Блондинки предпочитают джентльменов, или Глупа, одинока, опасна - Маша Царева

– Мне нравятся ваши песни, – соврала я, отхлебывая замечательное ароматное вино. Хотя это была не совсем ложь. Дело в том, что ни одну из песен Павла мне так и не удалось дослушать до конца. Едва услышав его высокий голос, я неизменно переключала радиоприемник на другую волну. Кто знает, если бы я потерпела немного и выслушала бы всю композицию целиком, может быть, я нашла бы, что в этом что-то есть?

– Да ладно, – усмехнулся он, – несколько дней назад я разорвал контракт с продюсером. Теперь буду работать с другим, и мой репертуар полностью изменится. Я буду петь о любви, – его взгляд мечтательно затуманился, – мне в любви не везет.

Я не могла поверить своим ушам. У нас с ним столько общего! Нам обоим нравятся заросшие милые садики, и оба мы не в восторге от бодрых поп-мелодий. Да еще и неудачники!

– Все готово, – сообщил оператор Дима, – можешь начинать задавать вопросы.

Я приосанилась и приступила к делу. Думаю, неудачный опыт с Лариным пошел мне на пользу. Уж на этот раз я не растеряюсь и придумаю интересные и изысканные вопросы. И потом – я совсем не волнуюсь. И даже наоборот – настроение мое можно назвать приподнятым. Почему-то мне вдруг захотелось смеяться и танцевать ламбаду. Может быть, все дело в вине? Да нет, бред, я же всего три бокала выпила.

Ладно, пора начинать интервью. Что ж, начнем, как водится, с наболевшего.

– Итак, вам не везет в любви, – сказала я.

– Не везет, – подтвердил Подаркин, – но я считаю, что это нормально. Понимаете, встретить родственную душу, настоящую женщину очень сложно. Может быть, у меня завышенные требования? Но мне всего лишь хочется, чтобы она была симпатичной, интеллигентной и верной. Пусть она не будет супермоделью или бизнесвумен. Но у нее должно быть чувство юмора и красивые ноги.

Постойте, да он же про меня говорит! Неужели он не замечает, что дама, в избытке обладающая всеми этими качествами, сидит прямо перед ним?! Почему же он смотрит вдаль, на кудрявые верхушки берез? Смотрите сами. Я настоящая женщина? Настоящая (в отличие от, например, моей резиновой Нюши). Симпатичная? Вполне. Интеллигентная? В целом да. Правда, иногда, хлебнув текилы, я начинаю басовито ржать и называть незнакомцев на «ты». Но это не в счет, я же могу и отказаться от крепких напитков. Идем дальше. Я верная? Очень даже верная, Эдуарду я изменила всего один раз, по современным меркам, это вообще не в счет. Я не супермодель? Ну, не супер. И не модель. Так что по этому параметру я тоже ему подхожу. Да и к бизнесу отношения не имею. Чувство юмора у меня присутствует (правда, моя мама говорит, что иногда я шучу, как портовый грузчик). Ноги вот, правда, чуть полноваты, но я это талантливо скрываю с помощью правильно подобранной одежды. Так что этого изъяна он заметить пока не мог. Ха! Наконец-то я вписалась в чьи-то представления об идеальной женщине!

– Вообще-то я люблю спокойных домашних девушек, – продолжил Подаркин, – здорово, если она увлекается рукоделием и любит готовить…

Постойте, постойте, о чем это он? Интересно, можно ли отнести к рукоделию пришивание пуговиц? А к готовке – варку сосисок и яиц?

– Но все это, конечно, очень грустно. Мне скоро двадцать девять лет, а я по-прежнему не нашел свою женщину.

– Мне тоже! – воскликнула я, допивая очередной бокал. – Надо же, какое совпадение!

– Вы о чем?

– Мне тоже скоро двадцать девять лет. А с личной жизнью полный швах.

