Германская военная разведка. Шпионаж, диверсии, контрразведка. 1935-1944 - Пауль Леверкюн

Соединенные Штаты Америки были райским местом в представлении этих пылких эксцентриков, и оттуда они слали потоком свои донесения – в Заграничный отдел НСДАП, в «Арбайтсфронт» (трудовая организация), в германское министерство авиации и даже иногда в «Германские железные дороги», поскольку все эти организации имели своих представителей в Соединенных Штатах.

«Еще в 1936 или 1937 году один агент отдела I (авиация) абвера был разоблачен американцами как шпион и только с величайшими трудностями и с помощью друзей сбежал на машине в Канаду, а оттуда в Германию. В результате этого дела ФБР повысило свою бдительность и его интерес был сосредоточен на Bund der Freunde des neuen Deutschlands (Ассоциация друзей новой Германии). Мое управление и его работники получили многократные предупреждения об опасности этой организации и о недопустимости связей с кем-либо из ее лидеров. Ввиду больших расстояний и ограничений, присущих существовавшей системе курьеров, все, что подвергалось эффективному контролю, становилось непригодным к использованию. Хуже всего то, что примерно в это время один из наших курьеров, человек, чьи четыре года добросовестной службы вызывали оправданное доверие, оказался под влиянием некоего Румриха, судетского немца, жившего в Соединенных Штатах.

Этот Румрих разрабатывал самые фантастические планы, и ему удалось склонить до сих пор надежного агента к сотрудничеству, на его собственную ответственность, в предприятии в Соединенных Штатах, о котором мы в Германии ничего не знали. У него возникла идея заманить старшего офицера американской армии – скажем, коменданта какой-нибудь крепости или вроде этого, – чтобы встретиться с ним в каком-то баре и уговорить его выдать план мобилизации крепости и частей, находящихся под его командованием. Он добыл почтовую бумагу и конверты из военного министерства и написал офицеру по своему выбору, приказав ему встретиться с представителем этого министерства в определенном общественном заведении и передать ему схемы и планы, перечисленные в этом письме. Сам он предполагал играть роль представителя военного министерства. Выбранный офицер послушно появился в назначенное время и в назначенное место – а с ним были работники ФБР, которые немедленно арестовали Румриха. На последующем допросе Румрих сразу же выдал целый список имен, и стало ясно, что ему в самом деле удалось организовать целую систему тайного сообщения. Так случилось, что в этот момент конфиденциальный курьер абвера был в это время в отпуске за пределами Соединенных Штатов. Не зная своего вышестоящего офицера, он завербовал в качестве временного заместителя женщину-парикмахера лайнера «Европа», которой дал полные инструкции, а потом убыл в отпуск. Столкнувшись со свершившимся фактом, его вышестоящий офицер не имел других вариантов, чтобы не прерывать работу курьерской службы, кроме как использовать эту женщину по мере возможности. Этот временный курьер, конечно, был известен Румриху, и ее он выдал в числе первых. Когда «Европа» причалила в Нью-Йорке, парикмахер Йоханна Хоффман была арестована, как только ступила на берег, и была захвачена вся почта, которую она везла.

Среди арестованных были хорошо известный нью-йоркский врач и его любовница. Эта дама была быстро освобождена, а доктора предупредили и также вернули ему свободу, которой он сразу же воспользовался, чтобы бежать в Германию зайцем на германском корабле. Американские власти попытались задержать судно, когда оно было за пределами трехмильной зоны, но капитан отказался остановить корабль, и доктор добрался до Германии в безопасности. Далее еще ряду людей, замешанных в этом деле, удалось сбежать в Германию; однако они не имели ничего общего с германской службой военной разведки, а оказались причастными к вышеупомянутой системе тайной связи как общие знакомые или имели отношение к другим организациям, которые сунули свой любопытный нос в шпионский пирог. После этого в течение нескольких недель пестрели заголовки в американской прессе: «НАЦИСТСКИЕ ШПИОНЫ В АМЕРИКЕ», «ОХОТА НА НАЦИСТСКИХ ШПИОНОВ ПРОДОЛЖАЕТСЯ!». Весь эпизод был раздут до абсурдных размеров, и обвинение было предъявлено восемнадцати человекам, среди которых были германские офицеры: полковник Буш, капитаны 2-го ранга Менцель и фон Бонин и капитан Пфейфер. Это дело описано в книге сотрудника ФБР Леона Г. Турроу, надо сказать, весьма занимательной, где показано, что ФБР не сумело оценить запутанную ситуацию и не поняло, что лишь малая часть обвиняемых действительно работала на германскую военную разведку.

