На неведомых тропинках. Шаг в темноту - Аня Сокол

То, что такой товар пользуется спросом за пределами нашей тили-мили-тряндии, было для меня сюрпризом. Я машинально потерла сережки. А ведь я действительно считала свой случай уникальным и единственным. Что ж, добро пожаловать в наш сумасшедший дом, неизвестный заказчик. Жаль, что ты начинаешь знакомство с миром нечисти с кражи. Вообще-то все должно быть наоборот, так как воровство — это прерогатива местных.

— Вы что, свою работу отследить не можете? — удивилась я.

— Поучи, — старик поджал губы, а ведь он на самом деле раздражен то ли мной, то ли ситуацией в целом, — в этом-то и проблема. Они на освященной земле.

Я задумалась, стараясь сдержать улыбку, потому что происходящее начинало нравиться хотя бы потому, что на этот раз в качестве исключения мне придется сделать что-то стоящее, так как послать туда он никого, кроме меня, не может.

— Что конкретно от меня требуется? — спросила я, все еще ожидая подвоха и ответа в стиле «привези горсть земли с кладбища, а там уж я сам злодеев по ветру развею».

— Забрать амулеты.

— И все? Не искать злодея? Не вести разъяснительные беседы на тему порочности воровства? Не требовать возмещения ущерба и молока за вредность?

— Перестань, — Семеныч хлопнул рукой по столу. — Того, кто Серегу приласкал, я сам найду. Посредник под охранным заклинанием ходил, так что любитель краденых амулетов теперь меченый. Но это не к спеху, Тём вернется и научит манерам. Твое дело маленькое — найди и привези товар. Я могу указать примерное место, где амулеты сейчас. Примерное, понимаешь? Спрятал ли он их? Перепродал? Сам носит? На жену надел? Неизвестно. Найди и верни. По возможности. Хорошо?

— Хорошо, — я вздохнула и встала, — одну отпустите? — В такое почему-то не верилось, ведь могут и меня по башке приласкать.

— Угу, — старик фыркнул, — это тебе не за туалетной бумагой, — так и знала, что припомнит, — гонять. Веник уже в городе. Встретитесь на месте. Он, если что, и на святую землю сунется, правда, ненадолго, да и соображать будет неважно, но какая-никакая страховка.

— Зря вы так. Знали бы, с каким боем мне достались эти рулоны. — Я все-таки улыбнулась. — Изображение амулетов есть?

Вот так и получилось, что вместо конторы по установке кондиционеров я поехала к Толгскому монастырю.

В Ярославле много церквей, но в мое время, как бы цинично это ни прозвучало, вера была не в моде, пусть епархии и монастыри потихоньку без лишней шумихи возрождались. Гонениям церковь уже не подвергали, но идеалы еще были другими. Бум «веры», если можно сказать, еще не наступил. Родители не приучали нас к воскресным службам, постам и православным праздникам. Нам повязывали красные галстуки, прикалывали значки, учили отдавать честь и, объединяя в отряды, выводили на демонстрации и субботники. Те из нас, кто крестился, делали это сознательно и во взрослом возрасте. Нас мало интересовала религия. Представить, что нас, как школьников сегодняшнего дня, повезут на экскурсию в православный монастырь, церковь, синагогу или мусульманскую мечеть, было немыслимо.

А теперь я и вовсе играю за другую сторону. Вроде бы.

Но у меня есть глаза, и я видела облезлые купола и разрушенные колокольни, заколоченные досками часовни. В моем городе их было много, мы привыкли к ним, как к фону нашей жизни, и никогда не думали, что однажды эти динозавры и пережитки, как тогда казалось, дремучего прошлого вольются в современную жизнь и останутся уже надолго. И в противовес всем этим храмам и монастырям окрестности Ярославля исчертит стежками, словно ребенок взял в руки карандаш, начеркал хаотично переплетающиеся линии поверх цветной карты. Не все стежки стали легальными, даже не все были заселены, но они были. Иногда я задумывалась, а нет ли прямой связи между этими оплотами веры и тайными ходами неверия? Если так думать, то по соседству, например, с Ватиканом, должен быть прямой спуск в ад.

Про Толгский монастырь я знала немного, но все же больше того, что можно почерпнуть из пары уроков краеведения и случайно выскочивших на портале новостей. Монастырь вырос буквально за год, по времени стежки, на левом берегу реки Волги на шесть километров выше по течению от центра города. Раньше, задолго до моего рождения, там была детская исправительная колония. Рядом — жилой рабочий поселок Толга, названный по реке Толгоболь, впадающей в этом месте в Волгу. Это я как раз узнала из выскакивающих так некстати объявлений о продаже домов на нашем портале.

На машине от нашего Юкова до Толги — километров пятьдесят, сперва по трассе М8, с нее налево на Юго-Западную окружную дорогу, которая фактически уже стала частью Ярославля, снова на М8, по Новому мосту, на тот, левый, берег реки Волги. Дальше я пару раз путалась в съездах. Сейчас, к примеру, нужен правый, хотя дальше дорога к монастырю забирает налево.

Можно сократить путь километров на восемь, если проехать через центр города, а не огибать его по окружной, и пересечь Волгу по Старому мосту. Но я всегда предпочитала не соваться на узкие и забитые машинами дороги, да и на бензине не экономила.

Если же в вас горел огонь веры, но не было автомобиля, вариантов было несколько. Самый простой — это сесть в порту на речной трамвай, и не спеша доехать прямо до места. Или общественным транспортом, четвертым троллейбусом, если мне не изменяет память, доехать в Брагино, выйти в Иванькове, это несколько кварталов между Тутаевским шоссе и правым берегом реки. Там от одноименной пристани каждый день ходит переправа, прямиком к монастырю.

Жаль, зимой река замерзает, а проверять коварство льда хватит смелости не каждому. В холодное время года надо сесть на двадцать первый автобус, отправляющийся с Красной площади, в каждом уважающем себя провинциальном городе есть Красная площадь, доехать до Песочного, там вас ждет двухкилометровая пешая прогулка до обители.

Полагаю, я знаю несколько больше, чем случайный человек, не интересующийся православными святынями, и тем не менее это так. Причина проста: в Иванькове есть стежка и переход в нашу тили-мили-тряндию на правом берегу — почти напротив стен монастыря на левом. Стежка относится к заброшенным. Раньше там было село, но то ли близость разрастающегося города, то ли еще какие причины заставили чертей, ведьмаков и вурдалаков покинуть поселок, так и не ставший легальным. По слухам, именно оттуда перебрался в наше Юково Константин. Покинутая жителями стежка — на одной стороне реки, и православный монастырь — на другой, кто-нибудь скажет, что это символично. Возможно.

Я не была на всех окрестных переходах, но о расположении и о путях, ведущих туда и обратно, знала. Есть вещи, знать которые необходимо.

Машину я оставила на обочине метров за двести до монастыря. Стоянка была забита, у стен разворачивались белобокие автобусы, предварительно выпустив из своего нутра людское море. Крестящиеся женщины в платках и длинных юбках — я посмотрела на свои белые бриджи и вздохнула, и, главное, с собой ничего такого, что могло бы сойти за головной убор, мужчины в светлых рубахах и с фотоаппаратами, дети с усталыми лицами: кого-то уже разморило от жары, и он уснул на руках у родителей, а кто-то капризничал и оглашал округу истошным ревом. Солнце, пот, крики, гомон толпы и рёв моторов. Не такого я ожидала от монастыря и даже придумывала предлог повесомее, чтобы проникнуть на территорию. Но темно-зеленые ворота были распахнуты настежь, беспрестанно впуская и выпуская группы людей.