Детектив на море - Александр Руж

щеке катится слеза. Ему было до слез жалко «Цесаревича Николая», который послужил российскому флоту всего два года.

— А я сказал, мне нужно в шлюпку, — услышал он громкий дребезжащий голос. — Я не могу бросить этот сверток, в нем ценности.

— Господин Штейман, это не представляется возможным, — строго сказал Нестеренко. — Сейчас нужно думать о своей жизни.

Ювелир что-то недовольно пробурчал и слился с толпой. Через пять минут Лобанов потерял его из вида. Судно стало погружаться быстрее, и капитан решил сообщить команде, чтобы готовилась покинуть корабль. Когда члены команды бросились в воду, капитан заметил ювелира. Он бился в воде, схватившись за какой-то обломок и не выпуская из руки тяжелой шкатулки.

— Господин Штейман, вода не настолько теплая, чтобы сидеть в ней долгое время! — крикнул Лобанов. — Плывите к берегу.

Ювелир фыркнул, еще немного побарахтался и поплыл. Руки у него были свободны. Шкатулка с драгоценностями отправилась на дно.

Шикарный пляж, как всегда, улучшал настроение, помогал забыть о невзгодах и о том, что еще придется пережить. Лика легко сбежала по ступенькам, обогнав Сашку, потевшего от тяжести снаряжения.

Спустившись вниз, она сняла сандалии и ступила на горячую гальку, сразу вцепившуюся в ступни. Неотступная мысль волчком завертелась в голове. Что, если ничего не получится? А если его удастся заманить внутрь, сможет ли она лишить его жизни? Она, для которой убить муху всегда было проблемой? Но одно дело — муха, грязная и назойливая, а другое — человек, знакомый ей с юности.

— Еще не налюбовалась морем? — Тяжело дыша, Сашка кинул снаряжение на гальку.

Она кивнула:

— Соскучилась.

— Вот и молодец, что приехала. — Он подождал, пока Лика расстелила покрывало, и уселся на него. — Я часто вспоминаю, как мы с твоим Витькой… — Валов посмотрел на лицо женщины, сразу сделавшееся каменным. — В общем, мне его не хватает. Это чтобы ты знала.

Лика опустила голову:

— Я всегда знала это.

Сашка снял майку и похлопал себя по плечу:

— Однако… Солнышко припекает, будто уже полдень. Будет очень жаркий день. Давай поспешим.

— С удовольствием. — Женщина скинула с себя платье, и Валов с восхищением оглядел ее стройную, подтянутую фигуру.

— Давай помогу. — Она потащила свой гидрокостюм к маленькому катеру, мирно покачивавшемуся на воде.

— Спасибо, ты настоящий друг.

Когда они оказались на палубе, Валов завел катер. Быстроходная машина помчалась по гладкой аквамариновой поверхности, разрезая ее как нож. Через пять минут они были на месте. Лика нагнулась к воде и потрогала ее рукой:

— Это здесь?

Он вдруг улыбнулся:

— Не совсем. Мне захотелось, чтобы ты просто получила удовольствие от подводной красоты. Давай сначала погрузимся на небольшую глубину, а потом подплывем к пароходу. Если ты, конечно, не возражаешь.

Она еле выдавила из себя ответную улыбку:

— Конечно, не возражаю. Надеюсь, мы не заблудимся?

— Исключено, я хорошо знаю эти места. Давай одеваться. Держись ближе ко мне и слушай свой организм. Все же ты не погружалась два года. Если преодолеешь планку в десять метров — продолжим. Помнишь, что нужно сделать при погружении? Помнишь ли жесты дайвера?

Женщина кивнула. Он протянул ей гидрокостюм и помог его натянуть. Прикосновения его теплых рук были легкими и нежными, но Лика почувствовала неприязнь. Эти нежные руки не раз обагрялись кровью, даже детской. Нет, таким людям нечего жить на свете. За все в этом мире нужно платить.

Покончив со снаряжением Лики, Сашка спиной нырнул в воду. Лика последовала за ним. На небольшой глубине вода уже не казалась аквамариновой, она будто позеленела. Зеленые, белые и красные водоросли колыхались, напоминая тропический сад, где, словно экзотические птицы, плавали разноцветные рыбы. Лика подумала, что больше всего ей нравилось под водой расслабиться и плыть, любуясь этим загадочным миром. Вот и сейчас бы плыть, плыть — неважно куда. И пароход этот ей вовсе не нужен. К ней подплыла рыба — ласточка, темная, юркая, с раздвоенным хвостом. Женщина знала, что эта обитательница подводных глубин самая дружелюбная и очень любопытная. Она заглядывала в маску, смешно раскрывая рот, и Лика протянула к ней руку. Рыбка юркнула в изумрудные водоросли, и Лика перевела взгляд на краба, оседлавшего камень и смотревшего на нее выпуклыми глазами.

Женщина улыбнулась, вспомнив, как однажды маленький Петя пришел из садика и с серьезным видом скрутил ей кукиш.

— Так краб шевелил глазами, — сказал ей сын и пошевелил большим пальцем. Лика хотела отругать его, сказать, что так делать некрасиво, но вместо этого расхохоталась. Тогда еще был жив Витя. А теперь… Подводный мир завораживал, звал в свои глубины и навевал мысли о вечном покое и вечном блаженстве. Хотелось погрузиться в его завораживающую красоту, плыть и плыть дальше и думать только о хорошем. Зачем она здесь? Убить? Нет-нет, она не может этого сделать. Внезапно в голове застучали молоточки, и противный внутренний голос, словно джинн из кувшина, вынырнул из потаенных глубин души:

«А как же твой сын? Отказываясь от убийства, ты подписываешь ему смертный приговор».

Лика замотала головой:

— Но я не хочу этого делать, не хочу… Если бы Саша дал мне денег…

«Но тебе прекрасно известно, что он ничего не даст, — возразило второе «я». — Ты уже пробовала к нему подступиться».

— Ах, верно, верно. Но только не сегодня, не сейчас.

Внутренний голос не давал успокоиться, расслабиться:

«Но завтра может быть поздно. Вдруг он уедет и вернется только после твоего отъезда? А если и не уедет, разве у тебя есть уверенность, что Валов еще раз поплывет с тобой к пароходу? Нет, дорогая, куй железо, пока горячо».

Сашка вытянул руку и опустил большой палец, что на языке дайверов означало движение вниз. Лика опустилась вслед за ним, дернулась и почувствовала, что в тело будто вонзились сотни иголок. Застучало в висках, и женщина поняла, что теряет сознание. В полудреме она едва успела сделать колебательные движения открытой ладонью и увидела, как Сашка, внезапно оглянувшись, поплыл к ней, подхватил и потащил на поверхность. Когда они вынырнули из воды, он стащил с нее маску и принялся бить по щекам. Лика открыла глаза и слабо улыбнулась:

— Я в порядке.

— Ты уверена? — Его узкое лицо было бледным и испуганным.

— Уверена. Это с непривычки.

— Да, наверное, — согласился он, все еще удерживая ее на поверхности. — Мы погрузились более чем на десять метров. На такой глубине иногда становится не по себе: меняется давление.

Лика хотела сказать, что собирается продолжить их путешествие, но внезапная слабость помешала ей это сделать. Она махнула рукой и виновато посмотрела на Сашу:

— Кажется, мне