Планк. Квантовая теория - Alberto Tomas Perez Izquierdo

Это гнездо крыс, разлагающее науку.

Немецкие интеллектуалы-нацисты о тех, кто поддерживал и преподавал идеи Эйнштейна

Вмешательство Планка было связано с защитой фундаментальной науки как гаранта прогресса, особенно страстно он защищал теоретическую физику и поддерживал важнейших физиков-теоретиков той эпохи: Гейзенберга, Лауэ, Шрёдингера и, конечно, Эйнштейна. Штарк и Ленард в течение двух десятилетий плели интриги, чтобы снизить влияние Планка и его «теоретиков». В частности, атаки на Эйнштейна хотя и были вызваны его еврейским происхождением, также преследовали и другие политические цели — ослабить позиции Планка и его окружения. В начале 1920-х годов отдельные группы немецких интеллектуалов, поддерживаемые Штарком и Ленардом, стали называть теорию относительности «еврейской наукой», а Эйнштейна подвергать остракизму.

Планк общался с величайшими учеными своей эпохи, среди них был и Альберт Эйнштейн. На фотографии Планк с Эйнштейном 28 июля 1929 года в день первого награждения медалями Макса Планка, которых оба были удостоены.

Нильс Бор с Планком в Копенгагене в 1930 году.

В 1922 году Планк как председатель Немецкого общества естествоиспытателей и врачей пригласил Эйнштейна прочесть лекцию о теории относительности на ежегодном собрании общества. Таким образом он хотел поддержать ученого и его теории, однако лекция не состоялась: 24 июня был убит Вальтер Ратенау, министр иностранных дел республики и близкий друг Эйнштейна. Ратенау имел еврейское происхождение, а преступление совершила группа военных ультранационалистов (Гитлер после прихода к власти приказал установить им памятник). Планк попросил выступить Макса фон Лауэ, и лекция не обошлась без нацистской пропаганды. Как вспоминал Гейзенберг, на входе в зал группа активистов раздавала листовки, подписанные Ленардом, в которых говорилось, что теория относительности является домыслом еврейской прессы и чужда немецкому духу.

Когда нацисты пришли к власти, борьба приняла еще более ожесточенный характер. Во время прихода к власти Гитлера Эйнштейн находился в США и решил не возвращаться в Германию. Но атаки нацистов на него не прекращались: нацистский министр культуры и образования направил в Академию наук запрос об исключении из нее Эйнштейна, хотя тот и был, без сомнений, самым выдающимся ее членом. Так началось трудное существование Планка с нацистским режимом. Ученый всегда был консерватором, немцем до мозга костей, а в молодости даже проповедовал националистические и монархические идеи. В силу этого от него невозможно было ожидать открытого сопротивления режиму. При этом Планк осознавал, что нацисты обходились с евреями несправедливо, понимал опасность, которую представляет для науки расистская политика дискриминации. Не только Эйнштейн, но и Лиза Мейтнер, и Макс Борн имели еврейское происхождение. При этом Планк понимал, что если он утратит руководящее положение в немецкой физике в пользу Штарка и Ленарда, то их расизм будет иметь непоправимые последствия.

Так Планк встал на позиции умеренного сопротивления режиму. Вместо громких манифестов (в памяти ученого еще было свежо воспоминание о Манифесте 93-х) он действовал за сценой и лишь время от времени, пытаясь минимизировать ущерб, наносимый политикой нацистов. В 30-е годы немцы, не пострадавшие от нацистского режима, относились к Гитлеру двояко — поддержка, одобрение и понимание были смешаны с осуждением, недовольством и необходимостью подчиняться.

Планк, будучи в оппозиции, разделял эти чувства с большей частью нации, и хотя он добился нескольких побед, несомненно, сделать он мог бы гораздо больше.

Объявленная война на уничтожение против моих беззащитных еврейских братьев вынуждает меня бросить на чашу весов все влияние, которое есть у меня в мире.

Эйнштейн в письме Планку о своем выходе из Прусской академии наук

В случае с Эйнштейном Планк избрал умеренную линию и попросил его отказаться от места в академии. Таким образом он хотел избежать процесса исключения, который мог привести к негативным последствиям для других ученых. Министр пришел в ярость, узнав, что Эйнштейн подал в отставку и лишил сторонников режима мощной пропагандистской кампании, которая имела бы место при публичном процессе исключения.

В каком-то смысле такая реакция подтверждала правоту Планка, но для Эйнштейна и других евреев это выглядело так, будто именитый ученый не предпринял усилий для их защиты.

Эйнштейн знал, что Планк не имел ничего против него лично, но нацистский режим разделил его жизнь на две части. Эйнштейн принадлежал к ассимилировавшейся еврейской семье, далекой от традиций иудаизма, но преследования нацистов заставили ученых вспомнить о своей национальности.

Другой громкий эпизод борьбы между Планком и нацистами состоялся после смерти Фрица Габера. В 1933 году нацисты издали закон, по которому были уволены все государственные служащие неарийского происхождения.

Закон не распространялся на неарийцев, участвовавших в Первой мировой войне, или тех, чьи родственники по прямой линии пали в боях. Габер был евреем, но попадал под исключение, так как сыграл в Великой войне выдающуюся роль. Однако ученый отказался от своей привилегии, заявив, что всегда выбирал сотрудников по способностям, не делая различий по расовой принадлежности или происхождению, и в его возрасте уже не может измениться. Габер уехал из Германии, и вся махина немецкой пропаганды обрушилась на него.

Габер скоро умер в Швейцарии, и Планк по ходатайству фон Лауэ решил организовать заседание в его память в Обществе кайзера Вильгельма. Хотя нацистский министр запретил государственным служащим приходить на церемонию, зал был полон иностранцев, жен негосударственных служащих общества. Заседание, без сомнения, было достойным и смелым актом в память о великом химике.

Открытая война между Планком и фон Лауэ, с одной стороны, и Штарком и Ленардом, с другой, длилась до конца 1930-х годов, когда нацистское руководство приняло решение об отставке Штарка с одного из постов из-за его некомпетентности. Но атаки на Планка, фон Лауэ и их окружение продолжались до конца войны.

В годы господства нацистов теория относительности была практически под запретом, но Планк и фон Лауэ несколько раз делали доклады о ней, не упоминая авторства. В 1942 году, например, Планк в письме посоветовал фон Лауэ не упоминать Эйнштейна в книге по теории относительности. Этот поступок стоил ему за границей многих упреков.

Но наряду с такой, несомненно, трусливой линией поведения порой Планк проявлял необыкновенную смелость, как, например, в случае с Габером или когда во время войны на выступлении в клубе нацистских офицеров он назвал Эйнштейна лидером мировой мысли. Кстати, после этого эпизода Планку было запрещено выступать с лекциями.