Эйнштейн учился без карточек. 40 эффективных игровых упражнений для детей от 0 до 6 лет - Роберта Михник Голинкофф

Роль родителей в развитии речи детей велика, но они не отвечают за это полностью.

Вокруг теории профессора Хомского по-прежнему ведутся жаркие споры. Попробуйте оценить информацию, собранную в пользу довода о том, что человеческие существа изначально наделены способностью изучать языки. Первое свидетельство предоставляет недавнее исследование, отчет о котором опубликован в престижном журнале Science («Наука»). Это исследование показывает, что к пятимесячному возрасту у детей уже происходит специализация отделов мозга, причем левое полушарие «занимается» звуками языка, а правое – выражением эмоций. Профессор Лора-Энн Петитто, психолог из колледжа Дартмут в Ганновере, штат Нью-Гемпшир, и ее коллеги для обнаружения этого факта использовали простой тест. Оказывается, все мы говорим правой стороной рта. Понаблюдайте пристально за своим другом или теледиктором. Вы увидите, что они, говоря, чуть энергичнее двигают правой стороной рта. Почему? Потому что языковые функции и речевые процессы сосредоточиваются в левом полушарии мозга, а связи мозга являются «контрлатеральными», или перекрестными. Правую сторону тела контролирует левое полушарие и наоборот. Если лепечущий ребенок сильнее двигает правой стороной рта, значит, лепет – речевой процесс, контролируемый левым полушарием уже в пятимесячном возрасте! Это наводит на мысль о том, что мы появляемся на свет уже готовыми к изучению языка. Если бы ребенок не «отдавал предпочтение» правой стороне рта во время лепета, это могло бы указывать на отсутствие специализации отделов мозга в данном возрасте.

Что же делают малыши? Исследования показывают, что они лепечут правой стороной рта! Однако, улыбаясь, они больше используют левую сторону рта. Ученые пришли к выводу, что с самого начала жизни левая сторона мозга специализирована для языка. Мы биологически подготовлены к освоению речи.

Изучение детского лепета – только один из серии экспериментов, которые подтверждают врожденные языковые способности у малышей. Исследования глухих детей со слышащими родителями тоже подливают масла в огонь споров. Профессор Сюзан Голдин-Медоу и ее коллеги из Чикагского университета изучали глухих детей, растущих в семьях слышащих родителей, которые хотели, чтобы их дети научились читать речь по губам и говорить. Чтобы гарантировать, что малыши не станут пользоваться «костылями» языка глухих, эти родители старались не использовать в общении никаких знаков. В сущности, они и детей не учили языку жестов, и сами его не изучали, потому что хотели, чтобы их дети поступили в специальные школы для глухих, где учат устной речи.

Что же происходит, когда дети вплоть до возраста 6–7 лет не учат никакого языка? Ответ на этот вопрос ошеломляет. Совершенно самостоятельно – без какой-либо внешней помощи от родителей и учителей – эти малыши изобретали собственный язык жестов. Хотя он не был так богат, как знаковая система, к которой привыкли глухие дети, обученные формальному языку жестов, похоже, что развитие речи у детей – в какой-либо ее форме – подавить просто невозможно.

Есть и другие случаи, в которых дети изобретают собственный язык. Профессор Дерек Бикертон, лингвист из Гавайского университета в Гонолулу, излагает историю зарождения нового языка. Когда японские, корейские и филиппинские иммигранты приезжали на Гавайи работать на сахарных плантациях, они для совместной работы и общения изобрели очень примитивный язык (он называется пиджином), который представлял собой смесь различных фрагментов разных языков. Но удивителен не сам по себе факт создания пиджина, а то, что сделали с ним дети, родившиеся в этом смешанном сообществе. Они слышали и выучивали обедненный язык – пиджин – в естественной обстановке. Но на этом не остановились, а расширили и усовершенствовали его, выйдя за пределы наречия, созданного взрослыми, и превратили его в полноценный язык, названный впоследствии креольским. Креольский язык содержит все структуры существующих «естественных» языков – существительные, глаголы, флективные признаки и так далее. Каким же образом дети обогащали язык грамматическими структурами, о которых никогда даже не слышали? Откуда они знали, какие именно элементы нужно добавить, чтобы получившийся креольский язык был похож на все остальные языки в мире? Как и Хомский, профессор Бикертон выдвигает предположение о том, что такие новые языки возникают потому, что люди от природы снабжены языковой «биопрограммой» – сущностной грамматикой, которая развивается у всех народов. Иными словами, Бикертон говорит о том, что способность выучивать, а в некоторых случаях и изобретать человеческий язык является врожденной.

Изучение детского лепета – один из экспериментов, которые подтверждают врожденные языковые способности у малышей.

Еще одним дополнительным свидетельством в пользу универсальности языка является тот факт, что дети во всем мире проходят через определенные вехи языкового развития примерно в одно и то же время. Не важно, где родился ребенок, – в Каламазу или в Катманду; «расписание» изучения языка будет одним и тем же. То есть все дети начинают с одиночных слов в возрасте примерно 1 года, и все они начинают общаться так, как общаются члены их родного племени, – на каком бы языке ни говорили, – примерно к 3 годам.

Как видите, маленькие дети – это гении лингвистики. Однако мы тоже многое можем сделать, упрощая для них процесс развития речи. Чтобы понять, какие действия мы можем предпринять (и согласиться с тем, что нам не обязательно скрупулезно обучать ребенка каждому существительному и глаголу или моделировать схематические предложения), давайте исследуем развитие самой речи. Наука уже довольно хорошо изучила его историю.

Как начинается развитие речи? Все мы знаем, что не услышим от ребенка ни слова, пока он не достигнет примерно одного года. Однако то, что мы собираемся вам сообщить, заставит вас взглянуть на своего малыша совершенно по-другому. Развитие речи начинается задолго до празднования первого дня рождения ребенка. Оно стартует еще в материнской утробе.

На 8-м месяце беременности малыши уже «подслушивают» разговоры своих мам. Исследования профессора Уильяма Файфера, психобиолога и специалиста по развитию, и его коллег из Колумбийского университета в Нью-Йорке доказывают, что младенцы помнят истории и песенки, которые слышали еще во чреве матери. И голоса своих матерей они предпочитают любым другим женским голосам. Откуда мы это узнали? Существует несколько методов, позволяющих ученым, фигурально выражаясь, заглянуть в утробу.

В одном из таких опытов, например, ученые просили матерей прилечь (будущие мамы были только рады!), пока они записывали сердцебиение плода. Оказывается, у малышей довольно стабильное сердцебиение, пока они не услышат что-то такое, что привлекает их внимание. Затем профессор Файфер и его коллеги просили матерей повторить вслух предложения типа: «Привет, малыш. Как у тебя сегодня дела?» В тот момент, когда ребенок слышал маму, скорость сердцебиения плода менялась. Как и ожидалось, она замедлялась, а потом возвращалась к нормальной. А откуда мы знаем, что дело именно в мамином голосе, а не в мышечных сокращениях, сопутствующих речи? Дело в том, что скорость сердцебиения детей не изменялась, когда матери молчали или шептали те же слова. Малыш действительно прислушивается к маминой речи. А поскольку мама в течение обычного дня говорит довольно много, ребенок постоянно слышит ее речь.