вы будете осведомлены сразу же после меня.

— Да, — кивнул тот. — Продолжай присматривать за ним. Убедись в том, что никаких проблем в стенах академии с пробуждением способностей у него не возникнет. Если же возникнет… — он намеренно сделал паузу.

— …вы узнаете об этом в первую очередь, — завершили за него.

— На этом всё, — удовлетворенно кивнул граф. — Можешь идти.

— Рад служить, господин, — поднялся гвардеец и склонил голову в почтительном поклоне.

Павел Платонович проводил его до дверей неподвижным взглядом и сделал еще один глоток остывшего кофе.

Если так пойдет и дальше, главе следовало бы пересмотреть очередность наследования, пусть у него и не было особого желания объявлять своим наследником дочь, уже четыре месяца как помолвленную со средним, но подающим большие надежды, сыном барона Каримова.

Так или иначе, бразды правления должны перейти в надежные руки, и пока что Виктория значительно обгоняла своего брата. Как и ее жених, со всем присущим ему энтузиазмом согласившийся бы перейти в род Гордеевых, если в том возникнет острая необходимость.

— Хм… — многозначительно протянул Павел Платонович и сделал очередной глоток.

«Время покажет», — решил остановиться он на этом.

В конце концов, на текущий момент у него были и иные дела, требующие его внимания и времени.

Глава 12

Вернувшись после увлекательных посиделок с Константином, я начал собираться к выходу, так сказать, в высший свет. Планы на сегодня у меня были не наполеоновские, но всё-таки были, и их не стоило списывать со счетов.

Во-первых, позавтракать. Или же пообедать, судя по времени. От голода уже под ложечкой сосало, и Градовский по доброте душевной или же по долгу члена студсовета изъявил желание проводить меня до столовой, чтобы не заплутал.

Во-вторых, не лишним было бы осмотреться в самой академии и узнать где что, дабы после объявления о начале занятий не бегать по учебному корпусу, как ошпаренный, выискивая нужный кабинет. Не помешало бы мне знание таких локаций как кабинет ректора, медицинский и библиотека. Насчет библиотеки, да, что-то я проникся местной атмосферой, но подумывал тут на досуге, что не всё можно найти в Интернете.

В-третьих, желательно было бы разыскать в тех же стенах Полиночку и выяснить, успешно ли прошло ее заселение в общежитие. Насколько я помнил, княжна планировала скрывать свою личность до момента подписания бумаг на зачисление. Тогда каким же образом она могла заселиться в общагу инкогнито, если все списки потенциальных учащихся были подготовлены академией заранее?

Пока одевался, узнал у соседа, что поступить в МАБМ можно лишь по рекомендации главы рода. Видать, отец Димитрия подсуетился заранее и оформил необходимые документы еще до того, как его сынок изъявил свое согласие на обучение в этих стенах. Если бы изъявил вообще, судя по череде безуспешных побегов.

— Я вижу, как ты поглядываешь туда, — не выдержал я, сидя на кровати и вперив в соседа по комнате пытливый взгляд.

Роман, в свою очередь, заинтересованность в содержимом моего шкафа, а вернее чемодана, находящегося там, особо и не скрывал. Пока собирался, посматривал в ту сторону, хмыкал, морщил лоб, но продолжал молчать. Так что я сам решил закрыть вопрос с арсеналом раз и навсегда. Как говорится, и пусть меня осудят!

— Это не то, что ты думаешь, —