Правда и вымысел о Второй мировой войне - Георгий Николаевич Реутов

Официозный историк Р. Лаффан: «Чемберлен верил в возможность «сесть за один стол» и договориться с Гитлером и Муссолини. Навыки «бирмингемского бизнесмена» он перенес в «большую политику».

А. Тейлор: Чемберлен «верил, что европейские диктаторы — Гитлер и Муссолини — являются такими же разумными государственными деятелями, как и он сам, или, но всяком случае, с ними следует обращаться как с таковыми и что их неудовлетворенность может быть умиротворена в разумной дискуссии».

Д. Томпсон: Свой опыт бизнесмена и некоторые черты лорд-мэра Бирмингена, а им он был до 1937 года, Чемберлен перенес на внешнюю политику [53].

Другие ссылаются на недостаток у Чемберлена политического опыта и кругозора и даже незнание Европы. Так, оксфордский профессор X. Тревор-Рупер писал, что Чемберлен «не знал истории и мира: для него политический кругозор был ограничен его собственным ограниченным горизонтом», в связи с чем он «просто не мог считать, что Гитлер фундаментально отличается от него самого» [54].

Д. Купер, военный, а затем морской министр в правительствах Болдуина — Чемберлена, добавляет к характеристике свой вывод. «Он (Чемберлен. — Г. Р.) никогда не вращался в большой мировой политике или финансовых делах, и континентальная Европа была для него закрытой книгой. Он был преуспевающим лорд-мэром Бирмингема, и для него диктаторы Германии и Италии походили на лорд-мэров Ливерпуля и Манчестера… Эти укоренившиеся неверные представления лежали в основе его политики и объясняют его ошибки». Сходные оценки дают и другие современники Чемберлена, а Ллойд Джордж, как известно, сравнивал его кругозор с кругозором «провинциального фабриканта железных кроватей» [65].

Закономерен вопрос: насколько личные недостатки Чемберлена отражались в политике правительства и можно ли ими вообще объяснять его действия и промахи? Действительно, Чемберлену недоставало политического опыта. Однако было бы ошибочно объяснять этим его приверженность идее «прямых переговоров» с Гитлером и Муссолини. Ведь за лидером консервативной партии, премьером стояли влиятельные круги монополистического капитала. За его спиной действовали такие идеологи «умиротворения», как миллионер, владелец газет «Таймс» и «Обсервер» Джон Астор, «закулисный организатор» Том Джонс, издатель «Тайме» Джоффри Даусон, как, впрочем, и вся профашистская «кливденская группа». Об этом буржуазные исследователи, за немногим исключением, предпочитают умалчивать [56].

Нельзя не отметить, что в последние годы деятельность апологетов Чемберлена даже оживилась. Два примера свидетельствуют об этом особенно ярко. В 1961 году видный деятель консервативной партии Англии Ян Маклеод опубликовал биографическую работу «Невилль Чемберлен» [57]. В центре внимания автора мюнхенская политика, которую Маклеод считает единственно возможной и правильной. В сентябрьском номере журнала «Раунд тэйбл» за 1963 год, основанного, кстати, одним из видных «миротворцев» 30-х годов лордом Лотианом, была напечатана статья без подписи «Пересмотренное умиротворение», автор которой обрушился на критиков Чемберлена, начиная от Нэмира и кончая Черчиллем. Всех их он называет ревизионистами. «Политика, на которой остановился Чемберлен, была, по всей видимости, единственно возможной в обстановке 1937–1938 годов» [58],- делает вывод «Раунд тэ, йбл».

Наряду с направлением, которое ставит своей задачей реабилитацию Чемберлена и его сторонников, в английской историографии кануна второй мировой войны появилось и постепенно окрепло другое. Его представители стремятся критически осмыслить действия «миротворцев», показать мотивы их политики. Они выступают против версии о том, что стремление английского народа не допустить войны «не позволяло Чемберлену действовать иначе», опровергают тех, кто считает, что «умиротворение» как политика появилось лишь в 1937 году. Вместе с тем их критика далеко не всегда последовательна, а выводы не лишены противоречий.

Хотя полемика по проблеме «умиротворения» началась в Англии еще в 1938 году, по настоящему она развернулась лишь с весны 1939 года, после того как Гитлер разорвал мюнхенское соглашение. Откровенными апологетами «умиротворения» выступали и выступают те, кто прямо или косвенно был связан с правящей верхушкой, ее действиями. Так, известный историк дипломатии, консерватор Г. Никольсон, опубликовавший в конце 1939 года популярную книжку «Почему воюет Англия», одним из первых выдвинул тезис о том, что Чемберлен, проводя свой капитулянтский курс, якобы учитывал «идеи и желания большинства, возможно даже преобладающего большинства общественного мнения» [59].

Усердно отстаивал принципы «умиротворения» один из проводников этой политики Н. Гендерсон, занимавший в 1937–1939 годах пост посла в Берлине. Как отмечал Гендерсон на первых страницах своей тенденциозной книги «Провал миссии», его стремление завоевать «доверие и даже симпатию» нацистских лидеров, чтобы прийти к «взаимопониманию» между Англией и Германией, полностью совпадало с желанием Чемберлена и его предшественника на посту премьера С. Болдуина [60].

Своеобразную оценку «умиротворению» дал биограф Идена и Галифакса А. Джонсон. Вопреки фактам, он отрицал, что «умиротворение» основывалось на «какой-либо идее капитуляции» перед фашизмом.«…Это была, — утверждал Джонсон в 1941 году, — с самого начала искренняя попытка сохранить демократический образ жизни и мышления без интенсивных всеобщих вооружений и идеологического экстремизма…». О том, что «умиротворение» — политика вынужденная, альтернативы которой не было, что единственная цель Чемберлена заключалась в сохранении мира, что никаких антисоветских планов правящие круги Англии якобы не имели, писали многочисленные представители исторической науки Англии и государственные деятели [61].

В начале 60-х годов оригинальную точку зрения на природу «умиротворения» выдвинули представители критического направления М. Гилберт и Р. Готт. «Умиротворение было складом ума… Оно было тесно связано с христианскими идеалами доброты и всепрощения… Оно видело возможность европейского мира и процветания, возникающую из англо-германского сотрудничества. Умиротворение выросло как из симпатий, так и из страха». Антикоммунизм никогда не лежал в основе «умиротворения», утверждают они [62]. Выступив в целом с правильных позиций, английские историки в своей попытке рассмотреть «умиротворение» с разных сторон и дать его законченный портрет явно идеализируют его корни.

В конце 30-х годов некоторые публицисты и историки, стремясь понять подлинные мотивы «умиротворения», отказались от отождествления его с личностью Чемберлена и попытались рассмотреть вопрос исторически. На основе анализа событий первой половины 30-х годов Э. Карр пришел к выводу, что решительный поворот к «умиротворению» фашистских агрессоров произошел в Англии еще в 1935 году, что с этого времени правительство Болдуина проводило скорее классовую, чем национальную политику [63]. Однако ни в этой, ни в других работах Карр ничего не говорит о целях, которые преследовали правящие круги Великобритании, прибегая к «умиротворению» фашистских держав.

Решительно отвергает официозный тезис о времени возникновения «умиротворения» английский дипломат лорд Р. Ванситтарт. В книге «Уроки моей жизни», изданной в 1944 году, он писал: «Невилль Чемберлен, конечно, не был изобретателем умиротворения; трагедия заключалась в том, что он считал его возможным» [64]. Возникновение капитулянтской политики Р. Ванситтарт, как и Карр, относит