Властелин Хаоса - Роберт Джордан

Если до сих пор Мелэйн делала вид, будто ничему не удивляется, то теперь от ее невозмутимости не осталось и следа. Глаза ее расширились, и она едва не вскочила с места.

— Как ты… — начала Мелэйн и тут же остановилась, видимо, желая собраться с духом. Правда, и собравшись. она говорила придыханием— — До сегодняшнего дня я и сама не знала, что ношу ребенка. Откуда же узнала ты?

Тут Мин встала и бросила на Ранда взгляд, слишком хорошо ему знакомый. По правде сказать, и у нее были недостатки, пусть небольшие, но были. Вот и сейчас она принялась возиться со своим кафтанчиком, глядя куда угодно, только не на Мелэйн, а когда посмотрела на Ранда во второй раз, взгляд этот, как, впрочем, и первый, означал одно: «Ты меня в это втянул, ты теперь и выпутывайся».

— Все в порядке. Мин, — промолвил Ранд. — Она Хранительница Мудрости и знает такие вещи, от которых у тебя бы волосы закурчавились. — Только сказав это, он сообразил, что волосы у Мин как раз вьющиеся. Раньше он ничего подобного не замечал. — Я уверен, она пообещает не выдавать твой секрет, а на ее обещание можно положиться.

Чуть ли не запинаясь, Мелэйн пробормотала, что не скажет никому ни слова.

И все равно, прежде чем усесться рядом с Мелэйн, Мин одарила Ранда еще одним взглядом, по всей видимости укоризненным. А как еще, по ее мнению, должен он был выпутываться? Мелэйн не забудет, что он обратился к ней с просьбой, но секрет безусловно сохранит. Как сохранила достаточно тайн от него.

Начала Мин неохотно, но разговорилась и в конце концов выложила больше, чем когда— либо рассказывала за один раз даже ему. Подталкивали ее к этому и постоянные вопросы Мелэйн, и, главное, менявшееся на глазах отношение к собеседнице. По-видимому, необычное дарование Мин заставило Мелэйн проникнуться уважением к этой уроженке мокрых земель — она говорила с ней как с равной.

— Замечательно, — промолвила наконец Мелэйн. — Очень интересно. Что-то вроде толкования снов, только без сновидений. Так ты говоришь, две девочки? То-то Бэил обрадуется. Доринда уже подарила ему двоих сыновей, но мы обе знаем, что он хочет еще и девочку.

Мин моргнула и покачала головой. Ну конечно, откуда ей знать о сестрах-женах.

Тут женщины заговорили о родах. Ни та ни другая еще не выносили ребенка, но обеим случалось помогать повивальным бабкам.

Ранд громко прокашлялся. Тема его не смущала — он принимал и ягнят, и жеребят, и телят. Раздражало то, что они, похоже, вовсе о нем позабыли.

Поскольку ни одна из них даже не обернулась, он кашлянул во второй раз, гораздо громче.

Мелэйн пододвинулась к Мин поближе и заговорила шепотом — таким, что его можно было услышать в соседней комнате:

— Слабонервные они, эти мужчины. Они частенько лишаются чувств…

— …и всегда это случается в самый неподходящий момент, — подхватила Мин.

Видели бы они его на конюшне Мэтова отца, с ног до головы залитого кровью, да еще и с тремя сломанными ребрами. Та кобылка жеребилась впервые, очень боялась, вот со страху его и лягнула. А жеребеночек родился славный. И в следующий раз эта кобылка не лягалась.

— Но пока я еще не лишился чувств, — с усмешкой промолвил Ранд, усаживаясь на ковер рядом с ними, — может быть, вы все-таки расскажете мне побольше об этих Айз Седай?

Он бы уселся на пол и раньше, только вот куда было девать Мин? У айильцев кресла имели лишь вожди, да и те пользовались ими, только оглашая приговоры или принимая изъявления покорности от побежденных врагов.

Похоже, его замечание задело обеих — и та и Другая принялись приводить в порядок свою одежду, избегая смотреть ему в глаза. Но, начав говорить, они забыли о минутном смущении. Мин твердо держалась того мнения, что Айз Седай из Салидара никакого зла против Ранда не умышляют, а возможно, и окажут ему помощь. Она же, со своей стороны, будет держать его в курсе всех этих разговоров и действий.

