Седьмое небо - Рини Эйкомб

— Нет, — быстро возразил Рамон и пошел к лестнице. — Ты имеешь в виду госпитализацию, но я категорически против, хотя и не возражаю против рентгенологического обследования. Она достаточно пролежала в больницах за последний год, — добавил он, выразительно передернув плечами.

— Но находиться здесь с тобой — не лучшая альтернатива для нее.

— Это ее единственная альтернатива! — рявкнул Рамон. — Синтия мне доверяет и прислушивается ко мне! Ей необходимо, чтобы я был постоянно рядом, и я не позволю снова упрятать ее в больницу!

Выслушав его горячие протесты, врач внимательно посмотрел в решительное лицо Рамона и поморщился.

— Считаешь, что это твой крест?

— Да! — подтвердил Рамон и начал спускаться по лестнице, желая, чтобы Роберт поскорее убирался, раз он не может сказать ничего нового.

Я и без него знаю, что это серьезно, черт побери! — со злостью думал он. Тоже мне умник; поместить ее в психушку! Ни за что, пока я жив!

— Да, вот еще что… — Роберт остановился в дверях и вытащил из кармана две упаковки таблеток. — Держи это подальше от жены и давай ей, только когда сам сочтешь необходимым.

— Значит, это… — У Рамона пересохло во рту. — Ты думаешь, она…

— Я думаю, что она в шоке, черт возьми! — неожиданно взорвался Роберт. — Когда ты нашел ее? Два дня назад? Сколько раз с тех пор она падала в обморок? Никто не знает, что происходит у нее в голове, — ни я, ни ты! И сама она не знает. Например, сегодня она уснула, — порывисто продолжал он, — и, проснувшись, начала вести себя, как прежде, будто с ней ничего не произошло. Потом что-то там внутри у нее переключилось — и она снова вернулась в сегодняшний день. Так что ничего удивительного, что она периодически падает в обморок!

— Я все понял, — пробурчал Рамон и с мрачным видом убрал к себе в карман таблетки, мечтая побыстрее избавиться от назойливого врача. — Спасибо, что ты моментально откликнулся на мою просьбу, Билли. Я это очень ценю.

— Но ты не согласен с моим мнением, так ведь? — сухо отозвался Роберт. — И вот еще мой тебе совет: если ты решил, что сам со всем справишься, то относись ко всему спокойно. Окружи Синтию вниманием и заботой и постарайся быть всегда рядом. Но не торопи события, — очень серьезно предупредил он. — Возможно, тебе повезет, она постепенно начнет все вспоминать, и память вернется к ней без всяких потрясений.

— Похоже, ты сам не очень-то в это веришь, — сказал Рамон, уловив сомнение в его тоне.

Роберт кивнул.

— Судя по тому, что происходило до сих пор, память возвращается к Синтии отдельными вспышками, и все потому, что ты это провоцируешь. Не делай этого, Рамон, иначе ружье выстрелит в тебя.

Оно уже выстрелило год назад, мрачно подумал Рамон, закрыв дверь за Робертом. Он тяжело вздохнул и направился в гостиную, потом передумал и повернул к бару. Наливая себе виски, Рамон случайно бросил взгляд на фотографию, которая стояла на старинном бюро, — единственную вещь, привезенную Синтией в этот дом после свадьбы.

Он взял в руки снимок, с которого улыбались два молодых лица, и долго смотрел на него. Потом с неожиданной яростью швырнул на пол и с силой растоптал.

На следующее утро Синтия осторожно спустилась по лестнице и пошла в сторону кухни, ориентируясь по доносившемуся оттуда аппетитному запаху тостов и кофе. У нее подводило желудок от голода — в последний раз она съела какой-то жалкий сандвич в мотеле, когда они с Рамоном ехали в Балтимор.

Синтии пришлось собрать в кулак всю свою смелость, прежде чем она решилась открыть дверь в кухню. Ее страшила неизвестность — она совершенно не представляла, с кем ей предстоит столкнуться в кухне.

Незнакомец оказался очень даже симпатичным: черноволосый, в футболке с V-образным вырезом и в потертых джинсах. Он стоял у плиты и перекладывал тосты с противня на тарелку. Когда Синтия вошла, он оглянулся, и она остановилась в дверях. Некоторое время оба молча смотрели друг на друга. Никто не решался начать разговор, не зная, что сказать и какой реакции ожидать.

Рамон отважился заговорить первым. Он посмотрел на пшеничного цвета блузку и оливковые брюки Синтии, которые удачно дополнял шелковый жилет, и тут же узнал в них вещи из прежнего гардероба Синтии. Но на этот раз у него хватило ума никак это не комментировать.

— Привет! — как можно непринужденнее бросил он и снова продолжил свою возню у плиты. — Что, пришла на запах кофе?

— Скорее уж на запах тостов, — отозвалась Синтия, тоже стараясь держаться непринужденно. — Я голодна как волк, — призналась она.

— Я, пожалуй, тоже почти ничего не ел со вчерашнего дня. Присаживайся, — пригласил Рамон, — буквально через секунду все будет готово.

Кажется, самое трудное позади, решила Синтия и села за большой стол, который доминировал в кухне. Избегая смотреть на Рамона, она огляделась и поинтересовалась:

— Кто занимался интерьером?

— Моя мама. И не только интерьером кухни, но и всего дома.

У Синтии упало сердце — не хватало тут еще его матери! Она не знает, как вести себя с Рамоном, а уж подбирать ключики к свекрови…

— Она тоже живет здесь? — упавшим голосом спросила Синтия, страстно моля Бога, чтобы это оказалось не так.

— Она умерла несколько лет назад, — сказал Рамон.

— Извини, — пробормотала Синтия.

Пожав плечами, Рамон поставил на стол блюдо с тостами, затем большой серебряный кофейник, какие теперь редко встретишь.

— Вы с ней никогда не встречались, — сообщил он и отвернулся к шкафу.

— А твой отец? — из вежливости спросила Синтия.

Рамон поставил на стол две изящные кофейные чашки, тарелки, а также молочник, сахарницу и сливочное масло.

— Отец умер, когда мне было десять.

— О, извини… — виновато промямлила Синтия.

Она решила не спрашивать о других членах семьи, чтобы снова не попасть впросак. В кухне повисло неловкое молчание. Синтия взяла одну из чашек и начала вертеть ее перед собой на столе, лихорадочно соображая, что бы еще сказать.

— Должно быть, для поддержания порядка в таком доме требуется целый штат прислуги, — наконец нашлась она.

— Да, у меня приходящая прислуга, они работают здесь по будням, — объяснил Рамон, выдвигая стул и усаживаясь напротив Синтии. — Сегодня как раз суббота, — помолчав, добавил он.

— Я кого-то из них знаю?

— Ну… миссис Болт наверняка. Что касается остальных — не могу сказать.

— А-а… — неопределенно протянула Синтия.

Разговор явно зашел в тупик. Она разлила по чашкам кофе, добавила сахар и молоко лишь в одну из них и подвинула сахарницу Рамону.

— Спасибо, — сухо поблагодарил он.