Явка с повинной. Байки от Вовчика - Владимир Быстряков

Дело было лет семь назад. Пригласили моего друга Колю Караченцова с гастролями в далёкую страну Австралию, ну а он пригласил меня. Как друга, аккомпаниатора и автора более тридцати песен из его репертуара.

Короче, сели мы на роскошный лайнер, стартанули, осмотрелись, и тут вдруг Коля поник духом в ПЕРВЫЙ раз. А всё потому, что первая остановка — в ОАЭ аж через шесть часов… А что такое шесть часов для курильщика с многолетним стажем, коим является Николай! Шесть часов — и ни одной сигареты! Дальше — хуже! Дубай — Сингапур, ещё сколько-там часов… и снова ни единой сигаретки! А впереди отрезок Куала Лумпур — Мельбурн! И это — целых семь часов! Мне-то что?! Мне-то пофигу, а вот Колян…

В общем, только мы сели в Сингапуре, как Коля потащил меня искать SMOKING AREA, а по-нашему курительную комнату. И мы её НАШЛИ!

Вообразите отдельно взятый крохотный дурдом посреди огромного аэропорта, в виде комнатки десять на десять метров, где НИЧЕГО не видно из-за плотного (не то слово!) табачного дыма, где находятся десятка два не видящих друг друга мужиков, которые, сопя и кашляя, давятся никотином, и посреди всего этого кошмара… сидит на стуле чей-то маленький мальчик в томительном ожидании своего малахольного папочки.

После тринадцатичасового воздержания Коля припал к любимой «Приме», как младенец к мамкиной сиське. Вскоре глаз его прояснился, пропала озабоченность, и я понял: он готов и дальше переносить трудности аж до Мельбурна.

Нам сменили аэрофлотовский самолёт на самолёт с кенгуру, дальше было «Fasten belts!», и — вперёд на юг! Примерно час летели нормально, но потом Коля опять заскучал, заворочался в кресле и ко мне:

— Вова! А может — по пять капель, раз уж смолить нельзя?!

А у меня как раз с собой (тогда ещё погранцы не особо пили кровь при досмотре) в ручной клади тихо спала пляшка «Рябиновой на коньяке», коя была тут же извлечена и уже готова была к скромному разлитию… Как вдруг коршуном подкравшаяся стюардесса возраста «поздний Бальзак» что-то гневно пророкотала и… моя «Рябиновая» оказалась у неё в руке. Откуда и не вернулась.

И тут Коля упал духом во ВТОРОЙ раз.

— Да-а-а! — протянул он. — И за что ТАКУЮ газель держат в стюардессах? Наверно, за её нюх! Или идут на рекорд имени товарища Гиннесса! Мол, единственная в мире стюардесса, лично знавшая королеву Викторию.

…Я оставил Колю упражняться по поводу биографии мегеры, а сам отправился к ней с достаточно хамской целью выяснить, употребит ли она мою «Рябиновку» САМА или всё ж таки поделится с экипажем по прибытии в Мельбурн. И тут, как это порой бывает в экстремальных ситуациях, ко мне на помощь пришёл… английский язык. Да-да, тот самый английский, благополучно забытый после школы и вуза, но который вдруг неожиданно сам по себе возник из глубин сознания. И на котором я довольно понятно стал излагать «девушке» свои претензии.

— Мадам, — сказал я, — вы достаточно дерзко подошли к двум джентльменам, которые являются алкоголиками-ПРОФЕССИОНАЛАМИ высочайшего класса, которым доверено защищать честь своей страны в Высшей Алкогольной Лиге (это что-то наподобие вашей хоккейной НХЛ) и у которых вы отобрали пляшку РОДНОГО национального напитка.

…Ну и дальше — в таком же духе. Мегера выслушала меня молча, потом вдруг… улыбнулась. И сказала примерно следующее:

— У нас в авиакомпании действительно запрещено употреблять спиртное. Но только принесённое с СОБОЙ. А для господ алкоголиков у нас на борту есть ШИРОЧАЙШИЙ выбор самых различных напитков из разных стран, в том числе и ваша «Столичная». И всё это — «FRE-E-E-E-E!» (перевожу для малограмотных: «ФРИ» по-английски означает «ХАЛЯВА!»).

