Павел Судоплатов - гений террора - Виктор Степаков

«Примерно в 10 часов вечера (20 августа 1940 г.) мексиканское радио сообщило подробности покушения на Троцкого. Немедленно после этого Эйтингон и «Мать» покинули столицу. Он выехал на Кубу по иракскому паспорту (…). Там получил болгарский паспорт и направился в Европу. По приезде в Москву устно доложил Меркулову и Берии. Никаких отчетов не писал».[24]

24 августа 1940 года газета «Правда» вышла со статьей «Смерть международного шпиона», в которой говорилось об убийстве Троцкого неким Жаком Мортоном Вандендрайшем, человеком из близкого окружения покойного. Смерть Троцкого, как следовало из текста, наступила от «пролома черепа во время покушения». В заключении было назидательно сказано: «Троцкий, организовавший злодейские убийства Кирова, Куйбышева, М. Горького, стал жертвой своих же собственных интриг, предательских измен, злодеяний».

Сталин высоко оценил заслуги всех участников операции «Утка».

«Сов. секретно.

6 июня 1941 г.

ЦК ВКП(б).

СНКСССР.

Тов. Сталину И. В.

Группой работников НКВД в 1940 году было выполнено специальное задание.

НКВД СССР просит наградить орденами Союза ССР шесть товарищей, участвовавших в выполнении этого задания.

Прошу вашего разрешения.

Народный комиссар внутренних дел Л. Берия».

Резолюция Сталина на документе была краткой:

«За (без публикации)».

В результате закрытым указом Президиума Верховного Совета СССР за подписью М. И. Калинина и А. Ф. Горкина были награждены: орденом Ленина — Меркадер Каридад Рамоновна и Эйтингон Наум Исаакович; орденом Красного Знамени — Василевский Лев Петрович и Судоплатов Павел Анатольевич; орденом Красной Звезды — Григулевич Иосиф Ромуальдович и Пастельняк Павел Пантелеймонович.[25]Кроме того, Каридад Меркадер получила в подарок от Берии яшик грузинского вина «Напареули» разлива 1907 года.

В заключение несколько слов о дальнейшей судьбе Рамона Меркадера. После покушения он был арестован и помешен в тюрьму «Лекумберри». Следствие и суд затянулись на несколько лет. Только в мае 1944 года суд федерального округа Мехико вынес ему окончательный приговор — 20 лет тюремного заключения.

Несмотря на это в Москве о нем не забыли и не бросили на произвол судьбы. В течение всего тюремного срока Рамону оказывалась всевозможная поддержка: юридическая, финансовая и т. д. Начиная с 1941 года, рассматривались различные варианты вызволения его из тюрьмы и нелегального вывоза за границу. Однако каждый раз какие-либо обстоятельства препятствовали этому.

Все годы тюремного заключения поведение Рамона Меркадера было стойким и мужественным, Он ни на что не жаловался и ничего не просил. Впрочем, благодаря усилиям и поддержке, оказываемой ему товаришами с воли. Рамон «тянул срок» достаточно комфортабельно. У него была просторная одиночная камера с телевизором, несколько раз в неделю ему разрешали свидания с невестой, Рокелией Мендосой, впоследствии ставшей его женой.

Правда, порою узника одолевали тяжелые мысли. По словам Феликса Варгаса Чакона, одного из прежних заключенных тюрьмы, наибольшие муки совести Меркадер испытывал по поводу соблазнения им Сильвии Аджелофф. Он плакал, когда вспоминал, как во время суда девушка с ненавистью кричала ему: «Убийца! Выродок! Трус! Не успокоюсь, пока не узнаю, что ты покончил с собой в тюрьме!.. Грязная пешка ГПУ!»

Что же касается самого убийства и жертвы — Льва Троцкого, то по этому поводу душевных мук он не испытывал. Во имя торжества коммунизма Меркадер был готов проломить ледорубом еще с десяток подобных голов, если понадобится.

Рамону Меркадеру пришлось отбыть в заключении 19 лет 8 месяцев и 14 дней. 6 мая 1960 года его освободили. В тот же день самолетом он вылетел в Гавану, а оттуда — в Москву.

25 июня в ЦК КПСС на имя Н. С. Хрущева была направлена докладная записка КГБ с предложениями о награждении Меркадера, предоставлении ему гражданства СССР и решении вопросов материально-финансового обеспечения. В докладной о Рамоне было сказано:

«В силу своей безграничной преданности делу коммунизма и Советскому Союзу в период следствия и судебного разбирательства, а также на протяжении почти 20-летнего пребывания в тюрьме в условиях не прекращавшейся против него кампании угроз и провокаций, проявил смелость, стойкость и высокую идейность, присущие настоящему коммунисту, и сохранил в тайне свою связь с органами государственной безопасности Советского Союза».[26]

Известен отзыв Хрущева.

— Построение коммунизма, — дело ближайшего будущего, но вот этот товарищ достоин жить при коммунизме уже сегодня, — сказал Никита Сергеевич, ознакомившись с содержанием докладной.

30 июня был подписан закрытый указ Президиума Верховного Совета СССР следующего содержания:

«За выполнение специального задания и проявленные при этом героизм и мужество присвоить тов. Лопесу Рамону Ивановичу звание Героя Советского Союза с вручением ему ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».[27]

В Советском Союзе Меркадер прожил до 1974 года. Стал пенсионером КГБ, получил в Москве четырехкомнатную квартиру. В октябре он выехал на постоянное местожительство в Гавану, куда годом раньше из Москвы перебралась его семья — жена Рокелия и двое приемных детей.

Умер Хайме Рамон Меркадер дель Рио Эрнандес 18 октября 1978 года. Урна с его прахом была захоронена в Москве на Кунцевском кладбище. Такова была воля покойного.

После успешного покушения на Троцкого авторитет Павла Судоплатова значительно вырос. В феврале 1941 года он был назначен заместителем начальника 1-го Управления (разведка). НКВД СССР. На этой должности он поставил перед руководством вопрос о пересмотре дел некоторых осужденных сотрудников НКВД, ссылаясь на приближающуюся войну с Германией. Благодаря настойчивости Судоплатова этот вопрос начал решаться. Так, в органы безопасности вернулись Я. Серебрянский, В. Фишер, Р. Абель, П. Зубов и другие опытные разведчики.

Между тем война стояла на пороге страны. Павел Анатольевич вспоминал:

«Разведка НКВД сообщала об угрозе войны с ноября 1940 года. К этому времени Журавлев и Зоя Рыбкина завели литерное дело под оперативным названием «Затея», где собирались наиболее важные сообщения о немецкой военной угрозе. В этой папке находились весьма тревожные документы, беспокоившие советское руководство, поскольку они ставили под сомнение искренность предложений по разделу мира между Германией, Советским Союзом, Италией и Японией, сделанных Гитлером Молотову в ноябре 1940 года в Берлине. По этим материалам нам было легче отслеживать развитие событий и докладывать советскому руководству об основных тенденциях немецкой политики. Материалы из литерного дела «Затея» нередко докладывались Сталину и Молотову, а они пользовались нашей информацией как для сотрудничества с Гитлером, так и для противодействия ему.