Река ведет к Истоку - Екатерина Шашкова

— Не ерничай, и без того голова болит, — поморщился магос.

В мыслях царил хаос, реальность мешалась с давними воспоминаниями, издевательски громко чирикали птицы, а Нина хоть и ворчала, но смотрела при этом так испуганно, будто он действительно только что отдал концы у нее на руках, а потом вдруг воскрес.

— Ладно, когда мы наедине, можешь звать меня Ракун.

— Ракун — это же енот? — Нина хихикнула.

Не специально, просто именно в этот момент облегчение от того, что магос все-таки очнулся, вырвалось наружу нервным смешком. Из-за этого фраза прозвучала немного издевательски.

— Молчи уж, выхухоль!

— А серьезно, это совпадение или что-то значит? Это вообще имя?

— Конечно нет, — фыркнул Ракун. — Старое прозвище.

— Тогда зачем его скрывать?

— На всякий случай. — Магос пожал плечами и сразу же понял, что лучше бы он этого не делал. Спина, судя по ощущениям, представляла собой один большой синяк. Россыпь более мелких шла по рукам, еще один красовался на боку… И бок этот вовсе не прикрывала рубашка! Рубашка вообще ничего не прикрывала, потому что была кое-как скомкана и подсунута под голову. — Женщина! Ты зачем меня раздела?!

— Хотела осмотреть.

— На что там смотреть? — рявкнул Ракун, хотя прекрасно знал, что смотреть там очень даже есть на что. Он уже давно выяснил, какое впечатление производит на посторонних художественная россыпь шрамов на его теле, и поэтому не торопился выставлять его на всеобщее обозрение. — Сколько раз говорил, что не надо меня трогать?!

— Не смей на меня орать! — взорвалась в ответ Нина. — Ты вообще представляешь, каково мне было? Ты в себя не приходил целую вечность! Лежал тут как труп, такой же холодный, и дышал через раз. Потом стонать начал и метаться. Вокруг никого, сплошной лес, аптечки нет, телефона нет, до деревни тебя не дотащить… Откуда я знала, что с тобой? Может, ребра сломаны, почки отбиты, может, в тебя ножик какой-нибудь воткнули или вкололи что-то. Вот и раздела, чтобы проверить. А ты сразу в крик! Тоже мне, недотрога, за руку его не брать, рубашку не снимать, белое не надевать, обтягивающее не носить…

— Последнее — это сейчас к чему было? — заинтересовался магос. Белые вещи он действительно не любил, но исключительно из-за их непрактичности.

— Не важно, к слову пришлось. Вставай уже, хватит валяться. Если ты в состоянии ругаться, то и идти сможешь.

В последнем Ракун сильно сомневался, но честно попытался. Голова слегка кружилась, но из-за зелья, а не из-за ударов, так что вряд ли это заслуживало внимания. Нет особой разницы, чем именно их опоили. Главное — зачем?!

— Так, выхухоль, ты давно в себя пришла?

— Не выхухоль, а Нина Константиновна!

Одни люди в гневе страшны, другие — смешны. Нина явно относилась ко второй категории, но смеяться магос не рискнул. Он прекрасно понимал ее обиду и знал, что сам виноват в том, что повысил голос. Но не извиняться же второй раз за день!

Осталось только смягчить ситуацию, насколько возможно.

— Хорошо, Нина… Константиновна… тьфу, зачем вам такие длинные имена?.. Скажи, пожалуйста, как давно ты пришла в себя?

— Минут сорок назад, — выхухоль сверилась с часами, — может, чуть больше.

— И никого вокруг не было?

— Ни души.

— Ты сама-то как, в порядке? Тебя не били?

— Пальцем не тронули. Видимо, у них исключительно на тебя зуб. Кто это вообще?

— Понятия не имею, — сознался Ракун. Желающих как следует его избить, а затем бросить помирать в безлюдном месте, конечно, хватало. Но на показательное избиение произошедшее никак не тянуло. — Меня они тоже не особо покалечили. Попинали немножко, но без энтузиазма. Если бы не отбивался, наверное, и без этого бы обошлось.

— Тогда чего они хотели? Просто задержать нас? Так мы вроде уже никуда и не торопимся…

— Не знаю. — Магос нервно прошелся взад-вперед по дороге. Под ногой хрупнул маленький шарик.

Ракун сжал кулак, призывая остальные, разбросанные по всей округе, но те даже не шевельнулись.

Что за?..

Магос недоуменно коснулся сережки, усиливая связь…

Попытался коснуться.

Пальцы ухватили пустоту.

Нина стояла, демонстративно отвернувшись. Обида потихоньку отступала, хотя ее остатки все еще клокотали где-то в глубине души, поэтому на магоса женщина лишний раз старалась не смотреть. Енот, надо же! И совсем не похож, между прочим. Настоящие еноты — они милые, не то что этот псих.

Псих тем временем покачнулся, резко побледнел — и вдруг беззвучно осел на землю. Да так и остался сидеть, вцепившись в придорожную траву, будто пытался с ее помощью удержаться в этом мире.

— Нина, — глухо прошептал он.

Женщина торопливо обернулась. Изменившийся голос магоса не предвещал ничего хорошего, вид — тем более.

— Ты что это? Что случилось? Где болит? По голове настучали все-таки? Посмотри на меня!

Ракун посмотрел. Глаза были совершенно пустые, ничего не выражающие.

— Сколько пальцев видишь? — Нина сунула ему под нос растопыренную пятерню.

— Камень…

— В почках?

— Эти уроды сперли камень… Для этого и напали.

— То есть ты не умираешь? Все в порядке?

— Да ни черта не в порядке! Как мы теперь в Исток попадем?! И как вообще?.. Ты что, не понимаешь?! — Магос снова повысил голос, но Нина, подумав, решила это проигнорировать. Не умеет по-другому эмоции выражать — пусть орет, что же делать. Зато лицо приобрело нормальный цвет, и в глазах появилось осмысленное выражение.

Поэтому она просто уселась рядом и потребовала:

— Объясняй.

— Что именно?

— Все. Ты прав, я не понимаю. Я вообще-то человек из другого мира, вспомни об этом, пожалуйста. Я знаю, что камень важен, но понятия не имею, насколько. Тем более у тебя и без него полные карманы самых разных штук, и я совершенно не представляю, как это все работает.

— Без камня — никак не работает. За исключением некоторых мелочей.

— То есть что-то все-таки работает? Тогда в чем разница? — Нина снова почувствовала себя дотошным преподом на экзамене. С той только разницей, что студент знал гораздо больше экзаменатора.

— Не уверен, что получится так с ходу объяснить, но попробую. — Ракун замялся, прикидывая, с чего начать, чтобы не вызвать еще больше вопросов. — Магия… по крайней мере магия Истока, — это не когда вопят заклинания и крутят руками, изображая ветряные мельницы. Магия — это определенная схема, по которой перенаправляются энергетические потоки. Каждый раз чертить эту схему заново — очень долго, муторно и сложно. К тому же чем сложнее чары, тем выше вероятность ошибки. Каждая ошибка, даже самая незначительная, может закончиться смертью мага, поэтому даже простенькие бытовые схемы почти никогда не чертят от руки. Специалисты, у которых к этому талант и склонность, разрабатывают их в спокойной обстановке, проверяют, подготавливают и закладывают в арфактумы. А потом продают их.