Инициация с врагом, или Право первой ночи - Надежда Олешкевич

Рука легла на лопатки Саани. Она сразу напряглась. Во взгляде промелькнуло что-то, напоминающее страх или отчаяние. Принцесса даже попыталась отстраниться, однако я лишь ближе притянул ее к себе.

— Кто обрезал твои крылья?

— Это не имеет значения.

— Имеет, — подался я к девушке и провел языком по нижней губе. Коснулся носом щеки, заглянул в глаза. — Как уже говорил, их должен был отрезать я. Но кто-то опередил меня.

— Адриа-ан, ты ведь не думаешь…

— Не тяни букву, — перебил ее и коснулся пальцами шрама.

— Не понимаю, о чем ты.

— Все ты прекрасно понимаешь, — криво усмехнулся я и перевернулся, подмяв девушку под себя. — Так кто он?

— Говорю же… — запнулась Саани и перехватила мою руку, которой уже очерчивал острые скулы. Повела носом и как-то странно посмотрела на меня. — Твой запах изменился. Больше не чистая похоть. Какая-то смесь.

Она еще попыталась что-то сказать, но я не позволил. Не хотел знать. Осознавал, насколько зашел далеко, однако не желал… Нет! Не мог выбраться из трясины невероятных ощущений. Понимание, что подо мной настоящая демоница, которая слушается, поддается, не противится и подчиняется, дурманило голову похлеще любого хмельного напитка. Словно у меня самого отрастали крылья и несли в небеса.

— Кто? — прошептал, с трудом оторвавшись от мягких губ. — Имя.

— Мой отец, — выпалила принцесса, отрывая эти слова от самого сердца. — Так нужно было. Я…

В голосе зазвучала дрожь. Я положил ладонь на ее щеку и подбадривающе кивнул, разрешая открыться.

— Выговорись. Я все равно убью тебя на рассвете. Попользуюсь, как вещью, и убью.

— Не сможешь, — приободрилась Саани и даже обняла меня за шею. — Я быстрее вырву твое сердце, и ты не успеешь дотянуться до этого клинка.

Я запнулась, не сумев ответить на вопрос Адриана. Перед внутренним взором промелькнули события из прошлого. Известие о смерти моих близких, гнев отца, разрушение половины замка, отчаяние, боль утраты, нежелание принимать горькую правду. И мысли о будущем.

Олгор пришел на рассвете. Вместе с черным туманом, пожирающим подвижные земли. Владыка напоминал разъяренное дикое животное, которое сидело на коротком поводке и хотело, но не могло выплеснуть на мне свою злость. Бездна в глазах. Оскал вместо улыбки. И слова, заставившие вжаться в кровать:

— Ты следующая.

Меня растили, как обычного демона. Без накопления силы, без намеков на трон и великое будущее. Я с радостью принимала дарованную мне судьбу, так как могла летать и была благодарна за это. Ведь ничто не сравнится с ощущением свободны. С умением вознестись к небесам и быть выше всего, плыть вместе с ветром и не бояться упасть. Крылья помогут. С ними я казалась себе всесильной. Такой, которую не удержит никакая клетка. Способной в любой момент покинуть замок и найти нечто свое, что предназначено мне одной.

Но жизнь умеет бить по больному.

Я отчетливо вспомнила, как тем утром отец схватил меня за крылья. Как не позволил выпрыгнуть в окно. Как с грудным рычанием потянул на себя и ядовито произнес прямо в лицо:

— Хватит! Наигралась, Саанирэйсэ.

Я кричала. Вырывалась. Владыка тащил меня за собой вплоть до пыточных комнат по длинным коридорам, балконам, лестницам. Были слезы, мольба, уговоры. В тот момент я не замечала попадающуюся нам на пути прислугу и не видела подданных из-за застилающей глаза мокрой пелены. Мое личное горе никого не волновало. Именно тогда я стала непослушной девчонкой, которая отказывалась принять свою судьбу, поведением позорила наш род, смела противиться приказу и показывала окружающим слабость.

Мои близкие более стойко перенесли обрезание. Однако у них оно проходило в раннем возрасте, когда ребенок толком ничего не понимал и еще не успел распробовать вкус настоящей свободы. Наверное, поэтому я до исцарапанных в кровь пальцев цеплялась за косяки дверей, уговаривала отца отказаться от подобной затеи, обещала найти другой выход. Вот только Олгор оставался непреклонен. Ведь у высшего демона не появятся потоки силы, если не отрезать крылья. Ведь мне не стать владычицей Асмуара, если из-за непомерного желания летать не смогу подпитать подвижные земли своей энергией и не уберегу их от исчезновения. Все просто! Теряешь одно, но получаешь другое. Лишаешься свободы, однако приобретаешь невероятные способности, не доступные обычным демонам.

— Ты дочь Младшего бога! — воскликнул отец и резанул по основанию крыльев.

Истошный крик заполнил замок. Я оглохла на миг. Разум пронзила такая боль, что перед глазами заплясали белые пятна и мелькнула мысль о последних мгновениях моей жизни.

Это было…

Адриан положил ладонь мне на щеку, вытаскивая из неприятных воспоминаний. Я давно строго настрого запретила себе думать о том моменте. Затолкала роковое утро в тайник и заперла на кучу замков. Не смирилась, но приняла изменения в своей жизни и готова была во что бы то ни стало идти до победного конца. Ведь обратного пути нет. Крыльев уже не вернуть.

— Выговорись, — попытался приободрить меня человек. — Я все равно убью тебя на рассвете. Попользуюсь, как вещью, и убью.

— Не сможешь, — воспряла я духом. Почему-то эти слова подействовали лучше, чем обычное утешение. Не залечили рану, однако помогли ей немного затянуться. — Я быстрее вырву твое сердце, и ты не успеешь дотянуться до этого клинка.

Адриан наклонился. Я ощутила нежность его поцелуя и в который раз уловила себя на мысли, что всецело наслаждаюсь каждым его словом и действием. Будто с врагом можно позволить себе больше, чем с названным другом. Его угрозы о смерти ласкали слух и будоражили кровь, в то время как любая лесть из уст приближенных к роду Асм демонов отравляла душу.

Я различила звон металла. Улыбнулась мужчине в губы и впилась ногтями в его грудь, обещая выполнить предостережение.

— Как подумаю, что у тебя будет кто-то кроме меня, — прорычал человек и заставил меня задохнуться от очередной близости.

— Может, уже был, — хватая воздух, сказала я. — Демоны… распутные… Помнишь?

На этот раз Адриан будто наказывал. Себя или меня. От него пахло потом, солью и диким желанием. Исчезла чистая похоть. Она растворилась и стала лишь далеким отголоском, сменившись чем-то тяжелым, терпким, древним, как сама природа и жизнь.

Он говорил кричать, и я кричала. Приказывал поцеловать, и я не смела ослушаться. В повиновении крылась особая специя, которым приправляют обычные на вид блюда и тем самым делают из них нечто великолепное.

Я почти застонала от наслаждения, как вдруг в сознание ворвалось понимание: неподалеку кто-то есть. Заткнув ладонью рот себе и Адриану, прислушалась. Это хлопки крыльев и далекие голоса.

Ищейки?!

Не сказав ни слова, я толкнула Адриана и подхватила разбросанные вещи. Вцепилась в его руку. Быстро спряталась с человеком в тени ближайших деревьев и снова неосознанно применила свою способность становиться невидимой.