О чем молчат француженки - Дебра Оливье

Самым смешным в кулинарной книге Мартине показались рекомендации о точном количестве используемых ингредиентов и нерушимая последовательность шагов приготовления блюда.

Француженки пользуются поваренными книгами, но они всегда импровизируют. Они часто готовят из оставшихся в холодильнике продуктов, то есть из того, что есть у них под рукой.

Француженки готовят руками, используя минимум кухонных приборов. (Однажды я наблюдала, как Мартина обрабатывала шесть килограммов гусиной печени.) Француженки часто ходят на рынок, спрашивают продавцов о том, что те рекомендуют (продавцы прекрасно знают, что продают, и поэтому готовы порекомендовать самое свежее), после чего хозяйки решают, чем они будут кормить 12 званых на ужин гостей. Француженки часто рискуют и идут против правил. Помните, как нам вбивали, что хозяйки должны в деталях планировать званый ужин? Я преклоняюсь перед способностью француженок готовить из того, что у них есть. Они полагаются не на точное выполнение всех условий рецепта, а на свое чутье. Они не стремятся сделать так, чтобы все было «правильно», и совсем не обязательно так, как написано в книге.

Все описанные события происходили тогда, когда в Америке главной богиней кулинарии считалась Марта Стюарт. Хотя Стюарт всегда действует по книге и в ее рецептах мало вдохновения и спонтанности, тем не менее большинству американских домохозяек она служила основным примером для подражания.

Когда я прочитала статью Раула де Русси де Сале «Любовь в Америке», я поняла, что стремление к точности, наподобие той, которую проповедует Марта Стюарт, способно превратить самое большое удовольствие в самую большую заботу. Только по прошествии многих лет жизни во Франции я наконец поняла связь между кулинарией и любовью. Несмотря на внушительную длину цитаты из де Сале, я хотела бы привести ее целиком:

«Разница между американской и французской поваренной книгой заключается в том, что первая – хирургически точная, а вторая – крайне расплывчатая. Во французском рецепте совершенно не обязательно указано, сколько граммов масла надо взять для того, чтобы приготовить crêpes Suzette (блинчики Сюзетт), или сколько ложек масла необходимо добавить в приправу для салата. Французские поваренные книги исходят из весьма эзотерических и приблизительных количеств ингредиентов: щепотка перца, немного чеснока, большой глоток бренди. Авторы поваренных книг постоянно упоминают о том, что тот или иной ингредиент необходимо добавлять «по вкусу». Складывается ощущение, что рецепт лишь показывает очень общее направление, а вкус в конечном счете будет зависеть от опыта, наития и мастерства самого повара.

Американские рецепты напоминают рецепты аптекаря или доктора. Кажется, что американцы пребывают в иллюзии, что качество блюда зависит от точности дозировки продуктов. В некоторых поваренных книгах приведены таблицы с количеством калорий и витаминов блюда, словно эти данные имеют отношение ко вкусу!»

В последнее время в Америке появилась мода на книги с рецептами, а также точными указаниями о том, что надо делать, а что – нет для того, чтобы стать счастливым и сохранить любовь и страсть. Журнал Time опубликовал рецензии на четыре из таких книг.

Уже сами названия дают представление о том, какую цель ставили себе их авторы, и то, чего ожидают от них читатели: «Любовь и счастье», «Вы собираетесь замуж», «Семейное счастье дома» и «Как научиться ладить друг с другом».

Я не читала эти книги, но, если верить рецензентам, все они дают практические советы о том, как решить сложную проблему сожительства с существом противоположного пола. Авторы придумывают правила и маленькие хитрости, которые, если им следовать, будут гарантировать семейное счастье точно так же, как поваренные книги гарантируют читателю, что если он будет правильно отмеривать дозировку ингредиентов тыквенного пирога, то пирог получится вкусным.

Так вот, опубликованные в Time рецензии на эти книги заканчиваются на довольно пессимистичной ноте:

«Несмотря на задорный и оптимистический тон, данные издания рисуют откровенно депрессивную картину семейной жизни в США. Это мир, где мужья хотят любви, а жены не могут ее дать, где конфликты происходят из-за того, что кто-то читает в кровати и шуршит газетой… Складывается впечатление, что американцы – раздражительные, недовольные и несчастные люди, для которых брак является серьезным испытанием, выдержать которое способны только истинные герои и героини».

Мне кажется, что редакторы Time не были в восторге от этих выводов. Я прекрасно их понимаю – как можно свести искусство кулинарии и искусство любви до сухих формул? Здесь мало одного энтузиазма автора книги, который может сколько угодно «щебетать» на выбранную тему. Вкусная и полезная еда, удовольствия любви и радость от союза двух людей зависят от сложно измеримых вещей, индивидуального вкуса и удачи.

* * *

Все началось с яблока и фигового листа. Сразу после этого появилась первая поваренная книга. С тех самых пор все стало сложно. Француженки понимают, что такое сложности. Как писал де Сале, секрет любви «в допущении возможности самого разного рода ошибок, а также в понимании того, что люди совершенно не в состоянии долгое время придерживаться определенных правил». Поэтому справедливей было бы предположить, что американцам нужны правила не о том, как надо делать, а правила о том, как не делать. Например, как не следовать правилам, тактикам и бесполезной догме, написанной людьми, которые вряд ли понимают в любви и сексе больше, чем понимаете вы сами.

Возьмем хотя бы представление о том, что после заключения брака супруги живут счастливо до смерти. В этом смысле мы можем многому научиться у француженок о том, как быть счастливой и как избежать жизненных сложностей, вызванных постоянным стремлением к тому, чтобы все было идеально.

Элоиз: Любовь любой ценой

XII веке во Франции хватало проблем. Это было время крестовых походов, периодических нападений викингов, массового сжигания еретиков, частых приступов божьего гнева, плохой канализации и отсутствия е-мейлов. В те далекие времена произошла одна из самых популярных любовных историй, ставшая частью культурного наследия Франции.

Ее звали Элоиз. Она была образованной девушкой и жила в Париже со своим дядей по имени Фюльбер. В возрасте 13 лет (а может быть, 15 или 17 лет – никто не знает точно) она начала учиться у одного из самых известных философов и теологов своего времени Пьера Абеля́ра.

В то время как Элоиз училась под руководством Абеляра, между ними появилась страстное влечение. «Усердные занятия требовали уединения, которое способствовало развитию нашей близости, – писал Абеляр. – Ученые книги были открыты, но мы не читали слова знаний, а произносили слова любви. Мы больше целовались, чем сидели над книгами. Мои руки чаще держали ее грудь, чем книги, а наши глаза были прикованы друг к другу чаще, чем к ученым текстам».

Между ними завязался роман. Они занимались любовью в церкви в церковные праздники. Они занимались любовью на кухнях и в квартире дяди Фюльбера. Руки Абеляра чаще трогали грудь Элоиз, чем толстые и пыльные фолианты. Учитель и ученица бросали вызов общественному мнению, и об их поведении в наши дни писала бы желтая пресса. Так ярко горела их страсть, что они позабыли о чувстве приличия.