Ну не мог же я прийти к Коле и вот так вот просто прояснить ситуацию!

Я подошёл к его креслу с уставшим видом типа «Хрущёв после переговоров с Никсоном» и сказал, отдуваясь:

— Ну, стерва попалась редкая! Но ты ж меня знаешь, Колюня, своего другана-фулюгана! Я ж и мёртвого уболтаю! Дывысь!! — и я широким жестом распахнул перед опешившим Колей вид на проход, по которому важно шествовала «подружка королевы Виктории» с подносом, уставленным горой бутылок.

«Девушка» не соврала мне: тут были и «Чивас», и «Мартини», и «Курвуазье», и… А венчала всё это безобразие наша родимая «Столичная», как положено — потная и со слезой.

Дальше приятно изумлённая публика наблюдала радость дегустирования всего ЭТОГО двумя слегка помятыми джентльменами и, возможно, печально удивлялась ёмкости наших желудков и выносливости печени. И это был ЕДИНСТВЕННЫЙ случай, когда Николай ни разу не вспомнил о своей любимой «Приме».

Ну а то, что мы по прилёте в Мельбурн оставили в самолёте Колину дорогущую гитару и мой концертный костюмчик, кои нам позднее нашли, так это всё — мелочи. Главное, что когда летели — ХОРОШО СИДЕЛИ!

А вот когда УЛЕТАЛИ из Австралии — вот тогда и вляпались ПО ПОЛНОЙ.

Но об этом — в следующий раз!

Костюмчик для Караченцова

Ах, Одесса, жемчужина у моря! Сколько светлых (и не очень светлых) голов ты дала миру! Здесь нельзя просто так, к примеру, плюнуть из окна трамвая, чтобы не попасть в папу будущего Сильвестра Сталлоне или в тётю будущей Патриции Каас. А сколько будущих Ойстрахов с завидной настойчивостью пытаются перепилить свою «скрЫпочку» с помощью смычка и папиного ремня… И ведь получаются! И Ойстрахи, и Майклы Дугласы…Кто не верит, копните биографию любой голливудской звезды, и шо вы получите в графе «Родители»? Конечно же — «родом из Одессы»! Только в Одессе скрипачи из Оперного, заполняя анкеты на забугорные гастроли в графе «Национальность» гордо писали «ДА!» И это, между прочим, — в застойные годы!!! Только одесситы могли при упоминании Грегори Пека позволить сказать, «шо у Грегори, а по-нашему Гришки, Пекермана батя был шумным босяком „з-Пересыпи“, а мамка… так ещё „та“ была, шо и не понятно, от кого и сам Гришка-фраер».

Н. Караченцов — почётный вождь маори. Новая Зеландия

Так что не надо этому крутому Киеву выпендриваться, типа «опа-НА — столица!», мы тут сами знаем, где что…

Я припомнил это, когда однажды судьба забросила меня вместе с Колей Караченцовым на край света, аж в Новую Зеландию. В числе разных экскурсий у нас значилось посещение местного племени бывших людоедов, 100 % маори, ныне бодро отказавшихся от поедания человечинки и развлекающих туристов танцами, боевыми играми и устрашающим высовыванием собственного языка за все немыслимые пределы.

Ну и что вы сможете сказать, когда во время всего этого «этно-ужаса» один из «людоедов» мне по-свойски подмигнул, и я вдруг отчётливо ВСПОМНИЛ, где мы с ним виделись раньше… Конечно же, это был тот самый одесский сквер возле Греческой, где ВСЕГДА, ещё с незапамятных совковых времён собирались заядлые болельщики, для которых лишь ОДИН вопрос считался РЕШЁННЫМ НАВСЕГДА: это то, что киевское «Динамо» — полное ГОВНО, а вот одесский «Черноморец» — это ЧТО-ТО!