Гоблины. Жребий брошен - Андрей Константинов

В оперскую тихонечко возвратилась растерянная и потерянная Ольга. Оно и понятно: столь трагических событий в первый день своей службы на новом месте она, ну никак, не ожидала.

— Извините. Андрей Иванович сказал, что я поступаю в распоряжение ответственного дежурного по отдела.

Шевченко задумчиво посмотрел на продолжающую мигать красным статичную точку на карте города:

— Жека, — скомандовал он глухо, — давайте, прокатитесь-ка вы с Ольгой Николаевной к нашей чертовой бабушке. Все равно кроме вас за Клинским бежать некому…

* * *

…Просторная, поражающая высотой потолков приемная начальника криминальной милиции питерского ГУВД была обставлена с нарочито дорогой простотой. Прикидочно оценивая, счёт здесь шёл явно не на один десяток… спонсоров. На кожаном диване для посетителей, где при желании можно было рассадить целый взвод, этим вечером томились трое — Гриша Холин, Мешок и заместитель начальника «гоблинов» по личному составу Олег Семенович Кульчицкий. Выражения лиц у всех троих были напряженно застывшими. А в глазах Холина, помимо общего напряжения, читалось еще и отчаяние.

Рядом с дверью, ведущей в кабинет Самого, располагалось рабочее место секретарши Илоны. Миловидная девушка в лейтенантской форме со скоростью Анки-пулеметчицы стрекотала на клавиатуре, с искренним сочувствием бросая короткие взгляды на троицу потерпевших. В очередной раз поймав на себе такой вот взгляд, Григорий не выдержал:

— Барышня, а может вы еще раз наберете?

— В приемном покое сказали: через час. А пока прошло всего, — она сверилась с записью на перекидном календаре, — всего двадцать пять минут. Да вы не переживайте так: я с мамой переговорила, она у меня хирург…

— И что сказала мама? — перебивая, поинтересовался Мешок.

— Вот, у меня тут записано: «огнестрельное ранение нижней трети левого предплечья с дефектом ткани, многооскольчатыми переломами лучевой кости и частичным размозжением мышц».

— М-да…Звучит оптимистично.

— Да нет же, напротив, ничего страшного! — разулыбалась Илона. — Такие операции в ВМА влёт делаются. Вот если бы пуля прошла чуть ниже, тогда…

Чтобы такого страшного случилось тогда, секретарша пояснить не успела, поскольку в следующую секунду из начальственного кабинета вышел раскрасневшийся, мокрый, как после бани, полковник Жмых. Он плотно прикрыл за собой дверь и обвел тяжелым, усталым взглядом своих подчиненных. Три пары глаз смотрели на него не мигая и вопрошая одно и тоже: «Ну, как там?»

— Пошли… Элитное, блин, спецподразделение… Счастливо, Илоночка.

— Всего доброго, Павел Андреевич. Не волнуйтесь, все будет хорошо, — прощебетала секретарша и слегка панибратски подмигнула Мешку. Дескать, мол: не бойтесь, раз криков-воплей из кабинета не доносилось, то может оно и обойдется.

Жмых вышел и вслед за ним, понурив головы, потянулась гуськом троица «гоблинов»…

Покинув здание ГУВД, «залётчики» двинулись по Суворовскому в сторону служебной автостоянки.

— Андрей, будь другом, угости папиросочкой.

Мешок молча достал сигареты, зажигалку и вслед за начальником закурил сам. Дурному примеру руководства незамедлительно последовал Холин, а вот следящий за своим здоровьем замполич довольствовался подушечкой «Дирола».

Остановились, дабы не на ходу.

— Сейчас все на взводе и на эмоциях, поэтому разбор полетов отложим, — после нескольких молчаливых затяжек подал голос Жмых. — Значит так, Григорий: на завтра ставлю тебе отсыпной-отходной. Но чтоб в среду, к 9:00 был как штык. И не вздумай забухать! — Григорий виновато втянул голову в плечи. — Выпить — да, можно. Даже нужно. Но не уходить в запой! Улавливаешь разницу? Всё. Свободен.

Холин молча пожал командирам руки и, понурившись, двинул в сторону Кирочной. К ближайшей в этих краях станции метро.

— Андрей, учти! — строго предупредил Жмых. — Гришка — твой протеже. Если он снова уйдет в запой, на этот раз первым виноватить буду не его — тебя… Ты сейчас куда, кстати?

— Да надо бы еще в контору заскочить.

— Хорошо, я тебя закину. А вы, Олег Семенович?

— Ну, если я вам сегодня больше не нужен, — замялся Кульчицкий. — Вообще-то у меня через полчаса тренинг начинается…

— Олег, я безмерно уважаю право человека на самосовершенствование, — начал слегка раздражаться Жмых. — Однако в последнее время у меня начинает складываться впечатление, что реализация твоего права начинает идти в ущерб службе.

— Павел Андреевич! Вот честное слово! Всего четыре занятия осталось. После получу сертификат психолога и постараюсь применить полученные знания при организации работы с личным составом. Вы же знаете, какое внимание этому вопросу сейчас уделяют в Министерстве. После всех этих Евсюковых.

— Знаешь, еще парочка косяков, подобных сегодняшнему, и лично мне понадобятся услуги не психолога, а психиатра. Ладно, ступай с богом… Идем, Андрей.

Жмых и Мешок продолжили движение в сторону стоянки, однако через пару секунд их снова нагнал ушедший было Кульчицкий.

— Павел Андреевич, прошу прощения! За этой суматохой совсем из головы вылетело!

— Ну, что там еще?

— Нам на отдел разнарядка из управления кадров пришла. В среду — второй этап Спартакиады ГУВД.

— Я в восхищении!

— Королева в восхищении! — спародировал кота Бегемота Мешок.

— Мы должны выставить трех человек.

Жмых посмотрел на своего зама бесконечно усталым взглядом. По всему было видно, что сейчас он прилагает немалые усилия к тому, чтобы не взорваться:

— Бери молодого. И новенькую. Она как раз с физкультурного, — с нарастающим раздражением распорядился шеф.

— А третий кто?

— Ну и Северову. Пусть немного задницу растрясет. Ей на пользу.

— Северова может не согласиться.

— Значит сам побежишь! Всё, Олег, уйди от греха!

Кульчицкий все-таки не зря учился на психолога — если верить «Мистеру Языку Телодвижений», в выражении лица начальства сейчас читалась явная угроза. А потому Олег Семенович скоренько сообразил, что самое лучшее для него — это испариться. Что он и сделал.

А Павел Андреевич и Мешок, не поспешая, добрели до служебной машины Жмыха. Водитель Главковского автохозяйства Водитель Дима Голубович, заметив их, убрал в бардачок книжицу с кроссвордами и предупредительно распахнул дверцу:

— Погнали, Дима, — усаживаясь, скомандовал Жмых. — Сначала Андрея Ивановича в контору закинем, а потом меня домой отвезешь. — Он обернулся к Мешку: — Приеду, махану, как Холин, стакан водки и спать завалюсь. Хотя… Разве тут уснешь?

— Как там прошло, Пал Андреич? — выруливая, поинтересовался Голубович.

— Лучше не спрашивай. А то я точно взорвусь. Как триста грамм тротила. А оно тебе надо?…