Цифровая магия - Алексей Самсонов

– Вот поэтому в ученики вы должны подобрать людей, которые преданны нам безмерно. Дело в том, насколько мы понимаем, что тот, кто владеет знаниями из этой книги, может невозбранно передать их кому угодно. Для этого нужна всего лишь его добрая на то воля.

– Но тогда почему не вытащить эти знания из самого Ноланца?

– Добрая, брат, добрая воля! А Ноланец не обладает таковой. Более того, Ноланец ни в коем случае не должен догадаться, что ученики подобраны вами. Сделайте все что угодно, но Ноланец должен передать знания. Он – единственный экземпляр книги, который у нас есть. Однако если мы не сможем его прочесть, то его надо уничтожить. Отправляйтесь немедленно, Роберто.

Беллармини поклонился.

– Я не разочарую вас, брат.

– Ваше высокопреосвященство, написанное в письме нашего брата Якоба Хорчицки подтвердилось. Как сообщил брат, он по поручению короля Рудольфа за шестьсот золотых дукатов приобрел рукопись, написанную тайными знаками. Его величество высказал предположение, что рукопись, возможно, принадлежит руке Роджера Бэкона и является списком с какой-то другой книги.

Титулярный епископ Рокко Леонасси повторно докладывал кардиналу Роберто Беллармини касательно поступившей информации о чрезвычайно странной и удивительной книге, обнаруженной в Пражском Граде и приобретенной королем Рудольфом II.

Эта информация в общем-то случайно дошла до кардинала, но не прошла мимо его внимания. После того как кардинал занялся делом этого еретика Бруно, он очень внимательно отслеживал все, что было связано с книгами. Гибель Игнатия Карафы утвердила его в мысли о том, что искомая книга обладает огромным могуществом и получивший ее в свои руки одновременно получит и огромную власть.

Несомненно, книга, купленная королем, не была той самой Черной книгой. Но весьма вероятно, была копией ее, которую сделал монах-францисканец Роджер Бэкон. Кардинал был уверен, что Бэкон точно изучил и частично расшифровал Черную книгу.

То, что рассказал сейчас Рокко Леонасси, очень хорошо вписывалось в гипотезу Беллармини, и он еще больше уверился в том, что это копия именно той самой Черной книги.

Разбираться со строптивым Бруно – дело неблагодарное, и, более того, крайне опасное, о чем говорит случившееся с братом Игнатием. Где и как найти ему учеников, как того желал великий инквизитор, Беллармини не знал.

Искать книгу в негостеприимном для католических пастырей Оксфорде – в этом кардинал также не видел большого смысла. Эта задача представлялась весьма долгой и затратной. К тому же с совершенно неясной перспективой: Ноланец утверждал, что сжег книгу в припадке бешенства.

А книга, о которой сообщил Якоб Хорчицки, садовник короля Рудольфа, а заодно и доноситель великой инквизиции, почти наверняка дала бы Беллармини все, что мог дать оригинал Черной книги. Ведь ему надо было найти или сам оригинал, который, вероятно, сгорел, или его копию, на которую была похожа книга, приобретенная королем Рудольфом.

Кардинал подумал, что лучшим решением будет отправить опасного еретика на костер и сделать ставку на предположительную копию.

«Брат мой, доношу до Вашего сведения, что 19 февраля сего года на Кампо ди Фьоре сожжен живым преступник-еретик Ноланец, еретические взгляды которого мы с Вами обсуждали. К нашей скорби, он не готов был пойти на сотрудничество со Святой Конгрегацией. По счастью, он не сумел передать никому своих богомерзких взглядов, и Святой Престол сумел пресечь расползание гадкой ереси. Особое усердие проявили священные кардиналы святой Римской церкви генеральные инквизиторы Лодовико Мадруцци, Джулио Антонио Сантори и иные. При этом мемориал брата Джордано Бруно, заключенного в святой службе, обращенный к его святейшеству, был вскрыт, но не прочтен. Что и подтверждает Ваши догадки о природе ереси Ноланца. Сам мемориал, во избежание распространения сей ереси, был также уничтожен по приказу светлейших.

Что касается допроса еретика мной, то Его Святейшество папа Климент VIII счел, что нет необходимости в дополнительных допросах еретика».

Великий инквизитор бросил письмо на стол.

– Проклятье! Неужели они считают, что им легко будет добраться до книги в этом гнезде лжи Оксфорде? – Он так и не поверил, что проклятый Ноланец сжег книгу. – Или они думают, что она сгинет там? Этот недоумок Климент никогда не смотрел достаточно далеко вперед.

Этот папа совсем бестолков. Хотя, впрочем, он не бестолков, а просто не знает истинного положения вещей. Но его нельзя посвятить в тайну великой инквизиции и ее задач. Другое дело, куда смотрел этот трусливый карьерист Роберто Беллармини. Ведь он прекрасно все знал и понимал.

Однако необходимо позаботиться, чтобы пост папы занял или более знающий, или более управляемый кардинал…

В 1602 году по апелляции папы Климента VIII Фернандо Ниньо де Гевара был снят с должности. Он сохранил свое звание архиепископа Севильи, но полностью утратил влияние в святой инквизиции. В том же году кардинал Роберто Беллармини стал великим инквизитором всемирной инквизиции.

Загадочная книга, купленная королем Рудольфом II, попала в руки иезуитов только в 1739 году, уже после смерти кардинала. В 1912 году, разбирая библиотеку Римской коллегии, Вильфрид Войнич наткнулся на этот манускрипт. Сегодня она известна под названием «рукопись Войнича» и хранится в библиотеке редких книг Йельского университета. И все попытки ее расшифровать не привели к желаемому результату.

Москва, наше время

На улице, вопреки прогнозу, шел дождь. Антон пожалел, что в самом начале всей истории не догадался прихватить с собой зонт: теперь придется забежать по пути в магазин и купить его, а это лишние пятнадцать минут.

Меньше чем через час он уже вышел из метро на Пушкинской площади и устроился на Тверском бульваре, на лавочке, напротив выхода из офиса «Маркетньюс». Он поехал без машины, рассудив, что если объекты наблюдения будут пешком, то и ему машина без нужды, а если на машине – все равно такси ловить, так как где стоит их авто, он не представлял, а пока он сядет в свою…

По Тверской двигался плотный поток машин. Проезжая часть бульвара тоже была забита автомобилями. Благодаря небольшому моросящему дождю бензиновая гарь практически не чувствовалась. Людей на улице все прибывало – кончался рабочий день. Антон, разумеется, знал график работы информационного агентства, но график его «подопечных» ему был неизвестен, поэтому он и томился под моросящим дождем в их ожидании. Дождь то прекращался, то начинался вновь. На улице было достаточно тепло, и только благодаря этому Грибов не замерз – его одежда была уже влажной.

Вот минуло шесть часов, семь. Стрелка часов подползла вплотную к половине восьмого. Из дверей «Маркетньюс» тоже потянулся народ.

Вот вышла светленькая девушка в легкой синей курточке, еще паренек, похожий на курьера, а сразу следом за ним двое, в которых Антон сразу опознал тех, кого описал Юрке Гомер. Видно, их рабочий день длился, как и у остальных сотрудников «Маркетньюс», до семи тридцати.