Знойная осень - Терри Грант

– Я предлагаю открыто сказать друг другу о своей любви, – возразил Амарто. – Признаться, что мы не можем жить друг без друга… И тогда нам обоим будет просто принять это решение.

– Принимать его теперь придется мне, потому что ты его уже принял… – заметила Элизабет.

– Да, я принял это решение за нас двоих, – признал Амарто. – Но я это сделал из любви к тебе.

Элизабет немного помедлила.

– Ну… по поводу студенческой визы ты немного погорячился… Я ведь уже вышла из студенческого возраста, закончив институт несколько лет назад…

– В нашем университете нет возрастных ограничений, – возразил Амарто. – Если у человека есть желание учиться, он может это делать беспрепятственно, сколько бы лет ему ни было…

Элизабет вновь улыбнулась.

– Их нет не только в вашем университете… Но ты хорошо рекламируешь свое учебное заведение… – заметила она.

– Конечно, ведь я хочу постоянно видеть тебя рядом…

– И я тебя тоже, – призналась Элизабет.

– Так, значит, ты согласна? – радостно воскликнул Амарто.

– Я этого пока не сказала, – нерешительно возразила она. – Ведь сейчас от нашего решения все равно ничего не зависит… Скоро вылет, мне уже пора идти. Я подумаю над твоим решением и, как только пойму, что оно не вызывает во мне никаких сомнений, сразу же дам согласие на оформление визы… может быть, даже студенческой. Ведь такая сфера деятельности, как экономика, всегда была для меня тайной за семью печатями… А пока запиши мой американский телефон, чтобы мы не потеряли друг друга.

Амарто записал номер ее мобильного и шепотом спросил:

– Знаешь, что мы сделаем, когда ты приедешь в Португалию навсегда?

– Нет, – тоже шепотом ответила Элизабет.

– Мы в первый же день поедем в парк Монсеррат и найдем ту самую чащу, где впервые стали частичками друг друга… – нежно проговорил Амарто.

И Элизабет почувствовала, как ее душа тихо тает от этой нежности, от воспоминаний, которые вызвали в ней его слова. И Амарто, словно отвечая ее мыслям и чувствам, проговорил:

– Я часто вспоминаю то утро… Оно мне снится. Я хочу повторить каждую его минуту, каждое мгновение… Я хочу, чтобы они повторялись вечно.

Элизабет слушала его тихие, нежные признания, и ей казалось, что царившие вокруг шум и сутолока вдруг стихли и замерли, словно остановившийся кадр фильма, чтобы не мешать ей прислушиваться к каждому сказанному Амарто слову. Элизабет слушала проникновенный голос любимого мужчины и понимала, что она уже согласна на принятое им решение, на любое принятое им решение, каким бы оно ни было, только бы снова оказаться в его объятиях, почувствовать пьянящий вкус его поцелуя на своих губах, вновь испытать уносящий в небеса восторг от слияния с ним в одно целое… Она понимала, что больше уже не сможет жить в разлуке с ним…

Элизабет все еще пребывала в состоянии радостного волнения от разговора с Амарто, когда неподалеку от стойки регистрации заметила Лекера, изображавшего на лице милую улыбку, словно при встрече с давней знакомой. Элизабет попыталась сделать вид, что не заметила его, и тихо пройти мимо, но Лекер, как и при прошлой их встрече в центре Лиссабона, осторожно, но стремительно обхватил ее руку чуть выше локтя.

– Куда же вы так торопитесь, сеньора? – с ироничным упреком проговорил он.

Элизабет обернулась, изобразив удивление.

– А, господин Лекер… Вы вновь в Лиссабоне? – изобразила удивление она.

Лекер молча кивнул.

– Так же, как и вы, – заметил он, с любопытством разглядывая ее. – И, как я понимаю, не в последний раз… – Он многозначительно кивнул в сторону ее униформы.

– Да, в связи со спецификой моей новой работы я уже успела побывать во многих городах… В том числе и в Лиссабоне, – согласилась Элизабет.

– Понимаю… – медленно проговорил Лекер. – Почему же вы так долго не заглядывали к нашим коллегам? Не было времени?

Элизабет посмотрела ему в глаза долгим, внимательным взглядом. Она догадалась, что ему известно о ее разговоре с Антонио, как только заметила у стойки регистрации его фальшивую улыбку. И теперь ее догадка подтверждалась.

– Да, время в наш век очень дефицитный ресурс… Его всегда не хватает, – пожав плечами, проговорила она.

Лекер медленно кивнул.

– Но иногда, по странному стечению обстоятельств, оно дарит нам весьма выгодный шанс, позволяя увидеть что-то новое для себя… и стать невольным свидетелем определенных действий, компрометирующих определенных людей, – осторожно заметил он, испытующе глядя ей в глаза.

Сразу же догадавшись, что речь идет об увиденном ею накануне отъезда обмене документов на деньги, Элизабет вновь предпочла бесполезному притворству принятие правил этой иносказательной игры.

– Вы правы, иногда нам сопутствует удача… – неопределенным тоном проговорила она.

– А иногда злой рок, успешно маскирующийся под нее, – продолжил Лекер. – И очень важно суметь отличить одно от другого, – многозначительно добавил он.

При слове «рок» у Элизабет, как и тогда, в турагентстве ее родного города, где она впервые услышала словосочетание «мыс Рока», вновь неприятно заныло сердце. Но она послала Лекеру любезную улыбку, ничем не выдав своего беспокойства.

– Думаю, это будет не так уж и трудно, – уверенно заявила она.

Лекер уже собрался было озвучить очередную двусмысленную колкость, но в это время к ним подошла Клэр. Окинув оценивающим взглядом собеседника Элизабет, она сразу же обратилась к своей подруге:

– До вылета осталось совсем немного времени. Тебя уже ищут, поторопись.

– И куда же вы сейчас направляетесь? – поинтересовался он, мгновенно меняя тон с неуловимо-насмешливого на любезно-слащавый и перебегая взглядом с Элизабет на ее подругу и обратно.

– В Нью-Йорк, конечно, – ответила за нее Клэр.

– Был бы рад побывать там… Но неотложные дела ждут моего прибытия в Брюссель… – со вздохом сожаления проговорил Лекер. – Надеюсь, у вас будут ближайшие рейсы в этот город… – Он вопросительно взглянул на Элизабет.

Даже если и так, то я и носа не покажу из аэропорта, подумала она.

Вслух же поспешила его разочаровать:

– Насколько я знаю, в ближайшее время – вряд ли.

Лекер сдержанно улыбнулся.

– Ничего, я ведь часто бываю в Лиссабоне, так что у нас еще будет масса возможностей увидеться и побеседовать… – заверил он Элизабет, пожимая ей на прощание руку.

– Еще один представитель редкого вида хамелеонов? – с любопытством спросила Клэр, глядя ему вслед.

– Похоже, подобный вид не так редок, как мне казалось… – задумчиво проговорила Элизабет.

За окном был солнечный, но холодный день. И Элизабет, радуясь отражавшимся в окнах еще ярким, но уже заметно остывшим лучам солнца, наводила порядок в их с Клэр комнате. С трудом отодвинув громоздкие кресла с высокими спинками, она старательно пылесосила небольшой, но довольно плотный, с геометрическим рисунком ковер, когда послышалось несколько нетерпеливых звонков в дверь.