Страсти-мордасти - Светлана Алешина

– Ну? – торопила меня Маринка.

– А всех посторонних описать может лишь один человек.

– Охранник, – первым догадался Ромка.

– Он самый, – сказала я. – Его и можно расспросить о том, кто в тот вечер приходил и к кому.

– Браво, Ольга Юрьевна! – похвалил меня Кряжимский. – Я знал, что вы сумеете что-то распутать в этом узле, а теперь вижу, что не ошибся в вас.

Я смущенно опустила глаза в пол, но потом поспешила перейти к обсуждению дальнейших действий.

– Значит, так, чтобы не терять время зря, работаем на два фронта: кто-то собирает сведения о кинжале, а кто-то проводит беседу с охранником, – предложила я.

– А кто именно и что делать будет? – полюбопытствовала Маринка.

Но я не ответила, а посмотрела на Кряжимского, желая узнать его мнение. Тот немного покряхтел и произнес:

– Кинжал – орудие мужчин, так что они и должны им заниматься.

– Логично, – согласилась я, а Ромка радостно выкрикнул:

– Ес! – Ну, а мужчинами тогда у нас будут заниматься женщины, – продолжила мысль Сергея Ивановича Маринка. – Меня такое разделение труда вполне устраивает.

– Ну, раз все всех устраивает, тогда за работу, – вставая со стула, произнесла я и поманила Маринку за собой. – Встречаемся после обеда.

Все согласно закивали и принялись готовиться к выполнению полученного задания. Мне же даже не пришлось инструктировать Виктора с Ромкой по поводу того, что они должны будут сделать, так как с ними был Кряжимский, а он-то порученное дело всегда доводил до конца.

Мы с Маринкой сразу же пошли на первый этаж. В отличие от мужчин, нам собираться было ни к чему – охранник находился в гостинице. Правда, на «посту» нам найти его не удалось, так как тот, пользуясь отсутствием начальства, совершенно обнаглел. Он смотрел телевизор и лишь краем глаза следил за входной дверью.

Маринка быстрым шагом направилась к нему, загородила собой экран и, уперев руки в бока, недовольно произнесла:

– Молодой человек, кто давал вам право покидать свое рабочее место? Думаете, что раз тут нет начальства, то можно делать, что захочется?

– Тебе чего надо? – недовольно буркнул в ответ невзрачный охранник и попытался оттолкнуть Маринку от телевизора.

Но та упрямо стояла на месте.

– Уйди, не видно, – снова попросил паренек.

Это был уже не тот мужчина, которого мы с Виктором видели, когда приехали сюда, а какой-то совсем еще молодой юнец.

– Нет, я что, не тебе говорю? – не унималась Маринка. – Что за безалаберное отношение к работе.

– Чего пристала? – со вздохом произнес паренек. – Кто сама-то такая?

– Вот если бы сидел, где тебе полагается, то знал бы кто, – продолжала свою воспитательную работу моя подруженька.

Мне же пока и делать ничего не приходилось – не влезать же в их разборки. Я даже посмотрела на часы ради любопытства, засекая, сколько потребуется времени Маринке на то, чтобы паренек стал беспрекословно ее слушаться и отвечать на все вопросы. Маринка уложилась в три минуты и шестнадцать секунд. За это время она уже успела наплести парню, что я адвокат Сабины и веду расследование по данному делу. О том же, что полагалось бы взглянуть на наши документы, этот юнец даже не догадался. Парень вяло поплелся на свое место, на ходу спросив:

– Что рассказать-то?

Ну, теперь уж пришла моя пора выхода на сцену. Я жестом попросила Маринку замолчать.

– Скажи, ты был вчера на посту?

– Я, – вздохнул паренек. – Заступил вечером, сменюсь после обеда.

– Значит, при тебе все вчера произошло, – продолжала уточнять я.

– Ну да, – хмыкнул охранник и почесал кончик своего носа большим и указательным пальцами.

– Менты тебя уже допрашивали? – не стерпела и все же влезла Маринка.

– Как и всех, – продолжал коротко отвечать паренек. – А что надо-то?

– Надо описать всех посторонних людей, находившихся вчера вечером в гостинице, – пристально посмотрев на него, сказала я.

Сама же очень сомневалась в том, что охранник сумеет рассказать что-то толковое, – он даже не знал, что мы с Маринкой давно живем в гостинице.

– Сумеешь?

– А чего тут уметь, если посторонних всех мы в журнал прихода записываем, – равнодушно пожал плечами паренек. – Вчера вечером, – он открыл последнюю страницу, – были только трое.

– Женщины, мужчины? – моментально спросила я.

– Мужики, – кивнул охранник. – Только я их всех троих знаю давно.

– Откуда? – спросила Маринка.

– Они часто приходили сюда, примелькались.

– Расскажи кратко про каждого, – попросила я и, взяв с его же стола листочек с ручкой, приготовилась писать.

– Ну… – Охранник закатил глаза к потолку и задумался.

– В журнал загляни, у тебя же там все записано, – подсказала Маринка.

Паренек с ней спорить не стал, вновь уткнулся в свою книжицу и прочитал:

– Кашин Валерий, приходил к родственнику своему. Он у него тут живет, – сразу пояснил он. – Рушан Гурабович, постоянно заглядывает к другу. И Георг Дзелава, он с нашей горничной встречается.

– Когда приходили и когда уходили? – выпытывала я.

– Ну, вечером, разве не ясно, – недовольно пробубнил парнишка.

– А время точное? – пояснила я.

– Не помню, мы его не записываем, – отмахнулся охранник и, широко зевнув, принялся пялиться в окно.

– Как это не записываете? – принялась негодовать Маринка. – А почему?

– Не требуют, вот и не пишем. Да и кому это надо, – даже не повернувшись к нам, ответил охранник.

– Ясно, – как бы подвела итог я. – Ну а сам-то хоть примерно помнишь, когда кто из них ушел?

– Не-а, – вяло протянул наш допрашиваемый. – Ну, все, что ли?

– И откуда только берут таких олухов, – услышала я за своей спиной тихое Маринкино бурчание.

Я не обратила на него никакого внимания, а продолжила свой мини-допрос:

– Как этих ребят найти, знаешь?

– Откуда? Я с ними не болтал, – посмотрев на нас, как на идиоток, выдал паренек. – Я ничего больше не знаю.

– Так ведь ты сам же сказал, что знаешь их давно, стало быть, сможешь описать, – хитровато прищурясь, заметила Маринка.

Я сразу поняла, что она собралась еще немного позлить паренька – это занятие, применяемое ею по отношению к Ромке, всегда доставляло сильное удовольствие.

– Так что, рисовать будешь или словесно?.. – не дождавшись ответа, спросила Маринка.

– Не умею я ни рисовать, ни описывать, – снова хмыкнул паренек, чем еще больше напомнил мне нашего Ромку.