Оазис - Роман Евгеньевич Терехов

в нем предметов. Второй уровень Грузчика давал к первоначальному значению прибавку к общей грузоподъемности Кармана аж десять процентов! А развивать этот навык довольно легко: бери больше, таскай дальше. Да и в продаже жемчужины с ним встречаются часто по вполне приемлемым ценам.

Сундук предостерег хранить в подпространстве активные артефакты или накопители без защитной упаковки длительное время. Поскольку сферы разряжаются намного быстрее, чем даже от воздействия купола. Чтобы обезопасить предметы в Кармане местным человечеством придуманы особые ларцы и сундуки. Собственно, появлением своей клички Игнатьев обязан вместительному сундуку, который затрофеил по случаю и носил в своем пространственном кармане.

Собрал по всем сумкам, кошелькам и заначкам свои финансы. Вышло солидно — около сотни серебряных монеток с Башенкой, две пригоршни медных «пальм», полученный от Жмоти лом меди и серебра. Поместил увесистый кошель с серебром в подпространство. Следом отправилась стеклянная банка с четырьмя сотнями граммов песка, сверток с бронепластинами и кольцами, кусок камнестали, хранивший в себе сферу с Наблюдателем.

Насчет приказа Булата Игнатьев меня успокоил. Он основной покупатель его лавки и к тому же сознательный последователь Тысячеликого бога. Хозяин Общажной башни, самой густонаселенной во всем союзе, не собирался решать проблему за мой счет, под предлогом тяжелого положения реквизировать плоды моих трудов. Он, как и прежде, планировал честно менять защитные обереги у Сундука на магический песок.

Из-за старого конфликта Бобович лишил Булата поставок почти полностью. При этом, как помню, главного артефактора подозревали в продаже амулетов на сторону. Но мастер Общажной башни не собирался обострять внутренний конфликт во время водного аврала. Его заботили беды подчиненных, отсюда и рекомендация мне наладить массовое производство бронзовых оберегов. Но в целом, ситуация сложилась любопытная, аж трясет.

Со слов Игнатьева, охватившее разнокалиберных атаманов и аферистов в последние дни безумие тоже возникло не само по себе. А направлялось несколькими мутными личностями, у которых из задниц явственно торчали руки Матвея и Бобовича.

— Тогда к чему весь этот балаган? Пусть хорек вонючий признает, что рынок булатовой башни наш и спокойно идет в жопу. Зачем нервы трепать?

— Плохо ты людей знаешь, Борис. Он живет как собака на сене: сам не «ам» и другим не дам! — объяснил вражескую логику Сундук, — А Матвейка сдает купленные у Ордена «Щиты» в аренду. Наживает свои сто пятьдесят процентов сверху, а на полученный песок снова покупает амулеты. Часть ссыпает в алтарь, за что и держат. Эффективен, собака.

— Раз он допер да такой схемы, должен понимать, что нам невыгодно ломать рынок, снижая цены? Да пока и не получится никак.

— Мы ему не даем их повышать, — открыл мне глаза торговец, — Уже этого достаточно для любой подлости.

Вот все и встало на свои места окончательно. Значит, работаю на Булата с полной отдачей!

Полученные от подлого управляющего медь и серебро отдал Тиграну, будущему кузнецу, которого Игнатьев подрядил перерабатывать металлический лом в тонкие листы для моих изделий. Парень влился в общину недавно. В прошлой жизни трудился в автомобильном техцентре и питал склонность к работе с металлами. Первыми навыками его проспонсировал Игнатьев, явно идущий по пути создания производственной базы для снабжения своей лавки.

С оберегами работал вдумчиво. Собрал свой фирменный двойной «пакет» и выполнил надпись серебром. Артефакты выглядели дорого для непосвященного, а для человека знающего, гораздо предпочтительнее серебряных пластинок Бобовича. Внутреннее содержание даже превосходило достойный внешний вид.

Серебро, конечно, для изготовления защиты от Скверны лучше всего, но медь доступнее и при тщательной проработке связей работает не сильно хуже. Опять же, мой прямой конкурент применял слабое серебрение символов. Видимо, копируя приемы мастеров Ордена Возрождения, сложившиеся в условиях сильного дефицита благородного металла. Что сказывалось на свойствах изделий не лучшим образом. Я же использовал зачарованную серебряную проволоку, включая ее в общий контур и тем усиливая защитные показатели оберегов. По сравнению с полностью серебряными пластинами достигалась солидная экономия металла.

