В роли невесты - Хельга Нортон

Вечер прошел как в тумане. Глэдис чувствовала непонятную отстраненность от происходящего. Она беседовала, улыбалась, вежливо уклонялась от попыток Фрэнсиса флиртовать с ней, но все это время ее не покидало ощущение, что она смотрит какой-то фильм. Единственной реальностью являлся сидевший на другом конце стола Джозеф.

Доставленные из ресторана блюда оказались превосходными: мясо было нежным и сочным, овощи свежими, а салатные листья приятно похрустывали. Когда Глэдис подала на стол нарезанный на порции летний пудинг, Керк Кендалл не сдержался и потер руки в предвкушении удовольствия.

– Обожаю этот пудинг! – воскликнул он, держа чайную ложечку наготове. – Современная сладкая выпечка не идет с ними ни в какое сравнение.

Керк понравился Глэдис. Под его внушительной и даже устрашающей внешностью скрывался добряк с превосходным чувством юмора. Она подумала, наблюдая за Керком, что об этих качествах его характера многие, включая его собственных детей, даже не подозревают.

Фрэнсис и Габриела удивленно переглядывались, заметив, как их строгий отец оживился в обществе Глэдис. Он не отпускал ее от себя весь вечер, и развлекать остальных поневоле приходилось Джозефу.

Вопрос о слиянии банков за столом ни разу не возник, но, когда гости начали прощаться, Керк шутливо ткнул Джозефа пальцем в грудь.

– Не скрою, меня поначалу не слишком обрадовала идея объединения банков, но теперь я вижу, что ты очень умный человек, если смог выбрать себе в жены такую девушку. Поэтому прикажи своей секретарше созвониться с моей, пускай они договорятся о нашей встрече на следующей неделе. Но я пока ничего не обещаю, – добавил Керк, заметив, что Фрэнсис и Габриела обменялись радостными взглядами. – Хочу послушать, что ты предлагаешь.

Наконец гости отбыли, мигнув на прощание задними огнями автомобиля. Оставшись наедине с Джозефом, Глэдис вдруг занервничала. Она быстро собрала кофейные чашки и понесла их на кухню.

– Мне кажется, вечер удался, – сказала она, не глядя на вошедшего следом Джозефа.

– Благодаря тебе. Ты совершенно приручила Керка, и не последнюю роль в этом сыграл твой летний пудинг! – улыбнулся он. – Спасибо.

– Я рада, что ты не зря тратишь деньги, – сдержанно заметила Глэдис.

– У меня создается впечатление, что я получаю больше, чем трачу, – медленно произнес Джозеф, глядя прямо в лицо повернувшейся к нему в этот момент Глэдис. – Гораздо больше.

– Еще надо вымыть блюдечки… – Она отступила, испуганная силой внезапно нахлынувших чувств.

– Оставь, утром Синтия все сделает. – Он поймал Глэдис за руку и притянул к себе.

– Не думаю, что это хорошая идея… – пролепетала она, упираясь.

Джозеф улыбнулся.

– Разве? Я мечтал об этом весь вечер, как и ты сама. Сними фартук и иди сюда!

Глэдис с ужасом поняла, что у нее нет сил противиться. Всеми ее помыслами завладело страстное желание. В данную минуту ее не волновали ни собственная гордость, ни какие-либо амбиции.

Джозеф терпеливо ждал, какое решение примет Глэдис, не принуждая ни к чему. Наконец она медленно развязала тесемки фартука, сняла его и подняла на Джозефа темные от страсти глаза.

– Иди ко мне, – тихо позвал он.

Глэдис вздохнула, еще немного помедлила и пошла.

Джозеф взял лицо Глэдис в ладони и сказал, поглаживая ее щеки:

– Не печалься. Это ни к чему тебя не обязывает. Давай просто проведем вместе ночь.

Он неверно истолковал ее нерешительность, но поправлять его не имело смысла.

– Давай, – просто сказала Глэдис.