– Понимаю, – вежливо улыбнулся Подаркин.

– Нет, вы не понимаете, – вздохнула я, – вот я смотрю на ваш замечательный сад и вспоминаю свое детство. Все детство я была влюблена в нашего соседа по даче, дядю Альберта. Ему было около сорока, а мне лет, наверное, одиннадцать. У нас ничего не получилось.

– И слава богу, – усмехнулся Павел, – а то дядя Альберт провел бы последние годы на лесоповале.

– Может быть. Но с тех пор все пошло наперекосяк. С самого детства мне не везет! В школе я влюбилась в хулигана с последней парты. А он меня дразнил. А потом… Эх, даже вспоминать противно, – я поставила прямо на землю полупустой бокал и тут же случайно задела его ногой.

На светло-бежевую туфельку пролилось несколько бордовых капель.

– Ох, черт! – воскликнула я. – Черт, черт! Это были мои любимые туфли!.. Но, знаете, не в туфлях дело. О чем я говорила? Ах да, о том, что мне не везет.

На глаза вдруг навернулись слезы, хотя обычно я не отличаюсь особенной сентиментальностью. Но это проклятое вино! И этот чертов сад, эти дурацкие тропинки, и зеленый бак, и пышные смородиновые кусты! Все, как на нашей покосившейся дачке. И вдруг явственно вспомнила, как от темных, с проседью волос дяди Альберта заманчиво пахло костром. Мне было одиннадцать лет, и я пряталась за деревом, чтобы вдоволь понаблюдать за соседом. Я смотрела, как он ходит по своему огороду, как поправляет полиэтилен на парниках. А иногда он курил трубку, что делало его в моих глазах еще более романтичным и загадочным.

Я была для него общительным соседским ребенком, и он часто приглашал меня с мамой на чай. Я застенчиво грызла несладкие сушки и мечтала о том, что лет через пять смогу наконец выйти за дядю Альберта замуж.

Ну а потом… Потом он продал дачу и канул в неизвестном направлении. Я его никогда и не вспоминала. А сейчас вот чего-то нахлынуло.

– Все в порядке? – заволновался Подаркин.

– Нет, – покачала головой я, – все очень плохо. Я невезучая. Четыре месяца назад я рассталась с очередным мужчиной. Вернее, я решила его бросить, потому что мне с ним скучно стало. А его пригласили в Америку, и вот…

Нервно запинаясь, я пересказала нехитрую историю. Подаркин слушал меня не перебивая. После того как я закончила, он сказал:

– А вам не приходило в голову, что с ним могло что-то случиться?

– Да? И именно поэтому он раздает направо и налево интервью! Тоже мне, звезда. Так нечестно.

– Постойте, Саша, но вы ведь сами собирались его бросить, – возразил Павел.

– Я вас понимаю, но это мужская логика. С одной стороны, быть брошенным выгоднее. Потому что можно корчить страдальческую рожу и все тебя будут жалеть. С другой стороны – так нечестно. Это я, я должна была сказать ему «прощай».

Подаркин встряхнул головой, пытаясь переварить информацию.

– Так, я не понял. Вы, что ли, все еще любите его?

– Нет! – воскликнула я так громко, что оператор Дима так и подскочил на месте. Дело в том, что на его голове были наушники, через которые он контролировал качество звука.

– Тогда в чем проблема?

– Сама не знаю, – развела руками я, – понимаете, Павел, я запуталась. Я знаю, что надо уже забыть всю эту историю и начать строить отношения с кем-нибудь еще. Но беда в том, что нормальных мужчин вокруг меня нет. Честное слово! Нет!

Оператор Дима закашлялся за моей спиной, но я решила не обращать на него внимания. Не так-то часто встречаешь собеседника, который готов тебя выслушать, посочувствовать и, возможно, одарить каким-нибудь дельным советом. А мне показалось, что певец Павел Подаркин относится к внимательным слушателям.