— Пойми, Мелэйн, я не предательница. Я познакомилась с Рандом, когда знать не знала никаких Айз Седай, кроме Морейн, и, по правде сказать, стала служить ему верой и правдой задолго до того, как Морейн погибла.

Впрочем, Мелэйн вовсе и не считала Мин предательницей — Хранительницы Мудрости смотрели на соглядатаев и лазутчиков иначе, нежели прочие айильцы. Не соглашалась она с другим: по ее мнению, всем Айз Седай, за редкими исключениями, так же как и Шайдо, можно было доверять лишь в том случае, если они взяты в плен и обращены в гай'шайн. Не то чтобы она предлагала немедленно пленить остановившихся в «Розовом венце» сестер, но вовсе не отметала такой возможности.

— Как ты можешь им доверять, Ранд ал'Тор? У них же нет чести, ни у одной, кроме Эгвейн ал'Вир, а та… — Мелэйн в очередной раз поправила шаль.

— Если какая-нибудь Айз Седай докажет, что у нее столько же чести, как у Эгвейн, я стану ей доверять. Но не раньше.

Ранд, со своей стороны, больше слушал, чем говорил, и, произнеся не больше десятка слов, узнал очень много. Отвечая на возражения Мелэйн, Мин поименно назвала всех входивших в посольство сестер, отметила, что каждая из них говорила относительно возможной поддержки Ранда, и откровенно признала, что в целом все это не внушает радужных надежд. Мерана Эмбри и Голубая сестра Кайрин Станг были родом из Андора. Их весьма тревожило пребывание Ранда в Кэймлине, и обе не исключали, что Моргейз все же убил именно он. Рафеле Синдал, тоже из Голубой Айя, пришлись по нраву перемены, произведенные Рандом в Тире — ведь прежде там запрещалось направлять Силу и всякую девушку, обнаружившую способность касаться Источника, немедля отправляли в изгнание. Но она высказывалась редко, и ее тоже беспокоила судьба Моргейз. Сеонид Трайган, Зеленая, размышляла над каждой весточкой из ее родного Кайриэна и по большей части помалкивала, тогда как Фаэлдрин Гарелла, тоже из Зеленой Айя, без конца говорила о жестокостях и бесчинствах Принявших Дракона в Алтаре, Муранди и в Тарабоне, причем упорно не желала принимать во внимание тот факт, что усобица расколола ее родной Тарабон в те времена, когда о Возрожденном Драконе никто еще и не слышал. Но несмотря на возражения Мелэйн, Мин утверждала, что все Айз Седай признают Ранда Возрожденным Драконом. А потому всю дорогу из Салидара осторожно расспрашивали ее, Мин, что он за человек и как лучше к нему подступиться, чтобы случайно не напугать или не обидеть.

Услышав это, Ранд фыркнул — надо же, заботятся, как бы его не напугать,

— но Мелэйн принялась гнуть свое. Если столько женщин из этого посольства считают, что у них есть основания относиться к Ранду недружелюбно, то и все это посольство никакого доверия не заслуживает. Она, Мелэйн, не доверила бы этим Айз Седай даже таскать сухой навоз для костра. Но Мин упорно отстаивала свою точку зрения. Чуть поморщившись, она принялась говорить о том, что в Арад Домане Принявших Дракона ничуть не меньше, чем в Тарабоне, да и распри там столь же кровавые, но Коричневая сестра Демира Эрифф только и говорит что о будущей встрече с Рандом и об основанной им в Кайриэне школе. По ее мнению, тот, кто основал школу, не может быть дурным человеком. Беренисия Морсад, Желтая сестра из Шайнара, слышала от шайнарцев в Салидаре, что Ранд побывал в Фал Дара, где был принят великим полководцем лордом Агельмаром Джагадом, — в ее глазах эта честь имела немалое значение. Лорд Агельмар не стал бы принимать разбойника, негодяя или глупца. Того же мнения придерживалась и Масури Сокава, Коричневая сестра, происходившая из граничащего с Шайнаром Арафела. А Валинде Натенос с несвойственной Белой Айя живостью твердила, что Ранду следует изгнать Саммаэля из Иллиана. Пообещай он это — хотя бы попробовать, — и Мин не удивилась бы, узнав, что Валинде принесла ему клятву верности. К последнему утверждению Мелэйн отнеслась с изрядным сомнением, заявив, что не видывала Айз Седай, у которой хватило бы на это здравого смысла. Мин, однако же, уверяла, что все так и есть и что главное — с самого начала взять с ними правильный тон.