Не верю! - Анастасия Градцева

– Мальчики! – умоляюще посмотрела она на ребят, которые, открыв рот, глазели на них с Димкой. – Помогите мне справиться с этим хамом. Андрей, пожалуйста! – и еще один просящий взгляд и хлопанье глазками в сторону парня, имя которого она, к счастью, вчера запомнила.

Андрей как-то сразу приосанился.

– Димон, да пропусти ты её, что за детский сад.

– Пацаны, не ведитесь, – усмехнулся Варламов, – а то она из вас живо мальчиков на побегушках сделает. Ей как раз такие и нужны. Послушные.

– Чего? – не понял Андрей.

– Нашли кого слушать! – фыркнула Ася, глаза которой метали молнии. И если бы взглядом можно было убивать, Варламов бы уже был покойник. – Вы же видите, он ко мне подкатывает. Димочка, прости, тебе ничего не светит. Мне нравятся настоящие взрослые мужчины, а не смазливые мальчики.

– Все слышали, что она считает меня красивым? – громогласно спросил Дима у парней. Те загоготали.

– К такому милому личику еще бы мозги, – выразительно вздохнула Ася. – Цены бы тебе, Варламов, не было! Но чего нет, того нет.

– Забавные вы. На вас реально билеты продавать можно, – Андрей восхищенно смотрел на Асю и Диму, вокруг которых летали искры.

В этот момент дверь открылась изнутри, едва не стукнув Диму по спине, и он поспешно отодвинулся, чтобы выпустить Юрича, решившего тоже покурить.

Ася невразумительно поздоровалась с режиссером и мгновенно исчезла в приоткрывшейся двери.

Парни нестройным хором сказали «Здрасьте, Петр Юрич», потушили сигареты и зашли внутрь.

– Дим, а правда, что ты к ней прицепился? – спросил Андрей, пока они поднимались по лестнице.

– Нравится? – подмигнул Боря. – Она ниче такая, фигуристая.

– Да нет, так поприкалываться, – беспечно улыбнулся Дима. – Скорее я ей нравлюсь.

– Не хочется тебя разочаровывать, но незаметно, – покачал головой Андрей. – Она, по-моему, тебя не переваривает. И у нее же вроде парень есть. Там какой-то её утаскивал после кастинга.

– Какой ты… внимательный, Андрей. – тяжелый Димин взгляд просверлил его насквозь.

– Просто кастинг у неё был хороший, вот и запомнил, – пожал тот плечами.

– Ага, кастинг у неё отличный, – заржал Боря, руками обрисовывая пышные бедра. – И декорации классные, – он изобразил грудь.

Димке стало не по себе. Он из вежливости улыбнулся на тупую Борину шутку, хотя с большим удовольствием дал бы ему в табло за такие слова. Но тогда точно вопросов не оберешься.

Да он и сам не мог внятно объяснить – даже самому себе – почему так цепляется к Асе. Хорошо же тогда с ней поговорили, договорились, что будут спокойно общаться. Но не получается. И тут, блин, она виновата. Во-первых, вот эта её фраза про жениха. Дима не вчера родился, она явно была сказана, чтобы его задеть. Ну и задела, твою мать. Ему почему-то было очень неприятно думать, что тот козел в ближайшем будущем женится на Асе.

Во-вторых, то, как она на него пялилась, пока он снимал футболку. Словно кожу ему прожигала своими серыми глазищами. Ну и он не железный – не смог отказать себе в удовольствии поглазеть на то, как Ася переодевается. А то, что она дико злилась и смущалась, только придавало остроты. Димка так насмотрелся на её округлые бедра в узких светлых трусиках, на невероятную грудь, которую не скрывала прозрачная ткань белья, что ему пришлось срочно бежать на улицу и остывать. Не идти же на хореографию с приличным таким стояком. А потом, когда уже началось занятие, Димка каким-то шестым чувством ощущал – Ася снова на него смотрит. И это рождало внутри странное болезненное томление. Единственный способ как-то справиться с непонятными чувствами нашелся сам собой. Дразнить её, подкалывать, переводить внутренний огонь в словесную пикировку, получать удовольствие от того, как она вспыхивает от злости и ждать ответного хода. Наверное, так будет сейчас безопаснее для них обоих.

– Что, орлы, давайте попробуем сегодня поэтюдить! – с этими словами Юрич влетел в репетиционный зал. Ася поражалась дикой энергетике этого человека. Где бы он ни появлялся, он моментально приковывал к себе взгляд. Режиссер казался со стороны очень спокойным и сдержанным, но это было обманчивое впечатление. На репетициях он горел таким бешеным огнем, что об него можно было спички зажигать. Асе раньше казалось, что самый харизматичный режиссер в её жизни – Алена Сергеевна, но Юрич смог её затмить. К нему невозможно было быть равнодушным: Юрича либо ненавидели и боялись, либо обожали и боялись. А иногда и то, и другое одновременно. Не то что было страшно попасть под его гнев (хотя вчера актеры случайно услышали фрагмент репетиции основного состава и Ася ни за что в жизни не захотела бы оказаться на месте того несчастного, на которого так дико орал Юрич), скорее было очень страшно разочаровать режиссера. И все ребята выкладывались на пределе своих возможностей.

Тем более что прошло уже три дня из отпущенного месяца, а это значит, что еще немного, и режиссер будет определяться с тем, кого он возьмет в спектакль. Сегодняшние этюды означали, что пора показывать себя во всей красе.

Ребята загудели в нетерпении. Юрич одним взглядом из-под лохматых нахмуренных бровей пресек шум.

– Сейчас скажу, кому каких героев можно брать на этюдную работу. Естественно, меня интересует ключевые персонажи, с ролями второго плана будем решать потом. Митча (прим. – друг Стенли) хочу посмотреть в исполнении Бори, Никиты, Матвея, Саши и Игоря, – Юрич глянул в свои записи.

Те, кого он назвал, явно оживились и радостно зашумели.

– Стеллу (прим. – жена Стенли и сестру Бланш) этюдят Ася, Маша, Оксана, Вера, Юля и Катя.

– Какая Катя?

– А, да, конечно. Не назвал. Игнатенко.

Игнатенко Катя расплылась в блаженной улыбке. Катя с другой фамилией насупилась.

– А теперь самое интересное, да? – Юрич ухмыльнулся. – На Бланш пробуем Наташу, Настю, Лену, Агату, Милану и Катю Петрову.

Девчонки, которых назвали, завизжали от счастья. Катя Петрова даже запрыгала на месте. Остальные актрисы застыли с каменными лицами. Ася посмотрела на свои руки – они мелко тряслись, сердце колотилось где-то в горле.

– Ну и наконец Стенли. Хочу посмотреть на Андрея, Игоря, Диму Сечнова, Лешу и Диму Варламова.

Ася смотрела на Димку. Он сильно переживал, пока оглашали списки: кулаки были сжаты, губы закушены, в смуглом лице ни кровинки. И когда режиссер назвал его имя, Димка чуть не подпрыгнул. «Йес», – заорал он и победно вскинул руки. Лицо Варламова осветилось широкой ликующей улыбкой, и он в этот момент почему-то посмотрел на Асю. И прежде чем Ася успела подумать, она улыбнулась ему в ответ. «Поздравляю», – произнесла одними губами, но, кажется, он услышал.

– А что остальные? – раздался робкий голос одного из тех, кого не назвали. Их на самом деле было много, чуть меньше половины группы.