Джозеф молча взял ее за руку и повел в спальню, к большой кровати, где Глэдис мечтала о нем всего несколько часов назад. Включив ночник, он медленно вынул из ее ушей серьги и положил на столик, затем расстегнул колье и присоединил к серьгам. Глэдис неровно дышала, напрягаясь от малейшего прикосновения пальцев Джозефа к своей обнаженной коже.

Не отрывая взгляда от ее зеленых глаз, он расстегнул молнию на платье Глэдис, стянул его с плеч и спустил вниз. Оно упало на пол бесформенным комком. Джозеф мельком взглянул на платье, а потом с трепетом пробежал глазами по белеющему в полумраке телу.

Сердце Глэдис больно билось в груди. Хотя бы на одну ночь, но он будет принадлежать только мне, пронеслась в ее голове лихорадочная мысль, унося с собой последние сомнения.

Джозеф обнял Глэдис за талию и притянул к себе. Они улыбнулись друг другу, понимая, что мосты сожжены и назад дороги нет. Глэдис потянулась к его лицу и поцеловала ямочку на подбородке, о чем мечтала едва ли не с момента их первой встречи. Затем она принялась покрывать мелкими поцелуями все его лицо, постепенно приближаясь к губам.

– Глэд… – шептал Джозеф между долгими, захватывающими дух поцелуями. Наконец ему удалось вынуть из волос Глэдис все заколки и гребень, и на ее плечи обрушился струящийся душистый водопад. Он вдохнул запах изысканных духов и зарылся лицом в эту шелковистую, поблескивающую в свете ночника массу.

Глэдис отстегнула галстук-бабочку Джозефа и уронила его на пол, затем занялась пуговками его рубашки. Пальцы плохо слушались, и под конец Джозефу пришлось помогать ей.

Сбросив рубашку, он расстегнул на спине Глэдис крючки бюстгальтера и высвободил из кружевных чашечек полную упругую грудь. А потом наступил прекрасный долгожданный миг, когда Джозеф и Глэдис слились в объятиях и между ними больше не было преград. Они оба застонали, потрясенные силой вспыхнувшей вдруг страсти.

Словно в горячке, Джозеф скользил по спине Глэдис, спускаясь все ниже. Его поцелуи становились все глубже и требовательнее. Желание, казалось, жгло Джозефа изнутри. Он просунул пальцы под резинку черных кружевных трусиков Глэдис и потянул их вниз, спускаясь вместе с ними и целуя округлости груди, нежный живот, шелковистые бедра. А потом, когда она переступила через трусики, Джозеф в упоении обхватил ладонями ее ягодицы и прижался лицом к пушистому треугольнику внизу ее живота. Глэдис погрузила пальцы в его волосы и запрокинула голову, желая, чтобы это мгновение длилось вечно.

Затем она взяла Джозефа за плечи и подняла с колен. Ей хотелось поскорее раздеть его до конца. Когда ремень был расстегнут и брюки полетели на пол, Глэдис расширенными зрачками посмотрела на выпирающую из-под трикотажа белых трусов Джозефа возбужденную плоть и, не устояв перед искушением, прижала к ней ладонь.

В эту минуту он стиснул ее грудь и прильнул к губам, словно желая утолить жажду. Вздрагивая от пронзительных импульсов страсти, Глэдис забралась под белый трикотаж, ощутив упругость плоти между бедер Джозефа и волнующую твердость горячего, разбухшего члена. Она выпустила его из тесного плена и сдвинула трусы вниз.

Джозеф подхватил ее на руки, уложил на кровать и лег на нее. Раздвинув ее стройные бедра, он проник пальцами между нежных пушистых половинок и отыскал небольшой упругий выступ. Не прерывая поцелуя, он ритмично ласкал этот холмик пальцем, и по телу Глэдис распространялись волны наслаждения. Потом он медленно вошел в нее. Глэдис вскрикнула и впилась пальцами Джозефу в плечи.