Война - Игорь Валериев

После подписания союза с Германией Николай решил придать Дальнему Востоку приоритет перед европейскими делами и сосредоточить там сухопутные и морские силы, существенно превосходящие силы Японии.

Однако, Георг и его правительство молниеносно ответили на это, заключив с Японией договор, в котором обозначили свои интересы в Китае и Корее и готовность отстаивать их, включая, военную силу.

В высшей степени растяжимые формулировки первой статьи этого договора предоставляли широкие возможности для изыскания поводов как для вмешательства во внутренние дела Китая и Кореи, так и для развязывания войны против России.

Если бы, например, Россия воспротивилась каким-либо агрессивным действиям Японии в Корее, то японскому правительству было бы нетрудно подвести этот случай под формулировки этой статьи. Например, оно могло бы заявить, что, противодействуя Японии, Россия «угрожает» японским интересам.

Очень интересной была третья статья договора: «Если при вышесказанных обстоятельствах какая-либо другая держава или державы присоединятся к враждебным действиям против таковой союзницы, то другая договаривающаяся сторона придет к ней на помощь и будет вести войну сообща и заключит мир во взаимном с нею согласии».

С одной стороны эта статья оставляла Россию в изоляции, так как вряд ли найдутся желающие вступить в русско-японский конфликт на стороне Российской империи, так как автоматически становишься врагом и Англии.

Вилли сразу сказал Ники, что воевать на Дальнем Востоке не будет. Ладно, хоть разрешил пользоваться своей военно-морской базой в Циндао для ремонта, стоянки и бункеровки углём кораблей Тихоокеанской эскадры. И с вооружением помогает. Да и союз с Германией позволил переправить по десять 280-мм пушек и мортир, а также ещё пять 254-мм пушек из Либавы в Порт-Артур.

Франция долго молчала и, наконец, согласилась подписать декларацию, которая гласила: «Будучи вынужденными учитывать возможность враждебных действий других держав либо повторения беспорядков в Китае, оба союзных правительства оставляют за собой право озаботиться в такого рода случаях принятием мер, необходимых для охраны их интересов». Сразу было понятно, что эта декларация носит мало обязывающий характер для французов.

С другой стороны третья статья англо-японского договора давала возможность провести провокацию. Пример?! Какая-нибудь страна в Африке или Южной Америке с пролондонским правительством заявляет о поддержке Российской империи в её борьбе за правое дело и объявляет Японии войну. Красиво?! При этом бриты белые и пушистые вступают в войну на законных основаниях.

Будем надеяться, что такого не произойдёт и Георг ограничится «добровольцами» на «Маджестиках». Хотя и такая помощь будет нам как кость в горле. Поэтому и надо успеть решить вопрос о начале войны с Японией сейчас, проведя внезапный удар по её первой эскадре.

Для этого я и следую «инкогнито» в Мозампо, где меня должна дожидаться команда капитана 1 ранга Кононова на специально переделанной для скрытых операций боевых пловцов парусно-винтовой шхуне, под видом научной экспедиции, занимающейся гидрографическими работами.

А в одной из необитаемых бухт острова Карого уже должны находиться корабль матка с четырьмя секретными минонсками, очень похожими на торпедные катере типа «Д-3» времён Великой Отечественной войны. Хорошая такая миноноска получилась, скоростная. Сорок узлов давала, особо не напрягаясь. Можно было и сорок пять выжать, но на очень коротком отрезке.

Водоизмещение сорок пять тонн, длина двадцать один метр, ширина четыре и осадка меньше метра. Дальность плавания у этой малютки достигала четырехсот миль. Мореходность позволяла использовать миноноску при ветре до шести баллов. На вооружения стояло два торпедных аппарата и две спарки из пулеметов Максима на кольцевых турелях. Экипаж десять человек. Так же на миноноске можно было перевозить небольшие десантные отряды.

Корпус этой миноноски делали из дерева. Если бы не сложность в изготовлении двигателей, то клепать их можно было, как пирожки жарить. В планах было, что Порт-Артурский судоремонтный завод должен был потянуть выпуск секретных миноносок.

В это время открылся вид на городской порт, и от удивления потерял нить своих размышлений. Кого-кого, но крейсера «Варяг», который стоял у стенки местных ремонтных мастерских, увидеть не ожидал.

Крейсер после ремонта во Владивостоке прошёл десятичасовые испытания на полном ходу. Выдал двадцать четыре узла, и ещё четыре дня назад ушёл из Владика в Порт-Артур. На борт крейсера мне из-за занятости попасть не удалось, как и познакомиться с Рудневым.

И вот вместо того, чтобы находиться в Порт-Артуре, «Варяг» приткнулся к причальной стенке порта Мозампо, а рядом с ним стоит на якоре эскадренный миноносец с Андреевским флагом.

Весь в раздумьях вернулся в каюту за вещами. Вышел из неё, когда судно уже причалило. Я был единственным пассажиром на пароходе, но, тем не менее, первый после бога стоял около трапа, дожидаясь меня.

– Как прошёл переход, месье Ришар? Всё ли Вам понравилось? – на хорошем французском произнёс капитан.

– Благодарю, Василий Петрович, всё было просто прекрасно, – я оглянулся вокруг и, увидев, что рядом никого нет, продолжил. – По прибытию в Порт-Артур в штабе крепости найдите капитана Едрихина Алексея Ефимовича. Сообщите ему, что два санитара на вашем судне, которых вы принимаете за китайцев, являются подданными микадо.

На лице капитана не дрогнула ни одна мышца. С невозмутимым видом он произнёс:

– Хорошо, месье Ришар. Я это сделаю. Успехов Вам в ваших делах! – также по-французски произнёс он, хотя я ему отвечал на русском, пытаясь изобразить французский акцент.

Далёк был мой язык лягушатников от совершенства. Промашка небольшая вышла с моим французским паспортом. Надо было английский делать на имя Гая Фокса. Три раза ха-ха.

Подхватив чемодан, я же не русский офицер, а французский «мюсье», двинул по трапу вниз. Вступив на твёрдую землю, огляделся и увидел, встречающего меня капитана 1 ранга Кононова, одетого в партикулярное платье по последней моде Парижа.

* * *

– Василий Петрович, а о чём с тобой разговаривал этот француз, которого всё военное руководство Владивостока провожало? – спросил капитана «Ангары» его первый помощник.

– Алексей Николаевич, он такой же француз, как вы и я. Я в своё время на «Херсоне» ходил. Так я этого месье Ришара сразу узнал. Это – Ермак!

– Кто?

– Не знаю, в каком он сейчас звании, но это Тимофей Васильевич Аленин-Зейский по прозвищу Ермак, ближник царя.

– Так это он штурмовал дворец Великого князя Владимира Александровича, и говорят, лично убил его вместе с сыновьями?

– Алексей Николаевич, рекомендую Вам меньше слушать сплетни и забыть, что Ермак был на нашем судне во время этого перехода. Сейчас передадим бумаги в миссию и отправимся дальше в Порт-Артур.

О том, что сказал ему Аленин-Зейский и о том, что узнал во встречающем его начальника водолазной школы в Кронштадте, капитан «Ангары» решил благоразумно промолчать. Итак, язык распустил.