В плену у прошлого - Ольга Мушенок

Из земли странным образом вылезают длинные корни деревьев. Как лианы окутывают мои ноги закапывая глубоко в землю.

Я проснулась от крика, не помня, как оказалась сидящей на своей постели. Мои мокрые от холодного пота лицо и грудь буквально горели, словно обжигаясь изнутри, когда я судорожно хватала воздух с ощущением, будто меня только что бросили в ледяной прорубь среди замерзшей реки… Перед глазами все еще стояли ужасающие картины, которые я не в силах выбросить из головы. Только потом услышав плачь дочки возвращаюсь в реальность.

В комнате темно, мне на ощупь приходится брать на руки дочку прижимая к груди. — Чии. Чии. Всё хорошо, мама рядом. — она громко кричала кряхтя, я пыталась дать ей грудь, испугавшись, что проголодалась, но она никак не хотела ее брать.

— Ясемин?!

В комнату вошла сонная Эдже с керосиновой лампой в руках напугавшись:

— Что такое?

— Дочка проснулась, не понимаю, что ее беспокоит. — от крика своей частички сама начинаю плакать.

Эдже поставила быстро лампу говоря:

— Я проснулась не от плача малышки, а от твоих криков. Напугала ты меня девочка. — зажгла свечи в комнате придавая чуточку света и уюта.

— Мне приснился кошмар. — выдохнула я отпусти ситуацию в мир грез.

Вот только, след остался — это страх от неизвестного грядущего, ведь Эрдоган не оставит меня в покое, он придет за мной. Сон был таким реалистичным, что я до сих пор чувствую, боль разрывающего сердца.

— И давно тебе снятся кошмары? — послышался сочувствующий вопрос отца Митина из-за сумрака в дверях.

— С тех пор, как похоронила обоих родителей. — тоскливо ответила я, успокаивая малышку.

Эдже всплакнула, видимо, не смогла сдержаться, а отец Митин прошептал еле слышно. — Аллах, Аллах.

— Папа, осмотри кроху, почему она так плачет?

Отец Митин подошел ко мне протянув руки к моей единственной. — Разрешишь?

Эдже добавила:

— Папа, не обидит, он поможет.

Доверяя, я передала свою частичку души ему в руки.

Мужчина, ловко распеленав младенца, начинал осматривать её, что-то приговаривая себе под нос.

— Эдже, принеси мне мои инструменты. — потребовал отец Митин.

Я настороженно вопросила:

— Инструменты? Что вы собрались сделать?

Мужчина поднял острый подбородок посмотрев на меня ответив вопросом на вопрос:

— Ясемин, на каком сроке ты родила?

— На седьмом месяце. — испуганно ответила ему, от чего он покачал головой тяжело вздохнув. — Почему вы спрашивайте, отец Митин. Что с моей дочкой? — меня всю затрясло, когда он резюмировал.

— Она недоношенная и требует пристального внимания врачей. У нее на данном этапе не до конца сформированы жизнетворные органы из-за этого может возникнуть ряд проблем. Сейчас ее беспокоит животик, ну я смогу унять этот недуг, но ей обязательно нужно в больницу, где ей окажут необходимую помощь.

Я прикрыла лицо руками взмолившись.

«О, Всевышний, помоги! Услышь мои молитвы, не дай ангелу смерти забрать, то ради чего я дышу на этом свете. Она мой свет, гордость и честь, если не станет девочки, то весь мир рухнет для меня. Ты посылаешь мне испытания, я принимаю их за должное, но не мучай невинную душу, умоляю пусть все плохое обходит стороной дочку. Аминь!»

Не знаю сколько минут просидела на кровати с закрытыми глазами пока мою дочь осматривают. Я плача молилась под крики моей дочки, они внезапно стихли, и я с надеждой открыла глаза.

— Жизнь моя. — отец Митин поднес ко мне дочь отдав в руки.

— Теперь все хорошо. — с радостью произнес он. — Хвала Всевышнему, она родилась без патологий. Но все же сегодня в обеденное время мы отправим тебя автобусом в больницу, там сделают качественное обследование, где официально запишут рождение ребенка в медицинскую карту. Так что готовься.

— Вы успокоили меня отец, Митин. Благодарю. — с облегчением произнесла я. — Я подготовлюсь, думаю справлюсь, ведь мое состояние на много лучше, чем было и все это ваша заслуга.

Отец Митин улыбнулся, сказав:

— Ты отдыхай, не будем тебя тревожить, да и малышка пусть сладко спит.

Он застегнул сумку с медицинскими приборами, от чего появилось много вопросов. Он врач? Откуда он все знает, про роды, осмотр, детский массаж? Чтобы не скрывалось за спиной этого мужчины, я знаю лишь одно: я попала в хорошие руки, иначе, над моим телом читали бы «джаназа намаз». (похоронную молитву)

В комнате горела керосиновая лампа, малышка покушала и засыпала у меня на руках. В доме было тихо, лишь слышен треск горящих дров в печи, они успокаивали и грели мою душу. Я тихо напевала колыбельную с мыслями о своей жизни.

Как там Демир и Лейла? Что они делают? Где ищет меня? Жив ли мой дедушка?

— Что с нами стало? — шёпотом приговариваю, не сдерживая горькие слезы. — Мы потерялись в этой жизни, наши души сгорают. Как найти путеводную звезду, которая соединит нас всех?

Вспоминаю слова Демира, о том, что любит меня сильно. Никогда не отпустит, а если буду падать, то поймает.

Думая про него моё сердце трепетно бьётся в груди. Я перевожу дыхание глотая слезы. Не могу его выбросить из головы, потому что он глубоко закрался в моё сердце. Не заметно и тихо, он добился взаимной любви, которая сжигает меня изнутри. Я горю…

Глава 27

Так и пролетела ночь в моих размышлениях о жизни.

Моей дочери нужно имя, но рядом нет родных старших мужчин, которые вправе нарекать младенца. Поэтому я назову свою дочь…

Мои мысли прервал стук в дверь и в спальню вошла Эдже предупредив:

— Ясемин, пора отправляться в путь, отец уже подготовил лошадей так что не будем заставлять его ждать.

— Хорошо. Мы с Эдже уже готовы. — ответила искренне улыбаясь.

— С Эдже? — недоумевая застыла на месте хлопая длинными ресницами девушка.

— Ты всё правильно услышала. Я назвала свою дочь Эдже! В честь той, что спасла и подарила жизнь моей частичке души, а мне показала смысл жизни. — уверенно заключила я, убеждаясь, что это правильное решение.

Глаза девушки засверкали искрой от неожиданности. Она подошла ко мне попросив:

— Можно я её поддержу на руках?

— Конечно. — не раздумывая разрешила.

— Я желаю тебе крепкого здоровья девочка. Пусть Аллах оберегает тебя от дурного глаза и гнилого языка. А ещё малышка, — улыбаясь, сдерживая слезы шепчет Эдже, — Я буду сильно скучать по тебе. — она заплакала, поцеловав мою дочь в щёчку.

— Не плачь, Эдже, — утешая поглаживаю её по плечу продолжая говорить, — Я с дочерью обязательно буду приезжать к вам в гости.

Как всегда, отец Митин знает, когда и что сказать, чтобы от его духовной, сильной речи закипала кровь