Неизбежным результатом этого дела, которое тянулось с марта до лета 1938 года, стало то, что в своей деятельности против Соединенных Штатов мы должны были проявлять крайнюю осторожность и надо было выжидать. Позднее при возросших мерах безопасности работа возобновилась; целая команда агентов работала, строго соблюдая приказы руководившего ею офицера, рассматривая себя как индивидуальных работников, а не как членов описанного выше канала тайного сообщения, и это продолжало давать удовлетворительные результаты вплоть до начала войны».

Но в предвоенные дни куда более важными были приготовления против Франции. И именно во Франции и странах Бенилюкса летом 1940 года абвер, созданный и обученный Канарисом, проходил настоящую проверку. Именно там «Абвер-II» впервые по-настоящему вступил в действие в поддержку главной военной операции.

При планировании внезапного вторжения в Голландию, Бельгию и Люксембург главная забота состояла в том, чтобы захватить мосты через Маас и канал Альберта целыми и невредимыми. Только в случае, если это будет сделано, сухопутные войска смогут быстро достичь оборонительного рубежа Пеел в Голландии и впоследствии быстро освободить парашютистов, сброшенных в окрестностях Роттердама.

В ноябре 1939 года в рейхсканцелярии состоялось совещание по этому вопросу под председательством Гитлера. В итоге абверу было приказано разработать план захвата с помощью войск, переодетых в голландскую и бельгийскую форму, самых важных мостов через Маас, двух дорог и железнодорожного моста в Маастрихте и одной дороги и одного железнодорожного моста в Геннепе.

В начале подготовки случилась самая тревожная неудача. Агент, которому было поручено добыть форму, был схвачен бельгийцами с формой на руках. В связи с загадочной кражей форм одна фламандская газета опубликовала карикатуру Геринга в форме брюссельского кондуктора трамвая, любующегося собой в зеркале, с подписью: «Она мне здорово идет!»

Было весьма удивительно, что этот эпизод не возбудил никаких подозрений ни в Голландии, ни в Бельгии и что в результате не было дано никаких предупреждений пограничной охране. Если бы голландцы, например, догадались, в чем смысл использования их униформы, они бы избежали внезапного разгрома в Геннепе и могли бы задержать продвижение германских войск, что, впрочем, скорее всего, и не повлияло бы на судьбу Западной кампании, но могло бы отрезать десантные войска, высаженные в тылу у голландцев.

Операция с маастрихтскими мостами проводилась не полком «Бранденбург», а добровольческой частью подотделения «Бреслау» (батальон специального назначения 100). Передовой отряд, одетый в форму, выданную голландцами, проехал рано утром 10 мая 1940 года через Радерн и Ситтард на Маастрихт. Что случилось потом, до конца неизвестно. Можно только полагать наверняка, что один из мостов на дороге, ведущей в Маастрихт, был захвачен, но детонационный заряд не был извлечен. После ожесточенной перестрелки, в которой погиб командир этих фальшивых голландцев, лейтенант Хоке, все три моста были взорваны. Маастрихтское предприятие закончилось полным провалом, и у шефа абвера был подавленный вид, когда, приехав через несколько часов, он обнаружил, что все колонны с танками и грузовиками запрудили дороги, ведущие на Маастрихт, в нетерпении ожидая, когда инженерный корпус перебросит через реку полевой мост. Ибо маастрихтская операция была задумана именно для того, чтобы избежать этой потери времени при блиц-атаке.