Опасно быть студентом - Маргарита Блинова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Правда? – очень натурально удивляюсь, пряча озябшие руки в карманы. – И в честь чего такая «радость» свалилась на бедного Шарги?
Темные переглянулись и развели руками.
– Он все-таки заинтересованное лицо, – весьма расплывчато пояснил Кебил, не догадываясь, что мне известно о родственных связях между Крысенышем и Эми.
Я помахала помятому Шарги, бегущему к гаденько ухмыляющемуся блондину, и не сдержала улыбки. Значит, наша «злобная мачеха» решила дать ухажеру любимой племянницы крохотный шансик. Это хорошо…
По крайней мере теперь я могу быть уверенной, что Крысеныш – не такая уж безмозглая груда мускулов и умеет прислушиваться к мнению других.
Подозвав к себе весело тявкающего щенка, я побежала исследовать пентаграмму, сотворенную боевиками-недоучками, и провозилась почти до завтрака.
А вот стоило мне опуститься за наш с девочками любимый столик, как настроение резко скакнуло вверх.
– Аумхк… – выдала Натка, поворачивая ко мне гудящую после вчерашнего голову.
– Хорошо погуляла?! – заботливо протягиваю минералочку.
– Кмх… – отмахнулась подруга и принялась большими глотками опустошать бутылку.
Я с довольной улыбкой обвела взглядом всех присутствующих за столиком. Шарги старательно прикрывал расцветающий на скуле синяк, Роззи, мрачная, как никогда, поглядывала в сторону Хорста, сидящего за столиком напротив, и горько вздыхала, а Эми… Блондинка вообще спала!
– Какое сегодня великолепное утро! – расплываясь в широкой улыбке, прокомментировала я и, заметив на горизонте двух боевиков, быстро встала:
– Не переживайте, тяжело будет только первые двенадцать часов!
Мои слова поддержки были приняты на ура, если, конечно, есть вселенная, где тяжелые взгляды и злобное «да вали уже!» можно принять за знак одобрения.
Нисколько не обидевшись, я подхватила учебники и легкой танцующей походкой счастливого человека пошла навстречу приветливо улыбающимся Конни и Ролли.
– Прежде чем ты что-нибудь скажешь, знай…
– …мы тебя очень любим! – закончил Ролли, посмотрел мне за спину и помрачнел.
Я оглянулась в поисках похитителя хорошего настроения и наткнулась на немигающие щелочки серых глаз. Ну, кто бы сомневался!
– Линка, – шепнул мне на ухо Конни, – тебе не страшно, когда он вот так на тебя смотрит?
Страшно не было, потому что я была на сто процентов уверена: дальше обмена тяжелыми взглядами у нас с Хорстом не зайдет, а вот замершие по бокам парни по шее могут получить легко.
– А давайте в коридоре поговорим! – внес конструктивное предложение Ролли и, не дожидаясь согласия, потянул меня к выходу.
Мы послушались дельного совета и покинули «территорию грозных взглядов».
На наше счастье, кабинеты по соседству с лабораторией, пострадавшей от ночных выходок четырех студентов, пустовали в силу невероятно громких строительных работ.
– Гребаный Скол! – орал бригадир на рабочих так, что слышно было даже через стенку. – Здесь еще вчера было пять мешков с цементом, куда они делись?
Невнятный ответ рабочих мы так и не услышали, но, судя по заковыристым высказываниям бригадира, кое-кому оторвут руку и вставят в то место, которым думали те несчастные, утаскивая домой мешки с цементом.
Незнакомый мужчина бушевал все время, пока мы с парнями проверяли схемы, пассы и расчеты ритуала.
– У меня все правильно! – поднял голову Конни, проверявший потоки направленной магии.
– У меня тоже! – подвел итог Ролли, отодвигая заново перечерченные графические составляющие.
Парни с надеждой в глазах посмотрели на меня, мучительно перепроверяющую сразу все вычисления по ритуалу, но были разочарованы.
– Ребят, по мне – так это первый раз, когда студенты недовольны тем, что у них все сделано идеально!
Боевики как-то странно глянули на меня, явно не желая чувствовать тонкий юмор ситуации, и принялись пересчитывать все по новой.
– Здесь должна быть ошибка! – раздраженно оглядывая заваленный вычислениями стол, уверенно сказал Конни. – Если бы все было правильно, из портала не выкинуло бы щенка неизвестной породы.
Ролли задумчиво почесал стриженый затылок и предположил:
– Так, может, это действительно Цербер? – Мы с Конни выразительно посмотрели в сторону парня, но тот и сам сообразил, что ляпнул глупость. – В смысле маленький сыночек злого папочки! – поспешил исправиться парень.
Я задумчиво прикусила нижнюю губу, стараясь не рассмеяться.
– То есть вы подсунули на временное содержание хрупкой девушке сынка или дочку Подземного Стража, за которым в любой момент может вернуться разгневанный папочка? – Ролли замялся и смущенно отвел глаза. – Так вот, если вы не знали – я очень люблю жить!
В аудитории повисла неловкая пауза. Ролли ерзал на стуле, поглядывая в сторону приятеля, а тот с загадочным видом складывал из бумаги кораблики. И вот когда в бумажной флотилии появился еще один кривой пароход, парень все-таки сдался.
– Обещайте на мизинчиках, что сказанное мной останется в тайне. – Мы послушно протянули пальчики и произнесли клятву. – Хорошо, – кивнул успокоенный боевик. – Я почти на сто процентов уверен, что щенок – это не Цербер, потому что мой прадед был одним из послов в нижние миры, – признался он. – В нашем семейном архиве хранятся его дневники…
Я потрясенно застыла, а Ролли даже рот раскрыл от удивления. Просто лаэрды мало кого пускали в свое царство, а тут сидит, значит, такой потомок с ценнейшей информацией и косит под дурачка.
– Ну, ты и засранец! – На долю секунды опередил меня Ролли и обиженно скрестил руки на груди:
– Значит, пока мы с Линкой ломали голову, пытаясь выстроить призыв на основе параметров Цербера, ты молча стоял и ухохатывался! Так?
– Не драматизируй! – фыркнул Конни и признался:
– Дневники написаны на Древнем, поэтому никто ими особенно не интересуется. Но, судя по рассказам отца, врата в Царство были огромными, поэтому лаэрды создали Стража…
– И раз Страж создан магическим путем и у него нет аналогов в этом мире, значит, он не может размножаться, – подвела я черту под рассказом боевика.
Парень кивнул, и мы синхронно глянули на листки с формулами.
– Так кого же мы призвали? – растерянно выдохнул Ролли и посмотрел на меня. Конни последовал его примеру и сделал то же самое.
«Порой так тяжело иметь репутацию самой умной», – печально вздохнул мозг.
«Ты лучше думай давай», – раздраженно прикрикнул желудок, оставшийся без завтрака.
«Правильно! – поддержал его здравый смысл. – Ворчать, бубнить и сожалеть – это прямые обязанности пессимизма!»
«Все плохо!» – на всякий случай подтвердил вышеупомянутый, налегая на валерьянку.