Трудясь с перерывами на очистительную медитацию и созерцание рисунков Наблюдателя, сработал три штуки Сундуку на продажу. И со всем возможным старанием изготовил полностью серебряный оберег для Баталера. Тут уж я развернулся на три отдельных качественно выстроенных контура. Не пожалел для своего учителя и командира ни магического песка, ни времени. В плане пассивной защиты получился натуральный шедевр, который еще и не конфликтовал ни со «Щитом», ни с «Хламидой»! Обязательно сделаю подобную вещицу себе и моим соратникам, но попозже. Пока мне следует повысить собственную сопротивляемость скверне, собирая эту грязь за пределами купола и вовремя от нее избавляя эфирное и физическое тело. Таков путь.

На радостях от очередного достижения обработал десяток расписных бамбуковых пластин и почувствовал, что моим способностям к наложению чар необходим продолжительный отдых. Попросил у Игнатьева учебник заклинаний на вынос — подтянуть Ираиду и Михаила, да и остальным не повредит.

Закончивший расплющивать слитки из переплавленных отходов для меня, Тигран взялся за бесовскую кольчужную «майку», выглядевшую откровенно убого. Я немедленно вспомнил о своих вчерашних трофеях с беса, но уже спешил по более важным делам.

Сдал Тимуру жалкую дюжину «деревяшек» с клятвенным обещанием вечером зачаровать еще столько же. В закусочной скупил корзину лепешек и выпечки. При моих текущих доходах эта покупка не выбила брешь в моем бюджете.

Ночью поселок и землю под куполом снова умыло тропическим ливнем. Бамбуковый водопровод продолжал заполнять оросительную канаву с отходящими от нее во все стороны арыками. Живительная влага бодро растекалась по полям, питала пальмы и остальную флору. Получив достаточно воды, растения развивались с аномальной быстротой. Купол работал как продвинутая теплица, с помощью магии создавая благоприятные условия. Значит, наши жертвы не напрасны — будем с хорошим урожаем.

А вот за барьером было жарко во всех смыслах. По всей линии обороны происходили стычки. Даже проливной дождь и близкие удары молний не смущали нападавших.

Естественно, я не видел кипевшего на склонах холмов боя глазами, а лишь ловил отголоски заклинаний в эфире. Центру наших боевых порядков в районе Каменного стража приходилось труднее всего. Влажный теплый воздух сегодня пах кровью и гниением.

От валоканавы к каменному резервуару протянулись три цепочки людей, непрерывно передающие емкости с водой. На заправку к рукотворному озеру то и дело подъезжали разнокалиберные тележки, запряженные «квази», и грузовые телеги на големной тяге. Эти такси развозили воду в дальние части Оазиса.

Накормил своих ребят свежей выпечкой — пхоны в тесте пошли на ура. Следом остальные резервисты за компанию набросились на пшеничные лепешки. Корзина опустела в одно мгновение. Жующий Петрович повесил обновку на шею поверх доспеха, но его настроение не улучшилось.

— Ощутил размах веселья?

Инвалид обвел рукой с обнаженным фальшионом линию обороны. У центрального укрепления развернулось нешуточное рубилово с толпой бесов. Такой мощной «канонады» заклинаний я не ощущал никогда раньше.

— Еще Скорпионы сунулись поглядеть на наш анал-карнавал. Им двоих уложили наглухо, одного повязали. Такие вот пироги с котятами…

Неприлично зевая от недосыпа, спросил:

— Петрович, скажи честно, мне остаться?

Командир словно ждал моего предложения.

— Должен, значит можешь. Бери своего бойчишку, еще одну обезьянку с копьем и вот это неказистое пугало, — Петрович указал на круглолицего мешковатого парня с ростовым щитом. — Сменишь пост на «курорте». У ловчей ямы, где вчера упыря обнулили. Там низинка удобная, скрытно подходят, гады. Не расслабляйся.

— Так, лучше я со своими пойду фронт держать?

— А я с кем останусь? Того и гляди придется этих овцелюбов на холмах подкреплять. Чтоб до хаты не сдриснули.

— Кстати, вот. Можешь, как отличительные знаки лучшим раздать, — протянул Баталеру пять вчерашних дощечек. Ими я хотел поддержать людей Эрика, которые сейчас удерживали свою вчерашнюю позицию. Петрович думал недолго и спрятал расписные деревяшки в свою сумку без всякой благодарности. Сочтемся!

Четверо смененных нами оборванцев рванули в базовый лагерь, аж грязь из-под копыт брызнула. От кандидатов в ополченцы невыносимо смердело страхом. Вместо ловчей ямы на точке мы обнаружили наполненный грязной водой бассейн. В который продолжал вливаться ручей, подмывая стенки. Ох, не позавидуешь тому, кто будет чистить эту ловушку, когда сойдет половодье. А еще тут почти не моросило и иногда сквозь тучи пробивалось жгучее солнышко. Действительно курорт!

Нашу позицию наверху