Свинцовая точность - Сергей Самаров

– Населенный пункт, где базируется эта школа, занят армией или какими-то другими частями, товарищ полковник? Это большая разница. С регулярными частями можно одним манером действовать, с национальной гвардией, «Правым сектором» или с другими карателями – несколько иначе.

– Не могу точно утверждать. Это вам предстоит узнать на месте. Или же уточнения будут получены после допроса трех украинских диверсантов, захваченных в плен. Сейчас, наверное, как раз идет допрос. Капитан Луспечаева их слегка побила. Двум бравым хлопцам понадобилась медицинская помощь. Поэтому за них взялись не сразу. Результаты допроса мне передадут немедленно, как только они появятся.

– А если пленники упрутся? Хохлы вообще народ упрямый.

– Они действовали так неумело, что их смогла положить женщина, пусть и инструктор по рукопашному бою. Значит, готовят их наспех, как и прежде. Эти диверсанты явно не имеют устойчивости против психотропных средств. Это сложная и дорогая подготовка, к тому же требующая высокого интеллекта у того человека, который всему этому обучается. Я надеюсь, что допрос со спецсредствами даст хороший результат. Ладно, хватит об этом. Давай потолкуем о наших делах. У меня к тебе есть еще вот какая просьба. Попроси своего сапера придумать что-нибудь оригинальное, причем во множественном числе. У него много наработок. Наверняка есть и заготовки на будущее. Пусть в письменном виде изложит так, чтобы ополченцам в Донбассе было понятно. Ты на него там, в Новороссии, возложишь обязанности инструктора по минному делу. Прежде всего по разнообразным минам-ловушкам. Пусть подучит человека, который потом будет с «МС-4» работать.

– Вообще-то Редкозуб больше по наитию действует, исходя из ситуации. Вдохновение на него накатывает, вот он и готовит какую-нибудь пакость противнику. Часто получается слегка вычурно, но действенно. Я думаю, что сразу Редкозуб ничего подсказать не сможет. Он человек сложный.

– Тогда пусть просто воспоминаниями поделится. Как, что, при каких обстоятельствах применял. Они это, может быть, по-своему интерпретируют и используют. Ему ведь есть что вспомнить. Пусть вечер потратит и запишет. А на месте выдели ему денек на чтение курса.

– Понял. Попрошу, товарищ полковник. Прикажу то есть. Как только со стрельбами завершим, сразу усажу его за компьютер.

– Вот и отлично. Тогда иди занимайся своими делами.

В связи с недостатком времени текущие минометные стрельбы планировались уже как контрольные. Они проводились с наступлением темноты, что, впрочем, ничуть не смущало волкодавов. Все они – выходцы из спецназа ГРУ.

Бойцы, проходящие службу в этой структуре, иногда в шутку, а то и всерьез называют себя воинами ночи и русскими ниндзя. Не случайно эмблема спецназа ГРУ изображает летучую мышь, то есть существо, ведущее ночной образ жизни.

Смущаться у волкодавов причины не было. Все приборы, которые использовали минометчики, были приспособлены для работы в темное время суток, начиная от лазерного дальномера и кончая простым биноклем с прибором ночного видения.

Перед выездом на полигон полковник Селиверстов вместе с командиром боевой группы Лесничим чуть посидели над топографической картой. Они измерили прямое расстояние от площадки на склоне холма до производственного корпуса, где из норвежских комплектующих собирались дроны.

Этот бугор торчал как раз на линии соприкосновения украинских воинских подразделений и армии ДНР. Удивительно, но ни та ни другая сторона не устроила там оборонительных сооружений и не установила, скажем, артиллерийскую батарею, хотя их часто располагают и на не столь выигрышных для этого местах.

Подходящая площадка, где удобно было разместить минометы, находилась как раз со стороны ДНР. Значит, стрелять оттуда по производственному корпусу пришлось бы через вершину холма. Это было отмечено сразу. Поэтому на полигоне, где тренировались минометчики группы волкодавов, пришлось поработать экскаватору и насыпать искусственный холм, чтобы имитировать точно такое же препятствие.

Правда, для минометного обстрела такое препятствие не было существенным. Если бы стрелять пришлось по настильной или сопряженной траектории, то имелась бы опасность угодить в вершину своего холма. Но местность позволяла вести только навесной обстрел. Вершина холма никак этому не мешала.

На вечерних стрельбах уже не понадобилась подсказка капитана-минометчика о том, что надо бы перенести стволы на новую позицию, чтобы расчеты умели стрелять оттуда, где установят их, а не с единственного удобного места. Волкодавы сами быстро нашли себе позицию, поработали в темноте стандартными малыми саперными лопатками и подготовили удобную позицию, на которую сразу же перенесли минометы и мины.

Основное условие, продиктованное реальным местом предстоящей работы, оставалось прежним. Дистанция до цели должна была составлять тысячу метров. Волкодавы так и выставили свои минометы. Затем вторые номера устремились к вершине холма, откуда стали передавать первым координаты для выставления точного прицела.

Все понимали, что такое контрольные стрельбы. Поэтому вычисления были дважды проверены самими первыми номерами без участия капитана-минометчика. Он в этот раз просто стоял в стороне, ни во что не вмешивался и не давал никаких советов. Именно результаты контрольных стрельб должны были показать, насколько хорошо он сумел донести свои профессиональные знания до волкодавов, смог ли научить их всему тому, что знал сам.

В этот раз вычисления у двух первых номеров были разными, поскольку они обязаны были использовать мины, отличающиеся по весу и действию. Люди, производившие расчеты, цифрами друг с другом не делились.

Ветер дул под углом в тридцать градусов, но был слабым, имел скорость до двух метров в секунду. На километровой дистанции стрельбы вносить поправки не требовалось.

Сам командир боевой группы когда-то учился стрелять из миномета. Он отдаленно помнил, что и как требовалось сделать, чтобы правильно использовать оптический прицел. Сейчас, слушая данные, передаваемые с вершины насыпного холма, Сергей Ильич попутно и сам вспоминал навыки, почти забытые от редкого использования.

Наконец-то Редька с Редкозубом спустились к своим первым номерам и сразу стали навинчивать на мины взрыватели.

В данном случае подготовка к стрельбе должна была быть синхронизирована.

Поэтому Кравченко приготовился и спросил Величко:

– Готов, снайпер?

– Готов!

Иващенко с Суматохой уже подняли в воздух свои дроны и чуть развели их в стороны, каждый в свою, чтобы не слишком высоко взлетать и не потерять качество картинок, поступающих с камер. Перед тем как замереть в воздухе, беспилотники совершили по полукругу, осматривая местность. При этом один летел напротив другого.

Лесничий посмотрел на полковника Селиверстова, словно спрашивая разрешения. Тот кивнул. Тогда Сергей Ильич глянул на Кравченко, который откровенно ждал команды.

– Поливай! Подряд две мины!..